Литмир - Электронная Библиотека

– Что же, поступок вполне благоразумный.

– Я знала, что леди Эмма Гамильтон занималась этим, и подумала, что заведение Чарли только выиграет от таких представлений. Чарли согласилась, и вот я здесь.

– Да, здесь, голая, с мужчиной, который не знает, то ли отшлепать тебя, то ли уложить в постель, и, вполне возможно, до восхода солнца сделает и то и другое!

– Я никогда не выступала голой. У меня было белье телесного цвета, закрывавшее тело от шеи до колен, – часть костюма, в котором Дотти изображала Годиву. Но со временем белье развалилось, и сегодня мне пришлось выйти на сцену обнаженной.

– Значит, само провидение привело меня к Чарли!

– Никакое это не провидение, Николас Хаттон! Это чистой воды риск и безрассудство! Неужели ты действительно ограбил принца Уэльского?

– Да, – признался Ник, – вместе с Фредериком и их кузеном Глостером. Мой нечестно добытый барыш лежит в мешке под этой самой кроватью.

Александра зашлась хохотом.

– Мы с тобой два сапога пара! Безумцы, у которых дерзости больше, чем ума.

Где-то часы пробили полночь.

– Принеси вещи, я тебя одену. – У него пересохло во рту при мысли о том, как он натягивает чулки на ее стройные ноги и застегивает подвязки.

Чарли застала их при полном параде.

– Без рубашки я обойдусь, но придется попросить у тебя сюртук, моя драгоценная Шарлотта.

Она окинула его оценивающим взглядом.

– Если только у слуг одолжить. Не могу же я стянуть сюртук у одного из моих клиентов, как бы он ни спешил избавиться от него.

Когда Чарли вернулась с бордовым фраком, Ник вежливо поблагодарил ее. Но когда она протянула Александре сотню гиней, Ник помрачнел.

– Каприс больше не вернется, – заявил он.

– Я уже поняла, да и тебя теперь не дождешься, Хазард Хаттон, – спокойно проговорила Чарли. – Похоже, ты нашел свою половинку!

Николас первым вышел на Пэлл-Мэлл и позвал Александру, лишь удостоверившись в том, что никто не собирается его арестовывать.

Оказалось, Николасу Хаттону не стоило волноваться. Принц-регент и его спутники сурово отчитали и гвардейца, который выбежал на улицу с криками «Держи вора!», и офицера конной полиции, который стрелял в грабителя, а потом устроил на него охоту. Принни не желал привлекать внимание к собственной персоне, тем более по пути в игорный притон под названием «Лисья нора», куда они обычно вызывали девочек Чарли Шампань. Если бы все это было предано огласке, призывы к проведению реформ превратились бы в настоятельные требования.

Глава 30

Николас сел в уголок экипажа и прижал к себе Александру. Рука пробралась под накидку и замерла на пышной груди. В голове стучало, но близость любимой утоляла боль, наполняя душу чистой радостью. Он коснулся губами ее виска, поцеловал глаза, кончик носа и впился в сладкие уста.

С ее губ слетел вздох сожаления, когда экипаж притормозил у высокого особняка на Керзон-стрит. В карете было так тепло и уютно, что Алекс не хотелось из нее вылезать.

Фентон открыл дверь.

– Вы свободны, идите спать, – с порога заявил ему Николас.

Алекс спряталась у него за спиной, не желая показываться на глаза дворецкому Хаттонов, но тот ушел к себе, даже не взглянув на спутницу Ника.

– Надо было надеть маску, – прошептала она.

– Поздновато для масок, любовь моя. Слуги непременно увидят тебя утром, если, конечно, я выпущу тебя из кровати.

Он повел ее наверх, не забыв прихватить армейский пистолет и мешок с деньгами их королевских высочеств. Заперев оружие и добычу в ящик стола, Ник зажег лампу и посмотрел на Александру, гоня прочь мысль о том, что она вскоре должна выйти за Кита.

– Клянусь, я самый счастливый дьявол во всем мире. Отправляясь в Лондон, я понятия не имел, какой приз ждет меня. Сама судьба привела тебя ко мне. Ты хоть понимаешь, насколько ты мне дорога, Александра?

Сердце ее пело от радости.

– Правда, Николас?

– Ты сама убедишься в этом, душа моя, прежде чем покинешь мою спальню. – Он подошел к камину и зажег свечи в двух серебряных канделябрах. Комнату залило теплое сияние. – Позволь мне посмотреть на тебя, никак не могу налюбоваться.

