Громов внезапно заговорил:

— А помнишь, Вершинин, как мы в БТРе сидели перед последним выездом? И командир сказал: "Главное — не оставлять своих. Живых или мертвых — не оставлять."

Вершинин вздрогнул, как от удара.

— Заткнись, Обрез.

— Не заткнусь. — Громов опустил автомат. — Он прав. Мы своих не оставляем. Даже здесь.

Кузьмин посмотрел на них обоих, затем тоже опустил оружие.

— Черт с ним. Дьякон и без нас разберется.

Он повернулся к Егору.

— Знаешь, за эти десять дней я понял одно, — продолжал Вершинин. — Мешок не терпит слабых. И не важно, кем ты был там, наверху. Здесь либо адаптируешься, либо сдохнешь в первую же ночь. Мне повезло — военная подготовка помогла. А сколько гражданских полегло в первые дни... — Он покачал головой. — Но ты... ты же тот, кто в "Высоте" переполошил весь Мешок. Говорят, ты управляешь тварями без пыли. Это правда?

Егор медленно кивнул.

— Тогда понятно, почему за тобой вся охота. — Вершинин опустил автомат. — Послушай, там, на востоке, есть заброшенный цех. Третий корпус старого завода. В нем стоит ЗИЛ, рабочий. Ключи под ковриком.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Потому что есть вещи важнее приказов Дьякона. Мы были товарищи по службе, ты — опытный, я — новичок. Но в последние секунды ты кричал "Прыгай!", пытался спасти. В этом мире легко забыть, кем ты был. Но некоторые вещи забывать нельзя. — Вершинин опустил глаза, затем снова посмотрел на Егора. — Своих не бросаем.

И резко повернулся к своим людям.

— Мы их не видели. Понятно?

Кузьмин и Громов кивнули.

— Понятно, Волк.

Группа Кардинала не стала ждать второго приглашения. Они быстро двинулись в указанном направлении.

— Эй! — крикнул Вершинин вслед.

Егор обернулся.

— Может, это глупо... Но если выживешь — найди меня. Через месяц-другой. Если я к тому времени окончательно не стану тварью. — Вершинин усмехнулся, но в глазах мелькнула надежда. — Может, вместе придумаем, как из этого дерьма выбраться.

— Найду, — пообещал Егор.

Вершинин кивнул и исчез в темноте туннеля, направляясь в противоположную сторону. Кузьмин и Громов последовали за ним, но Громов напоследок обернулся и коротко салютовал Егору.

— Повезло, — выдохнул Кардинал, когда они отошли на безопасное расстояние. — Твой человек еще помнит, кем был.

— Пока помнит, — мрачно ответил Егор. — Но Мешок сотрет и эту память. Вопрос времени.

— Тяжелая встреча, — тихо сказала Химера.

— Он был хорошим солдатом, — ответил Егор. — А стал...

— Стал тем, кем его сделал Мешок, — закончил Кардинал. — Как и всех нас. Вопрос только в том, насколько мы изменимся.

Док, молчавший все это время, вдруг заговорил:

— Интересно. Твои сослуживцы попали в Мешок одновременно с тобой, но пошли другим путем. Они адаптировались через принятие жестокости, через отказ от прошлого. А ты...

— А я что?

— А ты держишься за человечность. За связи с прошлым. И черный камень... — Док задумчиво поправил очки. — Может, это не случайность.

Они двинулись дальше. В третьем цеху действительно стоял старый ЗИЛ, ключи были под ковриком — точно как сказал Вершинин.

— Не обманул, — констатировал Кардинал.

— Пока еще, — мрачно ответил Егор, заводя двигатель.

Егор сел за руль. Знакомые движения, отработанная последовательность. Хоть что-то не изменилось.

Они выехали из промзоны под усиливающийся дождь. Позади остались туннели с их тайнами и встречей с прошлым.

— Куда теперь? — спросил Кардинал.

— В Форт-биржу, — ответила Химера. — Там управляют Триады, гильдия наемников и Торговый союз совместно. Может, удастся договориться с Торговым союзом. Объяснить, что произошло на самом деле. Что это были Дети Мешка, а не мы. Вернуть черный камень.

— Договориться? — удивился Болт. — После того, что произошло в "Высоте"? Торговый союз объявил на нас охоту!

