Теперь оставалось лишь молиться, чтобы именно так все и произошло. Потому что в противном случае последствия будут самыми катастрофическими.

Стать легионером и связать свою жизнь с военной службой Ираклий решил еще в пятнадцать лет. Тот день он помнил очень хорошо. Праздничная проповедь тронула мальчишку до самого сердца и больше ни о чем не думая он сбежал из дома в ближайший город и пришел на призывной пункт армии.

Тогда его жизнь кардинально поменялась, но Ираклий ни разу об этом не пожалел.

За прошедшие с тех пор пятнадцать лет молодой мужчина много где побывал.

Два года он сражался на просторах Сахии, пытаясь выжить в постоянных стычках с элурскими полками. И у него это великолепно получилось.

В память о Сахии у Ираклия остались четыре шрама на теле, половина левого уха и отсутствие фаланги на мизинце левой руки. А еще бесценный опыт сражений против более сильного противника.

Хотя насчет силы элурцев Ираклий мог и поспорить. Бойцы они были хорошие, даже отличные, но главная их сила была не в этом и даже не в превосходном снаряжении, о котором любой легионер мог только мечтать. Главная сила элурцев была в их организации, и лично Ираклий был уверен, что сделай Империя все так же, как и Элур, дела у сахианского корпуса шли бы куда лучше, а у вампиров хуже.

Но у Ираклия никто советов не спрашивал, а сам он восемь раз отказывался от повышений в звании. Роль простого легионера устраивала его более чем полностью. Быть командиром, которого все ненавидят, ему не хотелось. Куда проще было самому поругивать руководство сидя у костра и безмолвно выполнять их указания на поле боя.

А тех полей было в жизни мужчины много. Ираклий видел границы Элура, подавлял крестьянские восстания на юге империи, трижды усмирял орков, гонял бандитов на пути к Песчаным рудникам, вместе с легионом готовился вторгнуться к соседям во время очередного политического кризиса и даже однажды поучаствовал в схватке с самыми настоящими эльфами, что невесть каким образом оказались на территории империи.

В своей когорте Ираклий считался самым опытным легионером.

Когда легион скорым маршем прямо через порталы отправился на север, среди бойцов поползли слухи о будущем противнике. И, честно говоря, эти слухи сильно опустили мораль боевого подразделения. Почти непобедимые и неуязвимые насекомые, что целиком сжирали обычного человека за несколько секунд, а любая магия делала их лишь сильнее, не вызывали ничего кроме страха.

Ираклий понимал, что слухи частенько сильно преувеличивают реальность, а потому не боялся и старался подбодрить своих боевых товарищей, травя различные байки, но все оказалось куда хуже. Жуки были именно такими, как их изображали в слухах. И они уже сожрали несколько имперских легионов и даже целую страну.

В тот день страх пробрался и в душу Ираклия.

На битву ветеран собирался как в последний путь. Одел самое лучшее и чисто белье. Попросил знакомого мага, тем более всю их братию в бой не брали, позаботиться об его имуществе и передать его родственникам. Исповедовался. В общем, впервые в своей жизни Ираклий не планировал вернуться назад.

Из лагеря выходили молча, так называемым похоронным шагом. Даже самые записные весельчаки и балагуры молчали и лишь недовольно хмурились, когда кто-то обращал на них внимание. Да и будешь тут хмуриться, когда впереди тебя ждет смертный бой, а командиры только и делают что в который раз обыскивают бойцов и изымают у них разного рода магические артефакты, нещадно наказывая тех, кто все-таки что-то припрятал.

Были таковые амулеты и у Ираклия. За пятнадцать лет службы мужчина много чего успел скопить. Да и трофеи никто не отменял. Но приказ оставить все вещи, содержащие магию, в лагере, выполнил, и все свои магические побрякушки отложил к ценному имуществу да передал магу, что должен был стать его душеприказчиком в случае гибели Ираклия. Потому при обысках командиры ничего у него не находили.

