“На юге, ” серьезно сказал мистер Кэмпион, “ Моряк выглядит как игрок в крикет”.

“Рождество!” Люк скрестил пальцы. “Будем надеяться, что все наши приятели - милые невинные люди. Которые к тому же глухонемые”, - добавил он, подумав. “Мы поедем на моей машине, хорошо?”

Минуту или около того спустя он вернулся с просьбой к Лаггу.

“Я хотел бы знать, не могли бы вы отправить эту телеграмму моей маме для меня”, - сказал он, кладя на стол листок из телефонного блокнота и три шиллинга. “У нее день рождения, и ей нравится открытка. Пока”.

Лагг взял послание и положил монету в карман. “Сентиментальные ребята эти копы”, - приветливо заметил он Аманде, когда дверь за старшим инспектором закрылась. “Люк, Линден Ли, двадцать четыре, Лондон, северо-запад, тридцать три’. Послушай это. ‘Я положил на тебя глаз, Ниппер’. Это должно вызвать комок в горле у пожилой леди. Я отправлю это по телефону, а потом мы отправимся прямо туда, хорошо?”

Аманда ничего не сказала. Она смотрела на листок бумаги, который нашла в пустой бутылке из-под молока у кухонной ступеньки. Почерк был округлым и мальчишеским в традициях нового образования, а сообщение было в форме вопроса.

“Почему констебль всю ночь искал на свалке Баттуса без формы?”

Подписи не было, но маслянистого пятна на бумаге было достаточно, чтобы предположить, что Скат, сын Скетти, следовал семейной традиции. Аманда посмотрела на своего собственного сына, который раскладывал тарелки, не дожидаясь приглашения.

“Когда полицейский перестает быть полицейским?” - спросила она.

“Когда он раздевается”, - сказал Руперт, облизывая ложечку с мармеладом. “Тогда он просто обычный глупый старик”.

МОЛЧАЛИВАЯ ГРУППА мужчин вышла из двух машин, стоявших на подъездной дорожке Манящей леди, вскоре после половины одиннадцатого. Мистер Кэмпион и Люк, следовавшие за полицейской машиной, были в тревожном настроении, а Люк особенно насторожился. Один только суперинтендант Фред Саут счастливо улыбался. Его ужасная шляпа была надета на затылок, облегающий спортивный плащ был распахнут, и он выглядел самым добрым и веселым из соотечественников.

“Я оставлю своих парней здесь, шеф”, - предложил он, его глаза были полны веселых невысказанных намеков. “Не нужно пугать бедную леди футбольной толпой. Давайте тоже зайдем с черного хода. Я всегда хожу с черного хода ”. Он разразился потоком негромкого хихиканья и без возражений повел их к кухонной двери.

Минни встретила их на бетонной площадке за окном пустой комнаты дяди Уильяма. Она сидела на низком табурете и лущила горох, а Уэсти и Джордж Мередит помогали ей. На камне рядом с ней лежал мешок с пуншем весом в полсотни фунтов, и у каждого из них, и у мальчиков, было по маленькому тазику, который они выливали в огромную чашу для пунша из голубого фарфора, стоявшую в центре группы. На солнце было тепло, и прямо под ними, у подножия цветущего берега, бежала золотистая вода реки. Она бросила острый взгляд на Кэмпиона, и он с тревогой заметил, что ее лицо осунулось.

“Мне так жаль, что я не могу встать”, - сказала она, вежливо улыбаясь Люку. “Если я это сделаю, я все это разолью. Мальчики, будьте ягнятами и сходите в деревню за столовым серебром? Вы знаете, где оно. Миссис Клод чистила его для нас, благослови ее господь. О, конечно, ты отнесла это ей. Что ж, пойди и возьми это, и отнеси в студию ”.

Фред Саут просиял. “Вы обставили все это как сдельную работу, не так ли, мэм?” - спросил он, усаживаясь на место Уэсти. “Это хорошая идея”.

“Я заставляю своих друзей делать это”, - сказала она, смеясь. “Я так благодарна Аманде, Альберт. Она вкалывает на этой жалкой посудине. Руперт с близнецами в столовой. Эмма готовит там торт с глазурью. Я никогда не чувствую, что вечеринка - это вечеринка без маленьких розовых пирожных. Лагг колотит картошку, как он это называет, с Диной, а старина Гарри на задней кухне готовит ветчину. У него есть какой-то секретный способ приготовления, который просто потрясающий. Пинки тоже скоро должна быть здесь. Она собирается заняться цветами. Это ужасная постановка, но все так добры ”.

