Старина Гарри достал пыльную корзинку с поясом, оставшуюся от какой-то свадьбы в эдвардианские времена, и положил в нее букет. Затем он спустился вниз, чтобы повидаться со своим новым другом, старшим полицейским, который ему понравился, потому что был таким великолепным, хорошо одетым молодым человеком, радующим глаз.

IV

“Я снимаю шляпу перед тобой, Минни. Это своего рода чудо. Я бы не сделал этого ни за норку, ни за миллионы. Работа, женщина, работа!”

Томмазина, жена Уолли, друга и босса Тонкер, села на кровать Минни и накрасила губы красной, как малина, помадой. Как и Минни, у нее никогда не было недостатка в том, что она родилась красивой, но, в отличие от Минни, за сорок с лишним лет она достигла чего-то очень близкого к этому. Она была округлой, как девушка, и по-настоящему элегантной, а в ее белом с темно-синим платье сами цветы казались деревенскими. Минни ухмыльнулась. Она была очень рада видеть ее и втайне обрадовалась, обнаружив, что старый эликсир, который перспектива вечеринки всегда вливала в ее собственные вены, снова не подвел ее. Она могла почувствовать это сейчас, безрассудство и веселость, которые убивали беспокойство, как щелочь убивает кислоту.

“Все будет хорошо”, - сказала она и скрестила пальцы в кармане своего нового платья с принтом. “Было бы неинтересно, если бы ты не делал этого сам для людей, которые тебе нравятся. Эти деловые занятия могут быть ужасно унылыми, и тогда они разрушат свою собственную цель ”.

“Ты говоришь мне”. Томми говорил с горечью. “Я вижу достаточно этого. Кто идет? Полагаю, все. Уолли нервничал как кошка. Во что одет старина Тонкер?”

“Включено?” Минни яростно вздрогнула. “Я не знаю ни о чем особенном”.

“Ну что ж, тогда забудь об этом. Я только поинтересовался. Я ничего не знаю”.

Минни скользнула между ней и зеркалом. “Давай”, - скомандовала она. “Выкладывай. Этот мужчина пугает меня”.

“Я ничего не знаю”. Томми откинулся на спинку кровати. “Честно говоря, я ничего не знаю. Я знаю только, что он что-то уладил с Августами”.

“Августы?” Минни застонала.

“В этом нет ничего разрушительного”. Томми держал ее за руку. “Я только знаю, что это какая-то скороговорка, и если ты упомянешь об этом, они оба никогда меня не простят. Серьезно, ангел, я знаю только, что, что бы это ни было, Тонкер пришел сюда, чтобы уладить это по телефону, потому что хотел дать им длинные, спокойные инструкции и вообще не стал бы делать это из офиса ”.

“Что?”

“Это все, что я знаю, и все, что знает Уолли. Это ужасно важно”. Она засмеялась. “И все же все это может быть чертовски глупо. Ты знаешь, кто они такие”.

“Ну что ж, ” Минни припудрила нос огромной пуховкой для пудры, - хуже, чем мы знали, быть не может”.

“Это правда”. Другая жена из "Перцепшн энд Компани Лимитед" в точности повторила тон, в котором смешались гордость и смирение. “Вся старая банда тоже приедет? Дженни, и Роберт, и Ева, и Коки, и Поппи, и Уиппеты...

“И дети”. Минни говорила с некоторой гордостью. “Я заключаю сделку”, - загадочно сказала она. “Мы выполняем всю работу, и я меняю друзей на дополнительную помощь”.

Томми рассмеялся. “Ты сумасшедший, как болван. Уолли говорит, что ты слишком серьезно относишься к инквизиторам. Что они делают? Потребовать показать книгу посетителей с точной оценкой вероятной ценности каждого имени?”

“Не сейчас”. Минни в последний раз полировала ногти, которые носила по старинке. “Но, о боже, моя маленькая подружка-ищейка мертва. Я продолжаю вспоминать его ”.

“Надеюсь, это не тот, о ком пишут в газетах?” В голосе Томми появились опасные нотки.

“Ну, да, это он. Был, я имею в виду”.

“Минни!” Глаза ее посетительницы, подведенные тушью, расширились. “Уолли бормотал об этом всю дорогу вниз. Я говорю, Минни, если бы сейчас разразился скандал, это действительно был бы сущий ад, дорогая. Ты ведь понимаешь это, не так ли? Спускается новый клиент и приводит с собой самого старого лорда Тадвика. Уолли и Тонкер просто надрывались на каком-то их деле в течение многих месяцев. О, дорогая, было бы слишком жестоко, если бы случилось что-то ужасное ”.

