…Начало каникул. Пустая комната в поместье, тишина, которая давила, и пустота в душе после гибели Лёни. Алекс стоял перед Альбертом на тренировочном полигоне. Он был сломлен, но в его глазах горела холодная, отчаянная решимость.

«Альберт, я хочу стать сильнее», – его голос был хриплым. – «Мне нужны ядра. Много. Чем сильнее, тем лучше».

Дворецкий удивленно посмотрел на него. «Хорошо, младший господин. Но как вы собираетесь их добывать? Вы же сейчас даже в гильдии не состоите. Хотя… есть у меня один вариант. Он куда более прост – ваша семейная гильдия. Просто попросите своего старшего брата. Думаю, он вам не откажет».

Мысль Алекса обожгло горечью. «Что, Иван? И Альберт туда же? Почему все в последнее время думают, что у нас с Иваном хорошие отношения?» Но он понимал, что выбора особо нет.

…Решающий момент. Дверь кабинета Ивана. Легкое волнение, которое он тут же подавил. Короткий стук. «Можно».

Алекс вошел. Огромный кабинет их отца, которым теперь заведовал Иван. На стеллажах – фотографии старых союзников Михаила и уже новые, где Иван стоял со своими соратниками. И… детские фото. Иван, Елена, и он, маленький Алекс. Иван, увидев его, удивленно поднял бровь.

«Ну, говори. Зачем пришел?» – голос был спокойным, без привычного презрения.

«Слушай, Иван… тут такое дело. Мне нужны ядра. Есть ли лишнее место в ''Медведе''?»

«Места-то есть», – Иван откинулся в кресле. – «Вот только зачем тебе ядра из гильдии? Ты же можешь получать их из семейных запасов?»

Алекс замер. «Это да», – он был ошеломлен, будто брат никогда и не обрубал ему доступ к семейным ресурсам. Он не стал спорить. – «Вот только их максимальный ранг B+, и всего парочка А. А мне нужны сильнее».

«Хммм. И как ты собрался их добывать? Не думаю, что в твоем состоянии вообще возможно быть Охотником. Я до сих пор не понимаю, как ты не помер в тех вратах». – Иван посмотрел на него в упор. – «Но не думаю, что ты станешь рассказывать такое мне, раз даже от Альберта утаил».

«Вот для этого мне они и нужны. Именно благодаря им я и восстановлюсь», – Алекс решил пойти ва-банк, используя полуправду. – «Именно благодаря тому способу, которым я восстановлю ядро, я и выжил там».

Иван удивленно склонил голову, в его глазах промелькнул неподдельный интерес. «Что за способ такой?»

Длительная пауза. «Увы, но я не могу его рассказать», – Алекс выдержал его взгляд. – «Пока что…»

Легкая, едва заметная ухмылка тронула губы Ивана. «Хорошо. Место найдется. Но официально ты туда не вступишь на данном уровне сил. А вот подземелья я предоставлять готов. Но, опять же, из-за твоего особого членства, ты будешь все зачищать один». Он сделал паузу, его взгляд стал насмешливым. «Хотя, если ты хорошо попросишь, может, один старикан и сделает исключение своему любимчику». Укол в сторону Альберта. Иван явно был недоволен его лояльностью к Алексу.

«А теперь иди. У меня тут дел много».

Не дойдя до двери, Алекс услышал грохот. Обернувшись, он увидел, что со стола Ивана, задетая только что положенной стопкой бумаг, упала одна из двух фотографий в настольной рамке. На ней был запечатлен подросток Иван, а рядом с ним – трехлетний Алекс. Больше никого. Иван, заметив, что брат увидел фото, слегка проявил свою ауру. Алекс почувствовал легкий холодок и поспешил удалиться. Столько вопросов… Почему Иван так легко согласился? Почему он разговаривал без презрения? И что это за фото?..

«Жутко становится от этих мыслей… До сих пор не пойму, почему Иван так легко согласился», – пронеслось в голове Алекса, и он вернулся в реальность боя.

Кавкин, воспользовавшись его секундной заминкой, усилил гравитацию, пытаясь прижать его к земле. Но Алекс уже пришел в себя.

[Оковы Пустоты]! Сразу два десятка цепей вырвались из пространства вокруг Кавкина, обвивая его, сковывая движения. S-ранг напрягся, его аура взревела, разрывая оковы, но это дало Алексу еще мгновение.