На поле боя строились как-то странно. Никакого общего строя. Каждая центурия стояло наособицу, а между ними оставалось достаточно много свободного места, чтобы там могли выстроится дополнительные войска.

Одни говорили, что это место специально оставлено для вампиров, которые должны были в этом бою быть на стороне людей. Другие рассказывали о летучих отрядах кавалерии, которая через эти бреши должна была приходить на помощь в трудную минуту.

Ираклий пока ничего не думал. Он просто проклинал командиров, которые ничего им не объяснили и бойцам приходилось стоять и гадать. Вампиры? Их Ираклий пока не видел. Кавалерия? И где она? Пока ни одного всадника мужчина не наблюдал. Священники? Ну, светлые отцы были здесь. Причем, неожиданно, но их было действительно много, и каждый из них явно планировал участвовать в грядущем сражении.

И это радовало. Если Всесветлый на стороне легионов, значит все будет нормально.

После построения ждать пришлось не долго. Центурион успел лишь раз обойти строй и еще раз обыскать солдат на предмет магических амулетов, как перед глазами стоявших легионов развернулось зрелище, которого они никогда в своей жизни не видели.

Поле перед ними вспыхнуло искрами, очень быстро превратившимися в десятки проломов в пространстве, из которых стали выходить войска под знаменами на которых были изображены три башни. При этом знамена были красными, как и накидки на появившихся солдатах.

На поле боя пожаловали элурские вампиры. И их было много. Легионерам оставалось лишь наблюдать за теми, с кем их готовили сражаться, и радоваться, что ныне они на одной стороне.

Пришельцы быстро занимали пустующие ниши между центуриями, образовывая таким образом почти непрерывный фронт. Рассмотрев гостей, Ираклий в очередной раз позавидовал тому, как же славно экипированы и вооружены их давние враги. Стоимость того, что носил на себе любой из вампиров явно превышала стоимость экипировки целой имперской центурии. Становилось даже немного обидно.

А потом Ираклий увидел врага, и обида канула в бездну. Теперь легионерам предстояло в очередной раз выжить, и мысли о чужих успехах никак этому способствовать не могли.

Леонид уже трижды успел порадоваться тому, что решил дать цукам два сражения вместо одного.

Первый раз радость от собственной проницательности наступила, когда выяснилось, что боевые легионы империи никто не предупредил не только о том факте, что командовать ими будут вампиры, но даже о самом факте союза с вампирами.

Хорошо хоть обошлось без кровопролития. Борис позаботился о правильных указах за подписью императрицы. Священники успокоили самых ретивых и фанатичных. А в Генеральном штабе Империи открылось много новых вакансий после увольнения проштрафившихся генералов.

Да, все прошло относительно гладко, но случись подобное перед действительно крупным сражением — и все могло бы быть совсем иначе. Там уровень неразберихи был бы куда выше, и одних императорских приказов могло не хватить. А стоило только пролиться первой крови — и остановить этот процесс было бы почти невозможно.

Второй раз Леонид порадовался своей предусмотрительности, когда лично оценил качество предоставленных под его командование легионов.

Отражать орду цуков должна была ужасающая сборная солянка из подразделений, приписанных к разным армиям. Для огромной империи это означало, что все эти легионы были заточены под своего противника. Кого-то сняли с охраны дорог к Песчаным рудникам, и их легкая экипировка и вооружение вызывали вопросы у всех, кто их видел. Кто-то был переброшен с относительно спокойных западных границ и служил живым примером того факта, что если армия не воюет, то она ворует. Кто-то мог похвастаться неуместными в грядущем сражении топорами, что были у каждого второго легионера сражавшегося против орков.

В общем, любой генерал, увидев подобное войско, что досталось Леониду успел бы заработать себе пару инсультов. К счастью, вампир был куда крепче, а потому просто нахмурился и пошел наводить порядок. Причем, даже не в тех легионах, что должны были вступить в первый бой, а подготавливать те подразделения, которым предстояло участвовать в генеральном сражении.