Меня обступили жмущиеся друг к другу старинные домишки, по виду — купеческие. Возможно, лет сто назад тут были доходные дома, но сейчас — преимущественно частные отели. Типичная архитектура девятнадцатого века, таких районов навалом по всей империи.

Тупик сузился чуть ли не до однополосной дороги с припаркованными в самых неожиданных местах дорогими тачками. На первых этажах мне встречались то салоны красоты, то пошивочные ателье, а то и каббалистические мастерские.

Уже на подступах к двадцать девятому дому начались приключения.

Я заметил автомобиль, перегородивший улицу и включивший аварийку. Чуть поодаль отирались верзилы в кожаных куртках со стальными накладками, больше напоминающими доспехи. Верзилы были вооружены одноручными мечами, секирами и парными ножами-бабочками. Двое сразу направились ко мне.

— Стой, мужик! Дальше нельзя.

— А что случилось? — включаю дурачка.

— Здесь авария. Пока не разберёмся, проход закрыт.

Говорил хмырь в ушанке и с топором в руке, который он даже не пытался скрыть или заткнуть за пояс. Напарник бандита сверлил меня взглядом, пытаясь вычислить, что я здесь забыл.

Вжух выдвинулся из-за моей спины и приготовился к трансформации.

До владений Немца оставалось несколько десятков шагов.

— Мне в аптеку надо, — ляпнул первое, что пришло на ум. — Бабушке корвалол купить.

— Нету здесь никаких аптек, — прогудел второй здоровяк и сразу потянулся к мечу. — Проваливай, тебе говорят.

— Вот незадача, — сочувственно качаю головой. — Как вы тут без лекарств живёте? Они вам ой как нужны!

— Что ты несёшь? — владелец секиры не сразу понял глубину моей мысли.

Отвечать я не стал. Вместо этого заморозил ушлёпков, прикрывшись усиленным доспехом. Локализовал стужу на пятачке в два-три квадратных метра, но так, чтобы наверняка превратить врагов в ледяные скульптуры.

— Давай-ка очистим это место от скверны, — предложил я питомцу.

Вжух тотчас морфировал в полярного хуги — неприятную тварь, отдалённо смахивающую на помесь ирбиса и каледонского вепря.

— Эй! — к нам устремились остальные быки, с лязгом доставая оружие. — Сюда нельзя!

Я зарядил ближайшему огненным шаром в грудину.

Вжух в прыжке подмял под себя размахивающего топором бородача, выбросил лапу, и на заледеневшем асфальте появился кровавый росчерк.

— А ну, вали их, парни!

В мою голову, вращаясь, полетел топор.

Прямо какое-то топорное братство, подумал я, лениво уклоняясь от летящего инструмента. Не то, чтобы мне эта железка угрожала, просто рефлексы сработали.

Ответил я метателю по старой доброй привычке — огненным шаром в голову.

Вжух, разделавшись со своим клиентом, запрыгнул на капот машины, оттолкнулся когтистыми лапами, оставляя отметины на краске, и свалил с ног очередного недоноска. Я тем временем слегка ускорился и, очутившись рядом с группой их четырёх противников, начал раздавать плюшки на усилении. Железки попросту игнорировал. Прямой в голову — у одного из оппонентов снесло полчерепа. Двойка в корпус — внутренние органы второго бойца превращаются в фарш. Вместе с остатками рёбер. Третьему с хрустом зарядил ногой в колено и, когда тот упал, добил боковым в голову. Четвёртый попытался убежать, но поймал сгусток огня в спину и повалился на тротуар.

Котоморф отхватил чью-то руку с ножом, подмял противника под себя и ударом лапы завершил начатое.

В тупике остались только мы, трупы и падающий снег.

— Идём, — я направился к дому, в котором засел Немец. — Пора душевно поговорить с ценителями чужой недвижимости.

Питомец был полностью согласен с моей мыслью.

Дом, принадлежащий лидеру бандитов, встретил меня запертой каббалистической дверью. Я прощупал устройство всезрением и понял, как эта штука работает. Настройки были такими, что стоило мне прикоснуться к ручке, из полотна выдвинулись бы метровые шипы. Ещё несколько лезвий скрывалось под плитами тротуара. Хорошо подготовился господин Крюгер, но вся эта механика — против обычных людей.