“О, я знаю”. Минни качала головой. “Ты говоришь мне. Фанг написал мне вчера. Он привезет...”

“Послушай, Минни”. Глаза Томмазины были неестественно яркими. “Давай посмотрим правде в глаза. У Тонкер не ангельский характер. Ты же не думаешь, что... я имею в виду, ты уверен...?”

“Тонкер говорит, что он этого не делал”, - решительно заявила Минни, - “так что не будь смешной. Это будет лучшая вечеринка, которую мы когда-либо устраивали, и беспокоиться не о чем. Это будет вечеринка "Львы и красавицы". Тонкер не назвал бы это так, если бы он ... ну, если бы он думал, что полиция заинтересовалась им. У нас все будет в порядке. Добавь немного больше красок. Какое это великолепное платье ”.

Томми успокоилась, потому что сама этого хотела, и на мгновение отвлеклась.

“Это хорошо, не правда ли? Парижский дом Старой фирмы, там нет никого похожего на них. Они берут с земли, но вы получаете небеса. Я купил его там, когда выполнял небольшую рекламную работу для Lemesurier's. Пугающе тяжелая работа. Мне пришлось провести весь долгий тоскливый день четверга в Отейле с С. С. Смитом и несколькими его ужасными приятелями. Я сбежал от них только в девять вечера. Говорят, он будет здесь сегодня ”.

“Да”. Минни задумалась. Ее глаза сузились, и она, казалось, наполовину боялась задать вопрос, который вертелся у нее в голове. “В который четверг это было?”

“На прошлой неделе. Имеет ли это значение?” Томми снова завладел зеркалом. “Не позавчера. В позапрошлый четверг. В этом было что-то очень важное?”

“Нет”.

“Дорогая, в чем, черт возьми, дело? Тебя волнует, где был сотрудник СС в прошлый четверг на прошлой неделе?”

“Скорее, да”. Минни говорила рассеянно, а затем, уловив выражение лица другой женщины, встрепенулась, как девчонка. “О, не будь таким глупым”, - запротестовала она. “Не будь таким отвратительным. Что дальше?”

“Это не понравилось бы VIP”, - начал было Томми, когда в окно полетела горсть камней. Снаружи воцарилась тишина, за которой последовал хохот школьника. Минни выглянула, и Томмазина присоединилась к ней. Две коренастые фигуры стояли бок о бок на дорожке за окном, спиной к дому. Уолли был очень прилично одет в официальный серый костюм, но Тонкер надел свой праздничный костюм, который принесли для него его друзья. Это был очень ранний утренник. блейзер, чуть великоватый для его нынешней обладательницы и скроенный со всей респектабельностью пижамного пиджака викторианской спортивной моды, из фланели толщиной в четверть дюйма. Алые и желтые полосы были лишь немного поблекшими, и эффект получился одновременно веселым и величественным.

“Отрывается!” - сказала Минни, подбирая нужное слово. “Абсолютно чокнутая. Бах-бах-бах”.

Две фигуры, все еще издавая приглушенные звуки, медленно повернулись, и из окна донесся визг. Великолепная черная борода Уолли и песочная улыбка Тонкер были скрыты масками ‘красивой девушки’, плохо сидящими, но все равно ужасно реалистичными. Блейзер Тонкера, застегнутый почти до подбородка, усугублял отвратительное несоответствие. Уолли сморщил лицо и выставил подбородок вперед, и эластичная резина маски тоже сдвинулась с места. Тонкер прикрыл глаза.

“В этом есть изгиб!” - крикнул он, и они оба покатились со смеху.

Томмазина повернулась к Минни. “После этого я поверила бы о них чему угодно”, - сказала она.

V

После обеда, вместо того чтобы одеться, Аманда и Руперт резвились. Вынужденный утренний отдых, казалось, вызвал у обоих неестественную энергию. Они также были взволнованы. Позвонили старые друзья, букет старины Гарри имел успех, а погода была намного лучше, чем кто-либо мог надеяться.

После того, как Руперт был просто глуп, он внезапно стал очень непослушным и отказался надевать свои новые длинные белые брюки. Аманда, которая сама была наполовину одета, поступила настолько опрометчиво, что погналась за ним, и они носились по всему дому, как сумасшедшие, закончив в спальне тети Хэтт. Руперт с размаху прыгнул на кровать; Аманда, воспользовавшись случаем, поймала его за ногу; и с воплем он схватил черепаховую расческу для волос с высокого комода рядом с кроватью, ударил ее ею по голове и отшвырнул от себя в угол, где она сломалась.