— Война уже началась, — задумчиво произнёс я. — Кто знает, что мы увидим, когда вернёмся.

Доев бутерброд и допив кофе, я помыл чашку и убрал её в сушилку. Кубрик, созданный Бродягой, смахивал на приморские квартиры-студии, только с закругляющимися углами. Панорамные окна были затемнены, потому что барон ненавидел иные измерения.

Мы не взяли слуг, так что приходилось выполнять мелкую работу самим. Хотя вот грязную посуду мы иногда просто распыляем — вся она собрана Бродягой из протоматерии.

Следующий час я провёл в комнате для медитаций, которую Бродяга создал по моей просьбе.

Должен отметить, я с трудом представляю, как выглядит домоморф снаружи. Это не здание, не летающий особняк. Барон сказал, что, перемещаясь на дальние расстояния во враждебных средах, Бродяга превращается в веретено. Вроде субмарины или ракеты. В известных мне вселенных ракет не изобрели, но сведения о них содержались в анналах Тайной Сети. Эти штуки выглядят как пули, только со стабилизаторами, а из задней части вырывается столб пламени. Бродяга себе никакие стабилизаторы не отращивал, да и двигателя в классическом понимании у него не было. Что касается внутреннего объёма, то он был ограничен количеством доступной протоматерии. При этом домоморф свободно менял конфигурацию помещений и выращивал любые предметы, даже самые мелкие.

Медитативная комната выглядела классно.

Три видеостены с тропическим горным ландшафтом. Скрытые динамики транслируют звуки леса. Птички поют, шуршат в траве неведомые существа, журчит водопад.

Умиротворение.

Я уселся на татами, закрыл глаза и погрузился в астральное восприятие. Давненько не прощупывал свои оболочки, ещё бы и подготовить основу для качественного наложения девятого слоя… До «девятки» мне далеко, но беспокоиться о подобных вещах нужно заранее.

Астральное зрение вывело меня далеко за пределы ауры.

И, как я подозреваю, заставило врубить чутьё.

Потому что рисунок многомерности выглядел… странно. Будто его что-то меняло, и это были не мы.

В прошлой жизни я ни разу не активировал дальний транс в многомерности. Перемещаясь в границах одной планеты, ты тратишь на бросок несколько минут, не более. Иногда четверть часа. Да и монстры, умеющие проникать в это пространство, встречаются крайне редко. Так что я не знал, сработает ли техника.

Транс заработал.

Я ощутил себя вне Бродяги, и мне стоило некоторых усилий не отстать от движущейся машины. Скорость домоморфа определить крайне проблематично — внешних ориентиров не существует. До сих пор не понимаю, как эти штуки прыгают на столь чудовищные дистанции, откуда берут энергию и как воспринимают точки отсчёта. Думаю, Предтечи создали их такими. Адаптировали к этим условиям.

Иванов не соврал.

Домоморф издали смахивал на веретено с утолщением в центре. Серебристое, поглощающее свет. Впрочем, и само понятие «свет» за гранью человеческого восприятия искажалось. Тут ведь ни солнц, ни лун, ни звёзд или туманностей. Вообще ничего. Вместе с тем, не хватает и тьмы в классическом понимании. Ты просто мчишься через всё это мракобесие и улавливаешь грани неким шестым чувством.

Мой разум сопровождал машину, одновременно расширяя зону восприятия. Приходилось сканировать многомерную реальность на всех планах, включая астральный.

Вскоре я засёк преследователя.

Легко и непринуждённо вписываясь в иные измерения, за нами мчался Крот. Нет, ничего общего со слепыми подземными зверушками эта тварь не имела. Просто Кроты считались едва ли не самыми грозными хищниками, обитающими в Инферно.

Молодые маги путают инфернальный слой с многомерностью или думают, что эти реальности дополняют друг друга. В Академии нас учили, что это принципиально разные вещи. Существовали манускрипты, в которых утверждалось, что таки да — Инферно является частью этого пространства. Никто не знает, как оно на самом деле, но известно, что некоторые, особо агрессивные и развитые твари способны здесь жить. И охотиться, если встречают биологические объекты.

