Мы победили – настала эра триумфа капитализма. Мы завоевали весь мир – от Пекина до Балтимора, от Санкт-Петербурга до Сингапура. Западные политики едва сдерживают довольные улыбки, посещая новые фондовые биржи в странах, которые еще вчера были оплотом коммунистического мира. По смотрите на бизнесменов, знакомящихся с китайскими предпринимателями, молниеносно сколотившими себе состояния, или с русскими олигархами, владеющими британ скими футбольными клубами, – в их глазах заметно торжество. Стремительный рост международных корпораций индий ского происхождения вызывает у них удовольствие, близкое к эротическому. Даже северокорейский лидер Ким Чен Ир нет-нет да и задумается о большой капиталистиче ской идее. С момента падения Берлинской стены идея триумфа витает в воздухе. Капитализм ьber alles.

Слава Богу и слава фанку, плановую экономику можно заносить в Красную книгу. Представьте себе белого медведя в центре льдины, которая постепенно тает в теплеющей воде. Климатиче ские изменения в обществе – неудобная правда (перефразируя Эла Гора[10] ) для людей типа Ким Чен Ира.

Есть только одна маленькая проблема. Карл Маркс был прав.[11]

Каждому из нас стоит немедленно купить билет на самолет до Лондона, а там поймать такси и помчаться на Хайгейтское кладбище. Там под увитым плющом памятником покоятся разлагающиеся останки автора «Коммунистического манифеста», великого теоретика коммунизма Карла Маркса. Не иссякает поток паломников к его последнему пристанищу. В других городах другие толпы жаждут увидеть останки его учеников. Пожалуй, нам тоже стоит отдать им долг памяти.

Мы должны отдать дань уважения Хо Ши Мину. В своем хрустальном гробу с контролируемыми уровнями влажности и температуры (60 процентов и 22 градуса по Цельсию соответственно) он утешается тем, что был прав. То же самое относится и к Владимиру Ильичу Ленину, который каждые 18 месяцев принимает двухнедельную ванну из раствора спирта, глицерина и ацетата калия, после чего кожа его становится мягче, чем попка младенца. Через 80 лет после смерти вождя его мавзолей превратился в туристический аттракцион для «товарищей с Запада».

Однако, несмотря на нашу иронию, нужно признать, что Ленин был прав. Равно как и председатель Мао Цзэдун, образ которого ныне вовсю идет с молотка: за каких-то 50 тысяч гонконгских долларов вы можете купить золотую статую Великого Кормчего. Принимаются заказы на чайный сервиз Эриха Хонеккера и сувениры, напоминающие об Энвере Ходже. Да, они были коммунистическими диктаторами, но они были правы.

Они были правы, разделяя взгляды Маркса относительно того, что именно работникам должны принадлежать главные активы и средства производства: именно это теперь и происходит – правда, не в коллективном, а в индивидуальном порядке. Возможно, так было и раньше, только мы не понимали этого.

Работники владеют основными средствами производства. Революция, точнее первая ее часть, свершилась. Программисты во Франкфурте, судостроители в Ставангере, креативщики в китайских рекламных агентствах, офисные работники в Сиднее, фабричные рабочие в Лос-Анджелесе, трейдеры на биржах в Сингапуре – все они используют для создания добавленной стоимости свои мозги (и лишь иногда мускулы).[12] От 70 до 80 процентов (а то и больше) всего, что делается людьми, делается при помощи интеллекта. Основное средство производства невелико по размерам, весит около 1300 граммов и имеет серый цвет. Это человеческий мозг.

Человеческий мозг восхитительно сложен и плохо изучен. Мы знаем, однако, что он организован по голографическому принципу: каждая часть повторяет целое. Лабораторные исследования показывают, что мозг, лишенный 90 процентов объема, продолжает функционировать. Попробуйте проделать то же самое со своим автомобилем, плеером или системой спутниковой навигации!

Наш мозг сильнее самого совершенного компьютера. Вспомним о битве между шахматным компьютером Deep Blue, разработанным IBM, и Гарри Каспаровым. Тогда, в феврале 1996 года, компьютер переиграл человека. Но только потому, что оба игрока неукоснительно следовали правилам и могли использовать ограниченное число стратегий. Проблема корпоративных «шахматистов» заключается в том, что успех в будущем не будет определяться нынешними правилами – наоборот, он будет определяться способностью нарушать и менять эти правила. Победит тот, кто отринет мудрость сегодняшнего дня и передвинет пешку с поля а2 на е7 за один ход. Будущее – как теорема Ферма: успех придет к тому, кто ищет собственный алгоритм решения.

И Джон Кеннеди тоже был прав, когда говорил: «Человек до сих пор является самым мощным компьютером» (несмотря на то что совокупная память компьютеров на планете Земля превосходит всю совокупную память человечества). Люди обладают способностью творить, генерировать новые идеи, менять на ходу правила и испытывать чувства – компьютеры этого не могут. Пока.[13]

Ответ на вопрос, кому принадлежит человеческий мозг – самый совершенный и необыкновенно запутанный механизм, – восхитительно прост. Вашим мозгом не могут владеть ни акционеры, ни инвестиционные фонды, ни какая-либо другая организация. Возможно, кто-нибудь типа Джорджа Сороса способен дестабилизировать рынки страны или даже всего мира, но он не может контролировать ваш мозг. Багдадский Боб[14] может наплести вам, что черное на самом деле является белым, но вы вольны не верить ему. Правительства могут заниматься самой изощренной пропагандой, но ваш мозг не в их власти. Хорошо ли это или плохо, но только вы распоряжаетесь им.