Мистер Кэмпион жестом указал Люку на место Джорджа Мередита, а сам сел на край платформы.

“Тонкер, я так понимаю, все еще в постели разгадывает кроссворд?” - предположил он.

У Минни вырвалось характерное фырканье. “Боюсь, что так оно и есть, старый хам”, - сказала она. “Ты хочешь его увидеть?”

“Через некоторое время, мэм. Мы просто хотим сначала перекинуться с вами парой слов”. Суперинтендант подмигнул ей, и Люк предупреждающе прочистил горло.

“Мы хотим поговорить с вами о Леонарде Теренсе Деннисе Омене, миссис Кассандс”, - серьезно начал он. “Я должен сказать вам, что его мертвое тело было найдено недалеко отсюда. Вы знали его?”

Минни кивнула. “Бедный маленький Дум”, - неожиданно сказала она. “Он лежал там целую неделю, и мы так и не узнали. Я не знаю, что я буду без него делать”.

Реакция выбила Люка из колеи, и на мгновение воцарилась тишина, во время которой Минни высморкалась своим длинным носом, а затем, заметив пустую миску Уэсти, протянула ее Сауту вместе с горстью горошин.

“Как ты узнал, что он мертв!” - Спросил Люк.

“Моя помощница сказала мне сегодня утром. Это по всей деревне. О, вы не должны никого винить, ” сказала она, перехватив укоризненный взгляд, который он бросил в сторону местного жителя, и передавая ему таз Джорджа Мередита, без сомнения, для умиротворения. “Новости действительно распространяются. Говорят, его убили, убили, но я не могу в это поверить”.

“Почему бы и нет?” Люк рассеянно начал сам чистить горошек.

“Потому что я не понимаю, почему кто-то должен. Возможно, он был немного занудой, но никто не мог пожелать ему зла”.

Фред Саут вытащил личинку из горохового стручка и запустил ее в цветы.

“Вы знали, в чем заключалась его работа, не так ли, мэм?”

“Действительно, я это сделал. Он собирал подоходный налог”.

“Почему ты назвал его Маленьким Роком?”

“Я всегда так называл. Мы называли его так двадцать пять лет назад. Это было как-то связано с его подписью”.

“Двадцать пять лет...?” Все трое мужчин смотрели на нее с удивлением.

Минни продолжала лущить горох. “Должно быть, именно так”, - задумчиво произнесла она. “Когда я впервые его узнала, он был сборщиком арендной платы в студии в Клеркенуэлле. Он собрал деньги за все поместье”.

Люк резко откинулся назад и нащупал в нагрудном кармане документ.

“Это верно”, - согласился он наконец. “Он приехал в эту часть страны в 1942 году, когда расклеивали Лондон”. Он поднял глаза и улыбнулся ей. “Это заявление, сделанное мистером Генри Энджелом, страховым агентом на пенсии. Он живет на улице, где проживал Охман, и, похоже, единственный человек, который его хорошо знал. Они вместе играли в шахматы в клубе. Энджел говорит здесь: "Оман приехал в этот город во время войны и получил временную должность в налоговом управлении, где в то время не хватало людей. Он работал у них на очень скромной работе до января этого года, когда его уволили...”

“В самом деле!” Минни была поражена. “Я не знала, что он потерял работу. Он мне не сказал. Но тогда, возможно, он бы и не сказал”.

Люк колебался. “Похоже, он очень основательно доверился Энджел, миссис Кассандс”, - сказал он наконец. “Здесь говорится, что у Омана была привычка писать письма для вас. Это правда?”

Она встретила его взгляд такими же проницательными глазами, как и его собственные. “Предположим, я расскажу это”, - предложила она. “Тогда ты сможешь посмотреть, совпадают ли истории. Это то, чего ты хочешь, не так ли?”

Он вздохнул и улыбнулся. “Это помогло бы”, - сказал он.

“Ну что ж, — пальцы Минни все быстрее и быстрее перебирали гороховую шелуху, “ я не видела и не слышала о Литтле Думе целых двадцать лет, пока однажды утром он не появился здесь и не сказал, что пришел из Департамента внутренних доходов, и не предъявил требование о выплате пяти с лишним тысяч фунтов. Все это стало для меня шоком, потому что у меня было не так уж много денег, и до этого момента я не знала, что пятнадцать тысяч фунтов, которые мой муж дал мне восемнадцать месяцев назад для уплаты наших долгов в виде неуплаты налогов, были ненастоящими деньгами. Я имею в виду, я не знал, что этим нельзя ничего заплатить ”.