Подчёркнутая небрежность в костюме, явно пошитом на заказ, ткань, что только на первый взгляд выглядела обычной. Материалы – плотные, дорогие, слишком удобные, чтобы быть просто одеждой. Так не одеваются в магазинчиках. Так одеваются те, кто точно знает, что хочет, и что сможет заплатить за это. Причём костюм был не просто сшит – вылеплен. Подобные вещи не выставляются на витринах, они заказываются у тех, кто шьёт из материалов, которые обычному человеку и в руки взять не дадут. Волокна этого костюма явно были с примесью чего-то сверхпрочного, а может и с элементами защиты, но сделано это было настолько тонко, что не вызывало ни подозрения, ни отторжения.

На первый взгляд – просто стильный мажор. На второй – нечто большее. На третий – нечто потенциально очень неприятное.

- Треш, не дёргайся, он телепортер, – произнесла Лайя почти буднично, не меняя позы, хотя интонация у неё всё же стала чуть... натянутой.

Да и не собирался. Хотя это пояснение многое расставило по местам. Понимаете, телепортёры – не все одинаковы. Есть те, кто "перемещают". Их сила – в привязке предмета к определённой координате. Они – курьеры, по сути. Сильные, иногда крайне надёжные, но – не мобильные. Они не могут сами уйти из точки А в точку Б. Не могут прыгнуть себе за спину, не могут разнести комнату за счёт резонансной телеметрии. Но этот… этот был из тех, кто может. И он это знал.

Да он был не из тех, что возят чемоданы через порталы. Нет. Этот сам телепортировался сюда, безо всяких устройств. Что значит, он принадлежит к куда более редкому и опасному классу – сверхов, способных смещаться в пространстве самостоятельно. Их не так уж и много. Слишком высокая точность, слишком высокая цена ошибки. И потому, если кто-то их выдрессировал до уровня светских появлений – это уже заявка на вес в политике и бизнесе.

Но фокус в том, что был уже совсем не тем, кем они меня считали. И точно не тот, кого можно застать врасплох. Во мне что-то качнулось, как маятник, и замерло в равновесии. Всё тело – готово. Мышцы – в тонусе, сухожилия подтянуты, дыхание замедлено, но ритмично. Спокойствие – это просто форма готовности.

Тут же почувствовал, как активизировалась регенерация. Не потому, что получил травму – просто организм заранее начал поднимать уровень ресурсов. Подпитка на случай удара. Ничего такого не просил. Оно само. Уже всё работало.

А за этим пришла вторая волна. Моя сила. Не магия. Не дар. Это было интуитивное, врождённое, точнее – приобретённое через боль, кровь, смерть и кое-что похуже. Скорость. Сила. Двуединая сущность, в которой они не разделялись. Если нужно – двигаюсь быстрее, чем могу осознать. Если бью – разрушаю не точку, а структуру. Дар доставшийся мне от Министра культуры, пусть и всего лишь Колумбии. Был у него один такой дефект, который тогда не отремонтировал, зря конечно, но и с ним можно было пользоваться.

Сила и скорость не могли работать одновременно. Либо одно, либо другое. Вот взял бы как два разных дара, и всё, алесс гут, но как уж вышло. Всё дело в том, что название никогда в этом мире не отражает сути силы сверха. Дар, это и как бы и не дар вовсе, а целый комплекс разных сверхвозможностей. Для скорости масса вовсе не мерило инерции, она как бы сама по себе и по мере непрерывного использования этого дара нарастает. И если вначале ты можешь активно маневрировать, то через некоторое время только лететь вперёд, аки снаряд, и проломить стену без особых для себя повреждений, потому что так работает укрепление тела.

А вот у силы оно работает иначе и если ты начал наносить удар на скорости, то завершая его на силе можешь в лёгкую переломать себе все пальцы и руку. Ладно у меня есть быстрая клеточная регенерация, но всё равно это больно, знаете ли. К тому же у тебя возрастает не инерция, а вес, а он как бы совсем тоже не масса. В общем, тонкостей использования этих сил очень много, а потому удар кулаком или ногой начатый на скорости, должен быть отработать очень тщательно, чтобы скорость удара соотносилась с возможностями усиления тела на силе.

Если говорить коротко, на коротких расстояниях и тем боле фуллконтакт, то уделаю телепортера, как Бог черепаху. А вот на расстоянии… для этого у меня есть Лия, если что.