— Именно поэтому, — кивнул Кардинал. — В Форт-бирже слишком много заинтересованных сторон. Торговый союз не сможет действовать открыто. А нам нужно понять, что происходит. Кто напал на "Высоту", зачем им черный камень.

— Это самоубийство, — покачал головой Болт.

— Это шанс, — возразила Химера. — В Форт-бирже правят деньги и влияние, а не грубая сила. Если мы сможем заинтересовать Триады или гильдию наемников...

— То получим временную защиту, — закончил Кардинал. — По крайней мере, время подумать.

— Далеко? — спросил Егор.

— Нет. Если не будет проблем.

Док устроился в углу кузова, всё еще потрясенный потерей лаборатории.

— Знаешь, — сказал он, обращаясь к Егору, — то, что мы видели в туннелях... скелеты советских военных, розовые и белые камни, записи на стенах... Это подтверждает мою теорию.

— Какую?

— Мешок действительно эволюционирует. Наблюдатели были первой попыткой создать элиту, способную управлять этим миром. Но что-то пошло не так. Возможно, они стали слишком могущественными, и система их... отвергла.

— А я — следующая попытка?

— Возможно. Но на этот раз Мешок выбрал другой подход. Не группу элиты, а одного человека. Того, кто сохранил связь с человечностью, несмотря на все.

Грузовик полз по разбитой дороге. В кабине было тихо — каждый думал о своем. Егор размышлял о встрече с Вершининым, о том, как Мешок меняет людей.

"Он прав, — думал Егор. — Мы все меняемся. Вопрос только — во что превратимся в конце?"

Дождь барабанил по крыше грузовика, создавая монотонную мелодию. За окнами проплывали знакомые уже руины — бесконечный городской лабиринт Мешка. Егор думал о словах Дока, о Наблюдателях, о своих сослуживцах.

Все они попали в Мешок на краю жизни. Все получили второй шанс. Но распорядились им по-разному. Вершинин и остальные выбрали путь адаптации через жестокость. А он... что выбрал он?

***

Впереди показался блокпост — небольшой, два дружинника и простенький шлагбаум. Один из охранников подошел к кабине, второй остался у будки.

— Куда направляетесь? — спросил дружинник, освещая салон фонарем.

— В Форт-биржу, — ответил Кардинал, протягивая поддельные документы. — Ремонтная бригада возвращается с объекта.

— Долго работали?

— Две недели. Чинили генераторы на старой подстанции.

Дружинник изучил документы, посветил на каждого из пассажиров.

— А груз?

— Инструмент, запчасти, — Кардинал оставался спокойным. — Если хотите проверить...

— Не стоит, — дружинник вернул документы. — Но будьте осторожны. На дорогах много пиратов. С

— Слышали. Спасибо за предупреждение.

Шлагбаум поднялся, и они проехали. За спиной блокпост скрылся в дождевой мгле.

— Повезло, — выдохнул Болт.

— Или не везение, а расчет, — возразил Кардинал.

Они ехали еще час, пока впереди не показались огни большого поселения. Форт-биржа встречала их сотнями светящихся окон и гулом множества голосов.

— Приехали, — объявил Егор.

— Начинается самое интересное, — мрачно добавил Кардинал.

Форт-биржа действительно выглядела внушительно. Высокие стены, множество построек за ними, железнодорожная ветка, уходящая в темноту. Это был не просто форт — это был город.

— Как думаешь, там нас ждут? — спросила Химера.

— Без сомнения, — ответил Кардинал. — Вопрос только — кто именно и с какими намерениями.

Грузовик подъехал к воротам. Впереди их ждали новые испытания, новые встречи, новые попытки выжить в мире, где каждый поворот мог стать последним. Егор подумал о Вершинине, который где-то в темноте Мешка продолжал свою войну за выживание. О полковнике Орлове, который до последнего вздоха оставался верен своим идеалам. О всех тех, кто попал в этот мир и пытался в нем выжить, не потеряв себя.

Дождь продолжал лить, смывая с мира все лишнее и оставляя только суть.

Форт-биржа встретил их запахом машинного масла, пороха и жареного мяса. После скитаний по подземельям и промзонам это казалось почти домашним уютом. Почти.