Кротов устраивает любая материя.

Этот зверь с равным успехом позавтракает домоморфом, человеком или своим собратом, если тот окажется слабее. Кроты могут выбираться и в обычное пространство, но долго там не живут — что-то им не по нутру.

Я раздвинул зону восприятия на несколько десятков километров.

Да, такое возможно.

Всё упирается в навыки и количество потребляемого эфира. Мой уровень вполне позволял заглянуть ещё дальше, но этого было достаточно. Ну, и километры — понятие относительное. В топологическом бреду, через который мы пробираемся, определить дистанцию достоверно — целое искусство.

Тварь напоминала закручивающуюся в бесконечность воронку с пульсирующими краями и протянувшимися на сотни метров вперёд конечностями. То ли усиками, то ли щупальцами. Воронка, как вы догадались, предназначена для заглатывания жертв, по её периметру протянулись ряды острейших зубов. Хвост твари изгибается, помогая маневрировать и выискивать кратчайшие пути. Конечность и орган восприятия одновременно. Эдакое ожившее торнадо, способное свести с ума даже человека с устойчивой психикой.

Расстояние между нами и преследователем сокращалось.

Я мог бы выйти из Бродяги, используя многомерную структуру, но вернусь ли обратно? Подозреваю, что скорость, которую развивает машина Предтеч в многомерности, выше моей. А даже если и нет, то я задержусь во время драки с Кротом и не смогу догнать домоморфа.

Многомерность не знает «верха» и «низа».

Там невозможно выделить привычные объекты.

Но, если постараться, вы сумеете вычислить маршрут своего движения.

— Бродяга, — произносят мои губы в привычной реальности. — Ты видишь преследующую нас тварь?

— Вижу, — голос ровный, ничего не выражающий.

— Я хочу выйти и убить её. Разреши это сделать.

— Здесь принимает решения Сергей.

— Передай мою просьбу. Времени почти нет, оно приближается.

Домоморфы, как мне рассказывал барон, при грамотных настройках умеют блокировать перемещения через многомерность внутри себя. В противном случае, как отметил тот же Иванов, его давно бы прирезали убийцы с хитрыми артефактами из тайных сообществ.

— Выход разрешён, — сообщил домоморф.

Я тут же скользнул в многомерность и переместился на внешнюю часть обшивки. В нормальном пространстве это можно было бы считать крышей.

Перестройка зрения отняла у меня пару секунд.

И я тут же увидел Крота, тянущегося к нам щупальцами. Монстр не мог увеличить скорость за счёт двигателей или мышечной ткани, он просто оптимизировал своё движение. Выбирал те грани потустороннего, скользя по которым можно было сократить разрыв. Бродяга же не мог изменить вектор — в этом случае мы рисковали сбиться с правильного пути.

Крот появлялся и исчезал.

Проваливался в щели мироздания, растягивался по нескольким измерениям сразу, затем уплотнялся в новой точке и оказывался ближе, чем раньше.

Тяги я не ощущал.

В этой реальности нет ветра, инерции, сопротивления среды. Царство условностей, изнанка бытия. К счастью, даже здесь циркулируют эфирные потоки, и я поспешил открыть для них свои каналы.

Для начала швыряю в разверстую пасть существа концентрат.

Сфера с гулом улетает…

Непонятно куда.

Я вижу, как атака гаснет, затерявшись в мешанине измерений. Всё ясно. Линейностью тут и не пахнет. Пробую ударить шаровой молнией — с тем же результатом.

Изгибающаяся конечность твари вынырнула «сверху», потянулась к моей голове. Пришлось ударить обычной молнией — и это сработало! Тугой жгут вспыхнул, почернел и осыпался чёрным пеплом на корпус Бродяги.

Окружающее содрогнулось от рёва.

Словно разверзлась морская пучина, и кто-то невидимый, но жуткий, затрубил в рог. Я заметил, как очертания воронки формируются всё ближе и ближе. Даже рассмотрел частокол зубов, загибающихся по периметру этого сумасшествия.