Отступив на пару шагов, я зарядил в дверь шаровой молнией.

Чем хороша молния?

Она сразу выжигает любую проводку, реле, переключатели. Да и каббалистические цепочки может спалить. Знаки сохранятся, но геометрические линии будут нарушены, а я этого и добиваюсь.

Как я и рассчитывал, молния не только выжгла всю встроенную красоту, но и просадила движущиеся пластины, из которых состояла дверь.

Второй удар был ледяным.

Третий — огненным.

Я потратил меньше. чем полминуты, чтобы превратить «неприступную» преграду с хитрыми ловушками в груду хлама и здоровенную дыру с оплавленными, почерневшими краями.

Вжух тут же юркнул в пролом, на ходу отрастив броневые пластины.

Из вестибюля донёсся чей-то истошный вопль.

Пригнувшись, я шагнул в дыру.

Здание, в котором мы очутились, было старым, но очень хорошо отреставрированным. Три этажа, высокие потолки, узкие окна. Куча выступов и прочих украшательств на фасаде. Миниатюрные балкончики. С двух сторон к двадцать девятому дому прижались такие же допотопные мастодонты. Есть у меня опасения, что соседи вызовут полицию, но совсем лёгкие. Вряд ли Немец поселился бы в доме, куда стражи порядка выезжают по первому щелчку.

Вестибюль был отделан изысканно, но просторным его назвать было сложно. Лестницы причудливо изгибались, острых углов неизвестный архитектор всячески избегал. Потолок был расписан какими-то мифологическими персонажами — преимущественно сисястыми женщинами. Приплюснутая шарообразная люстра с ответвлениями напоминала спрута.

Рядом материализовался прыгун.

Тощий, но очень резкий.

Первым делом этот тип начал размахивать керамбитами, нанося порезы мне на руки, живот, атакуя область шеи, висков и глаз. Разумеется, одарённый ничего не мог поделать с духовным доспехом. Когда мне надоела эта клоунада, я просто выбросил руку с раскрытой ладонью, отшвыривая идиота к дальней стене. Прыгун врезался во встроенный шкаф, проломил зеркальную дверцу и сполз на пол, хватая ртом воздух. Я тут же добил его огненным шаром и уверенно направился к лестнице на второй этаж.

Вжух вскочил на перила, оттуда прыгнул на лестничную площадку и устремился дальше, радуясь возможности удовлетворить свои охотничьи инстинкты. Я неспешно двинулся следом.

Раньше это место, как я и подозревал, было доходным домом или гостиницей. Длинные коридоры, вереницы комнат. Остановившись на середине пути, я положил руку на деревянные, отполированные бесчисленными прикосновениями перила, и врубил ретроскоп. Довольно ухмыльнулся: Немец засел на третьем, мансардном, этаже.

Предоставив Вжуху развлечения второго яруса, двинулся выше.

К ментальной атаке я, разумеется, был готов. Если у бандитов есть телепат, он должен себя проявить. Иначе зачем нужны телепаты? Зеркальную вязь я наложил задолго до своего приближения к тупику. И не прогадал.

Шквал оглушающих чужих мыслей обрушился извне.

В потоке неслись страх, ужас, панические нотки и желание отступить. Вся эта история врезалась в выставленное зеркало и умчалась обратно, к своему создателю. После этого на ментальном плане наступила тишина.

Я даже не замедлил шаг.

Оказавшись на верхней площадке, краем глаза засёк смазанную тень.

Запредельно быстрое пятно взмахнуло рукой, и остриё клинка вычертило дугу рядом с моей шеей. Не заморачиваясь с оружейными танцами, я заморозил мету. Оценив ледяную скульптуру, с отведённой назад рукой, в которой был зажат меч, разрушил шедевр молнией. Кусочки льда осыпались на мраморные ступеньки, запрыгали вниз, частично отъехали в коридор. С хрустом вдавив обломки врага в камень, я продолжил свой путь.

Двери, ведущие в коридор, начали открываться.

Снизу послышался грохот, после чего — громогласный рёв и чей-то крик. Скрежет металла по хитину, отборные маты, падение тела, треск разваливающейся деревянной мебели.