[Удар Сингулярности]! Алекс не стал формировать сферу. Он ударил кулаком, окутанным энергией Пустоты, прямо в [Гравитационный Щит] Кавкина. Произошел концентрированный взрыв. Щит разлетелся на осколки. Кавкина отбросило на несколько метров.

Алекс оказался рядом с ним, его [Клинок Забвения] замер в сантиметре от шеи Артема.

«Я сдаюсь», – выдохнул Кавкин, глядя на Алекса со смесью шока и глубокого уважения. – «Твоя сила… она непредсказуема. Отличный бой».

Алекс опустил меч, тяжело дыша. Он победил. Он посмотрел в сторону и увидел, что вокруг арены уже собралась толпа студентов младших курсов, которые с восхищением и страхом наблюдали за поединком двух S-рангов.

«Ты тоже хорошо сражался, Кавкин», – сказал Алекс.

Они молча пожали друг другу руки и разошлись, каждый погруженный в свои мысли. Этот спарринг многое изменил в их отношениях, превратив их из настороженных соседей по парте в настоящих соперников, признающих силу друг друга.

Прошла неделя. Неделя, наполненная напряженными спаррингами, сложными лекциями и молчаливым напряжением, которое повисло между Алексом и его друзьями. После того памятного боя с Артемом Кавкиным что-то изменилось. Они стали чаще общаться, вместе разбирая тактические схемы или обсуждая новые типы монстров. Кавкин, со своей прямотой и фокусом на силе, оказался на удивление хорошим собеседником. Он не лез в душу, не задавал лишних вопросов, но его молчаливое признание силы Алекса было своего рода поддержкой. Алекс нашел в нем не друга в привычном понимании, а скорее равного, боевого товарища, с которым можно было говорить на одном языке – языке силы и стратегии.

Но эта новая дружба лишь сильнее подчеркивала пропасть, что пролегла между ним, Настей и Дмитрием. Он продолжал их избегать, каждый раз находя предлог, чтобы уйти, чтобы не встречаться с ними взглядом, в котором он видел отражение своей вины и их общего горя.

И вот в один из вечеров, когда Алекс, уставший после очередной тренировки с Кавкиным, уже подходил к своему общежитию, его поджидали. Настя и Дмитрий стояли у входа, преграждая ему путь. Настя скрестила руки на груди, ее лицо было серьезным, как никогда. Дмитрий стоял чуть позади, его взгляд за стеклами очков был полон беспокойства.

«Алекс», – начала Настя без предисловий, ее голос был тихим, но в нем звенела сталь. – «Хватит».

Алекс остановился, не зная, что ответить.

«Хватит этого цирка, слышишь?» – она сделала шаг к нему. – «Хватит бегать от нас. Хватит вести себя так, будто мы тебе чужие. Ты думаешь, нам не больно? Думаешь, мы не скучаем по Лёне? Мы потеряли его вместе, Алекс. Все вместе. И то, что ты отталкиваешь нас, не поможет ни тебе, ни нам, и уж точно не вернет его».

Она замолчала, ее дыхание было прерывистым. Она смотрела ему прямо в глаза, и в ее взгляде не было злости, только боль и отчаяние.

«Ты не виноват в его смерти, Алекс», – продолжила она уже мягче. – «Никто из нас не виноват. Это был монстр SSS-ранга. Это был тот проклятый мир, в котором мы живем. Лёня сделал свой выбор. Он был Охотником. Он был храбрым. И он был нашим другом. И последнее, чего бы он хотел, – это видеть, как его лучший друг превращается в тень и отталкивает тех, кто остался».

Слова Насти, такие прямые, такие честные, пробили броню, которую Алекс выстраивал вокруг себя всю эту неделю. Он опустил голову, не в силах выдержать ее взгляд.

«Она права, Алекс», – тихо добавил Дмитрий, подходя ближе. – «Мы нужны друг другу. Особенно сейчас. Не отгораживайся от нас».

Алекс поднял голову. Он посмотрел на Настю, на ее серьезное, полное сочувствия лицо. Посмотрел на Дмитрия, в глазах которого читалась неподдельная тревога. И стена внутри него рухнула. Он устал быть один. Он устал от этой всепоглощающей вины.

«Простите», – выдохнул он, и это слово, такое простое, стоило ему невероятных усилий. – «Вы… вы правы. Я был неправ».