Александра застыла на месте, разрываясь между любовью к этому мужчине и долгом перед Китом. Она ведь обручена с братом Ника. От глубокого голоса Ника у нее мурашки по спине побежали. Выбор сделан, Алекс сняла накидку, бросила в кресло вместе с маской и ридикюлем. Их взгляды встретились.

– В этот раз я сам тебя раздену. – Ник попытался улыбнуться, но мышцы свело от желания. Он снял взятый взаймы сюртук, повесил в шкаф рядом с выцветшей формой и протянул к ней руки: – Иди ко мне, Алекс, я всю жизнь тебя ждал.

Ей хотелось броситься ему на шею, но, помня о его ранении, она осторожно прильнула к нему. Он обнял ее и прижал к сердцу.

– О, Николас, я так тебя люблю, всегда любила! – Она закрыла глаза, погружаясь в море блаженства.

Он легонько коснулся губами ее локонов, прошелся по виску и щеке. Их губы слились в жадном, горячем поцелуе. Ника трясло от страсти, но он попытался взять себя в руки, понимая, что не может обрушить на неискушенную Алекс всю мощь своих чувств. В силу своей неопытности она полагала, что все знает. Николас намеревался насладиться каждым мгновением, каждой минутой. Он сел на кровать, усадил ее к себе на колени и стал раздевать.

Алекс выбрала для представления у Чарли платье со множеством пуговок, чтобы расстегивать их медленно, одну за другой, испытывая терпение публики. Теперь же роли переменились, и пуговицы расстегивал мужчина, доводя ее до безумия. Он обнажил ее плечи и дотронулся губами до нежной кожи, точно жемчуг сияющей в теплом свете свечей. Ласковые пальцы опустили лиф, губы припали к полной груди. Язык принялся играть с соском, который тотчас же затвердел. Ник покусывал и целовал сосок, пока Алекс не застонала от удовольствия.

Он уложил ее на кровать, зарылся лицом в ее золотые локоны, вдыхая их упоительный аромат. Когда же он поднял голову и заглянул в зеленые глаза, у него перехватило дыхание. Ее лицо дышало страстью.

Алекс дрожащей рукой провела по его угольно-черным бровям, высоким скулам и губам. Он раскрыл уста, приглашая ее внутрь, и облизал ее пальчик. Жаркая волна прошла от пальца вверх по руке и дальше, к груди и животу, поселившись между ног.

– Николас… пожалуйста!

Он приподнял ее и избавил от одежды, оставив лишь черные чулки с подвязками. Затем покрыл поцелуями шею, грудь, живот и потаенные местечки. Она изогнулась и снова выкрикнула его имя. Чресла налились болью, он поспешно стянул с себя узкие рейтузы, сжимавшие плоть, и его петушок тут же поднял головку. Нику удалось снять с нее один чулок, но больше он ждать не мог.

– Раздвинь ножки, милая, – прошептал он, – и сомкни их на моей спине.

Он прижался восставшим членом к ее потаенной пещерке. Медленно опустился, вжимая ее в кровать, поцеловал в ушко и стал нашептывать ласковые слова, объясняя ей, что собирается сделать. Поведал ей о тех ощущениях, которые ей предстоит испытать, о том, как безумно хочет ее. Рассказал, как долго и сколько раз собирается заняться с ней любовью и какими способами. Его руки исследовали каждый изгиб ее тела, пока она не застонала от желания.

Николас потерся членом о ее мокрые губки, и она задохнулась от удовольствия. Он взял пенис в руку, погладил головкой крохотный розовый бугорок. Она заметалась по подушке, он поймал ее губы своими губами и просунул язык, изображая действие, которое намеревался совершить.

Ник вошел в нее, затем вышел, снова вошел, снова вышел, с каждым разом погружаясь все глубже и глубже, возбуждая ее. Когда Алекс, обезумев от страсти, вскрикнула и впилась зубами в его плечо, он резким движением прорвал оборону и остановился.

– Ты в состоянии вынести это, любовь моя? – Его голос сел от страсти.

«Так вот что испытывает женщина, когда мужчина входит в нее и делает ее своей». Она и представить себе не могла ничего подобного. Он нависал над ней, такой большой, мускулистый, властный.

62
{"b":"94774","o":1}