Время уходило. Часы в голове Даны тикали все громче. Ей надо привести в порядок мысли и изложить на бумаге всю информацию, собранную о докторе Грейнджере, но она продолжала потворствовать себе, как будто ей принадлежало все время мира.

Возможно, виновата весна. Приятный аромат жимолости проникал через открытые французские окна.

Дана подошла к окну и долго смотрела, как купается в луже малиновка, трепеща крыльями, потом с меланхоличной улыбкой вернулась к старинному секретеру, служившему ей столом.

Она села и посмотрела на часы. Десять. Ее пальцы должны нажимать клавиши портативного компьютера, но мысли забиты совершенно другим, и она не способна сосредоточиться. Однако она все же позвонила Вэйду Лэнгли в «Ишьюз» и оставила сообщение с просьбой перезвонить.

Глядя вдаль, Дана думала, какой сегодня великолепный день и как было бы здорово отправиться в лес на пикник, долгие часы заниматься любовью…

Во рту пересохло. Дана закашлялась, потом несколько раз глубоко вздохнула. Разум отказывался ей повиноваться. Никогда раньше у нее не возникало подобных мыслей, никогда ей не хотелось близости с мужчиной, хотя она давно научилась скрывать отвращение, чтобы никого не обидеть. Однако Руни заглянул за фасад и увидел, что там.

А Янси – нет.

Она знала почему. Независимо от последствий Янси всегда брал то, что хочет. И он сказал, что хочет большего. Не потому ли у нее дрожат ноги? Не потому ли ее с такой силой тянет к нему?

Нет. Совершенно точно – нет. Она отбросила эту мысль, но память о его горячих губах, прижатых к ее рту, лишала сил. Дана опустилась на край кровати, только сейчас осознав правду. Ей было больно, когда плоть Янси вжималась в ее плоть, она думала: а если бы он оказался внутри ее, и она испытала бы огонь желания, и кульминационный момент?..

Дана вскочила и выбежала на веранду, потрясенная своими мыслями. Судорожно обхватила себя за плечи. Не хватало только увлечься этим эгоцентричным мужчиной, большим любителем пофлиртовать!

У них с Янси нет и не может быть ничего общего. Его грубый и эгоистичный характер, дерзость и надменность не подходят ей. Кроме того, у него репутация ловеласа, что тоже опасно.

Единственное, в чем они похожи, – это амбициозность. Она необходима для достижения профессиональных вершин, он хотел не только достичь их, но и закрепиться там.

Издалека послышался телефонный звонок. Уверенная, что это Лэнгли, она бросилась в комнату и сняла трубку.

– Алло.

– Миссис Бивенс?

Сначала она не узнала этот мужской голос, потом вспомнила, что уже слышала его раньше, правда, не могла вспомнить, где и когда.

– Да.

– Броди Калхаун.

– Рада вас слышать, доктор. – Она могла бы поспорить, что он хотел узнать, как идет работа у них с Янси.

Он хмыкнул.

– Вы, кажется, удивлены?

– В общем, да.

– Начнем с того, что я хотел бы знать…

– Нет, он не дал мне интервью.

В трубке стало тихо. Дане казалось, она видит, как крутятся шестеренки в мозгу Калхауна.

– Послушайте, миссис Бивенс…

– Все в порядке. Я разберусь с доктором Грейнджером. Закончу материал с его помощью или без.

Броди шумно вздохнул.

– Иногда мне хочется задушить его. Клянусь, я бы смог.

Дана деланно рассмеялась.

– Кажется, большинство людей, которые его знают, испытывают похожее желание.

– У вас есть еще одна возможность увидеться с доктором Грейнджером, причем скорее, чем вы думаете, – продолжал он приятным голосом. – Сегодня вечером в узком кругу мы показываем больничный проект. Я подумал, что вам было бы интересно посмотреть. Придут члены комитета и те, кто нам помогал.

– Спасибо, доктор. С удовольствием.

– До встречи.

Несмотря на опасения увидеть Виду Лу, а не только Янси Грейнджера, Дана не могла упустить шанс встретиться с членами комитета. Интересно, подумала она, а знает ли кто-нибудь из них, что Шелби Тримейн может изменить свои намерения насчет продажи земли? Она чуть не сказала об этом Янси, но что-то заставило ее промолчать. Дана улыбнулась. А что, встреча может быть полезной.

