— Я схожу за ними, — смягчилась она. — Я сложила всё в мешок, чтобы почистить…

— Спасибо, — сказал я, обрывая её. — Я ценю твой жест.

Я увидел, как Харгрим работает над моим клинком. А Финаэль наблюдала за тем, как дракон поедает джунглевую свинью, создавая настоящее шоу. Имперец же слушал Матвея.

Имперец снял шлем, и его внешний вид впечатлил меня: длинные кобальтовые волосы, заплетённые в косу, удлиненные уши, точёное продолговатое лицо, тонкий прямой нос и пара бирюзовых глаз. Он выглядел не старше тридцати лет.

«Вероятно, он ведёт здоровый образ жизни», — подумал я. Или просто много гуляет. Я ведь тоже веду здоровый образ жизни, и у меня всё получается отлично. Почти…

— Тебе понадобится новый клинок, — сказал Харгрим. — Как рука?

Я надел кожаную перчатку, чтобы скрыть её.

— Лучше.

— Имперец хочет отправиться в Горний, — продолжил кузнец. — Помочь тебе решить проблему.

— Я не просил его ввязываться, — ответил я, и Харгрим пристально посмотрел на меня, напомнив мне человека из сна.

— Имперец ожидает, что ты решишь его проблему, — пояснил Харгрим.

Ах.

— Что с ним такое?

— Сторожевой пёс без цели или приказов может в какой-то момент найти цель. Это может занять у него некоторое время, но он будет искать её. Как только он это сделает, — Харгрим вздохнул и бросил сломанные части меча вниз. — Лучше иметь его на своей стороне.

— Он с девушками, — сказал я.

— Они добрались до него первыми, — объяснил Харгрим. — Узнав о… печальных событиях, они были потрясены до глубины души. Особенно подросток. Может, это и глупо, но они прислушиваются к нему.

— Почему глупо?

— Этим имперцам никогда не было дела до бездомных, — объяснил Харгрим. — Это была не ненависть, хотя часть её присутствовала в кругах Королевы, но скорее безразличие.

— Почему ненависть? — спросил я.

— Бродячие любили жрицу, а она любила их, таково было слово, — сказал Харгрим, вспоминая прошлое. — И они поклоняются Дочери Луны, всё ещё ждут её возвращения. Это не нравилось во дворце.

— Разве ту синюю ведьму в Новгороде не зовут… — начала говорить Дана, но я обернулся и положил руку ей на грудь, останавливая её. Я не собирался этого делать, но получилось. Дана здорово поправилась за те годы, что я знал её, и у неё выросли настоящие соски.

— Дана, мне нужна услуга, — сказал я ей, мой голос дрогнул в конце. — Мы поговорим позже, Харгрим.

— Я прикажу изготовить для тебя новый клинок, — сказал кузнец. — Когда я верну свою кузню.

— Сохрани рукоять, — призвал я его, как раз в тот момент, когда разъярённая Дана с шипением убрала мою руку с груди. — Это имеет сентиментальную ценность.

— Рукоять сломана, Владислав. Мне нужно сделать новую, но я могу сохранить в нём дух старого клинка, — объяснил Харгрим.

— Ты имеешь в виду гравюры? — спросил я, и Харгрим слегка улыбнулся. — Они изношены, — добавил я.

— Я даю вам гарантию, что результат вас порадует, — сказал Харгрим оскорблённым тоном.

— Моя благодарность, — сказал я немного смущённо. — Всё, что я могу сделать, чтобы вознаградить тебя за твои хлопоты…

— Привлеки Импереца на нашу сторону, — быстро сказал Харгрим, понизив голос. — Отправляйся в Горний и искорени культистов. Будь Драконьим Всадником, а не кем-то ещё.

— Что ещё? — спросил я, ошеломлённый его предложением.

— Многие приручали драконов здесь, Владислав. Сколотили состояния и снискали великую славу, — сказал Харгрим. — Но очень немногие правили этими землями. Если ты этого не сделаешь, придёт кто-то другой и будет править тобой.

Он имел в виду культистов.

Или Импереца, если его девушки настоят на своём.

Я наблюдал за группами людей в нашем лагере. Среди них были Имперец и Харгрим, а также Фэнаиль, которая, очевидно, была имперской разведчицей. Еще Линаэль, целительница низшей касты, и Хагал со своими всадниками. Дан, раб и Филимон обсуждали зелья в своей маленькой группе.

Сухарь отдыхал рядом со своей едой, его глаза, прикрытые прозрачными веками, наблюдали за мной и Даной в полусонном состоянии. Подросток стояла поодаль, с благоговением и крайним любопытством наблюдая за драконом.

— Прошу прощения за то, что было раньше, — сказал я и Дана фыркнула. В её глазах блеснули слёзы.

— Ты не сожалеешь, — прошипела Дана. — Мне пришлось убрать твою руку со своих сисек.

Это была правда. Как только я схватил её, я уже не отпускал так легко.

— Это мужское дело, — сказал я ей, передразнивая её прошлые слова. Она закатила глаза, заставив Фэнаиль усмехнуться.

— И что? — спросила она.

— Так что я не сожалею, — признал я. — Хотя это больше не повторится.

Юная полуночница заправила белый локон за ухо.

— Я тебе не верю, — искренне сказала она мне.

— Как я и говорил, — продолжал я, дракон издал низкие гортанные звуки во сне отвлекая меня. — Я хотел сохранить некоторые вещи в тайне.

— От Харгрима?

— От всех, — объяснил я, глядя на хорошенькую полуночницу. Фэнаиль моргнула, а затем покраснела. Она светилась почти каждой частичкой обнажённой кожи, особенно глазами, в тёмную безлунную ночь.

Хм.

— Ярослав, — перебила меня Дана. — Она ребёнок.

— Я не об этом… — я прочистил горло и свирепо посмотрел на неё. — Ты знаешь, у меня на уме только одна женщина!

— Конечно, — ответила Дана. — Поскольку она имперка, а я полуночница, твой ответ оставляет много места для интерпретации.

— Дана, ты мешаешь нашему разговору, — прорычал я.

— Ярослав, она побежит к своим друзьям и всё им расскажет, — поддразнила Дана.

Ах.

Чёрт возьми.

Я взглянул на соблазнительного подростка в новом свете.

Ты, подлая маленькая засранка.

— У тебя есть бог, которому ты молишься? — спросил я молодую имперку, делая паузу на каждом общем слове.

Фэнаиль указала на полог над нашими головами. Неба не было видно, если не считать, где ветки поломал дракон.