- Удивительно, Лайя, – продолжил он, подойдя ближе и будто невзначай проверяя пространство вокруг, – ты ведь обычно не вводишь мальчиков в большой зал. Тебе что, скучно стало?

- Скучно мне будет, если ты ещё на полминуты задержишься здесь, — ответила она уже холоднее. – Это не твой раунд.

- Да просто поздороваться тут. Ну и посмотреть, с кем ты теперь проводишь ночные рейды. Уж больно экзотично выглядит. Не ФБР, не корпорация, даже не частный клуб...

Он обернулся ко мне, протянул руку.

- Милтон. Просто Милтон. Не обижайся, парень, я просто дразнюсь.

Рука была тонкой, длинной, с перстнем на среднем пальце. Пожал, механически, не думая. Просто пожал, если что. При этом мельком коснулся в уме чего-то вроде боевого прогноза.

- Костас, – кивнул в ответ спокойно, – просто Костас.

Милтон хмыкнул, усмехнулся. Лайя за его спиной чуть повернулась, будто вот-вот начнёт двигаться. И тут заметил: двери по бокам зала слегка приоткрыты. Охрана. Или подстраховка. Или контроль. Значит, этот Милтон – не одиночка. Он один пришёл, но не один пришёл. Прогноз резко стал скатываться на негативный, учитывая, что совсем не знал кто его прикрывает. Нет, можно привлечь малые арканы, но как бы не получить модель третьей мировой в миниатюре в отдельно взятом Нью-Йорке. Тут уж думаю, даже адвокаты не смогут доказать, что и тут не при делах.

- Слушай, Костас, – произнёс он с безразличной мягкостью, как будто говорил со старым другом, – слышал тут, ты кое-что умеешь... чинить?

- Иногда, – ответил спокойно, – если знаю, что именно.

- А если это нечто, чего никто другой понять не может?

- Тогда, как минимум, посмотрю.

- Интересно. А если это связано с кое-какими… звёздами? – его тон стал чуть ироничнее, но теперь всё равно напрягся. По-настоящему.

Звёзды.

Он бросил наживку. Может быть. А может просто так совпало.

- Милтон, – голос Лайи стал стальным, – ты заигрываешься.

- Просто смотрю, как реагирует твой… хомячок. Не переживай, я вежлив.

Он усмехнулся. Видел, что не боюсь. Не играю. Не позирую. Он мог бы прыгнуть – но уже знал, что, если прыгнет, получит в ответ. Не факт, что выживет.

Вовсе не был киллером. Да и воином не был. Но стал чем-то другим. Между ними. Над ними. Техник, у которого под ногтями пепел от мёртвого дара. И память о том, как ткань реальности может рваться, если правильно дёрнуть за ниточку.

- Будешь вежлив – уйдёшь сейчас.

На секунду стало очень тихо. Музыка ушла на фон, даже голографические танцовщицы зависли как в стоп-кадре. Казалось, весь зал ощутил эту микродрожь.

И Милтон… улыбнулся. Подмигнул.

- В другой раз. Скучал, Лайя. Очень. Надеюсь, мы ещё встретимся. Ты всё такая же… неприступная.

Он отступил. Чувствовал, как он исчезает, не поворачиваясь – просто смазывается, исчезает, как рябь на воде, не оставив вспышки – ничего. Он был, и перестал быть. Но мои руки всё ещё были напряжены. Не дрожали. Напряжены. Это другое.

Мир вокруг замедлился обратно. Звук вернулся. Люди снова стали просто людьми.

После чего сделал глоток воды из фляги. Холодной. Освежающей. Глубокой, как тишина после выстрела.

И тогда понял – что больше не человек, играющий в сверха. А сверх, играющий в человека. И это игра, где ставка – всё.

- Кто он? – спросил глухо.

- Опасность.

- Корпорация?

- Уже нет. И всё же будь осторожен. Вокруг нас те, кто играет партиями. А ты всё ещё учишься.

- Да, – согласился с ней. – Но у меня есть козыри. Так получилось, что умею чинить то, что уже сломано.

Она усмехнулась.

- Да. Но ты не пробовал чинить сломанные планы богачей.

- А кто сказал, что не пробовал?

Мы молчали секунду. Потом она положила ладонь мне на плечо.