Снова зазвонил телефон.

– Алло.

– Дана, это ты?

Вэйд Лэнгли.

– Да, сэр.

– Рад тебя слышать. Как продвигаются дела?

– Есть прогресс, – решила подстраховаться Дана.

– Звучит довольно обтекаемо.

Она засмеялась.

– Я работаю по многим направлениям, но пока не могу соединить их вместе.

– Ты все еще думаешь, что может получиться взрывной материал?

– Без сомнения.

Дана начала объяснять ему, что, похоже, кто-то еще заинтересован в покупке земли, на которую претендует больница, а если так, то это равносильно взрыву бомбы.

– Я хотела бы проверить, но у меня нет контактов…

– Не волнуйся. Я сейчас же свяжусь с Тимом Гаррисоном.

– Это было бы очень кстати, – сказала Дана. – Благодарю за звонок.

Комната гудела. Дана остановилась на пороге и огляделась. Обстановка шикарная: длинный стол красного дерева, стулья с высокими спинками, дорогие картины.

Она отыскала взглядом мать и похолодела. Вида Лу разговаривала с одним из членов комитета, Лестером Мэйфилдом, таким тоном, будто находилась в зале суда.

Дана стояла и смотрела на мать, не в силах справиться с бурей нахлынувших чувств. Вида Лу была одета в льняной костюм цвета лаванды, который явно стоил кучу денег. Но Дану удивило не это. На лице матери не было ни одной морщинки, на голове – ни единого седого волоска.

Никогда ни у кого она не видела такого лица и таких волос, словно накрахмаленных, а потом проглаженных. Дана с трудом удержала истеричный смех, и тут ее глаза встретились с глазами Виды Лу.

Через секунду мать уже стояла перед ней.

– Что ты здесь делаешь, черт возьми? – прошипела она, растягивая губы в искусственной улыбке.

– Я приглашена, – спокойно ответила Дана.

– Но тебя здесь не примут.

– Не начинай то, чего не сможешь закончить, Вида Лу.

Ее лицо исказилось, как от боли.

– Не советую заводить меня, ты, сучка! Потом не говори, что я тебя не предупреждала.

Вида Лу отошла, а Дане показалось, что у нее подгибаются колени.

– Рад вас видеть.

Дана чуть не подпрыгнула от неожиданности и улыбнулась, глядя в темные глаза Броди Калхауна.

– А я рада, что пришла.

– Пойдемте чего-нибудь выпьем, а потом я покажу вам выставку, – предложил он. – И отпущу – знаю, вы хотите смешаться с толпой.

– Вы не против, если я поснимаю?

– Я бы огорчился, если бы вы не стали фотографировать.

Все члены комитета столпились перед дисплеем. Доктор Калхаун представил Дану тем, кто еще не был с ней знаком. Она приветливо поздоровалась с каждым, потом сосредоточилась на макете больницы.

– Ну?

– Это… это… – Она замолчала.

Броди заколыхался от смеха.

– Вот реакция, которая мне нравится больше всего. Когда нет слов.

Дане не просто понравилась выполненная в миниатюре больница. Если бы она стала реальностью, то Шарлотсвилл и Янси Грейнджера следовало бы нанести на карту мира. Не обязательно в таком порядке.

– Вы похожи на ребенка, у которого появилась новая игрушка, – поддразнила она.

– Хуже, – признался Броди с довольным смешком.

Именно в этот момент вошел Янси. «Ах, – подумала Дана, – доктор прибыл и ждет восторгов».

Эта ехидная мысль заставила ее покраснеть. Дана поспешно отвела взгляд, чтобы руководитель администрации не заметил ее неловкости. «Не разрешай Грейнджеру смущать тебя, – приказала она себе. – Он всего-навсего человек, который носит брюки, и ты свободна от его влияния».

– Так что же, земля действительно готова к строительству? – спросила Дана с вымученной улыбкой.

Она знала ответ, но ей было любопытно, есть ли у кого-нибудь подозрения насчет двойной игры Шелби Тримейна.

– Пока нет, но это вопрос времени. Ждать осталось не долго, – ответил Броди. – Нам надо поднатужиться и собрать еще немного денег. Главное – Тримейн с нами!