Третьим пунктом циркуляра шло распоряжение об обновлении запасов продовольствия и минимум трехкратном увеличении этих запасов. И тут, слава всем богам, ответственность частично ложилась и на Женеву, которая должна была оплатить все необходимые покупки из собственных средств. От губернатора требовалось лишь предоставить необходимые складские помещения. Но с этим на островах все было хорошо, так что об этом голова болеть не будет.

А вот четвертый пункт как раз гарантировал губернатору много головной боли и не только головной. Двойное увеличение жилой площади и готовность принять большое количество беженцев. Причем особо указывалось, что количество беженцев может быть в несколько раз больше нынешнего населения островов.

И где прикажете селить такую уйму народа? Нет, острова Каларгона имеют теплый климат и на улице никто не умрет. В худшем случае можно будет просто набросать лежаков на землю. Но что-то подсказывало губернатору, что вампиры такое решение проблемы не оценят. Вампиры вообще слишком уж заботились о людям, иногда излишне их балуя. Впрочем, губернатор и сам любил своих домашних питомцев и всячески их баловал, так что в чем-то вампиров даже понимал.

Пятым пунктом шел приказ подготовить планы по переводу островных виноградников в пашню. И этот пункт циркуляра вызывал у губернатора самую настоящую злобу и непонимание.

Виноградники уже тысячи лет были гордостью островов Каларгона. Здесь делалось лучшее в мире вино. И вот король предлагает все это просто перепахать и засеять зерном вместо благородной лозы. Да только заикнись губернатор о подобном — и на островах вспыхнет бунт. Но и не выполнить приказ вампиров… Лучше уж сразу броситься на меч. Все легче будет.

Видимо придется составлять план лично и в тайне даже от самых близких, чтобы никто не проболтался. Предчувствуя много ночной работы, губернатор лишь тяжко вздохнул и потянулся к бокалу вина. Того самого вина которого уже вскоре может на островах не стать.

Сделав пару глотков, губернатор решил, что для начала ему надо съездить в храм и помолиться за победу вампиров. Ведь только победа владык Элура гарантировала островам Каларгона сохранение уклада их жизни и возможность и дальше местным жителям гордиться своим прошлым и своим иным происхождением. О другом развитии событий даже думать не хотелось.

— Его величество хочет переселить в колонии все население Элура? Я правильно это понимаю?

— Вы драматизируете. Нас просят лишь быть готовыми принять большое количество беженцев и подготовить для них еду и жилье.

— Да и для перевозки всего населения Элура никаких кораблей не хватит. Так что особо много к нам не переберется.

— Есть телепорт. Не забывайте о нем.

— И много через него проведешь?

— Господа! Мы не о том говорим.

— И о чем нам следует говорить?

— Ну хотя бы о том, что мы не Элур.

— Даже интересно стало. Уж не об измене ли вы говорите?

— А что в этом такого? Жители Элура до сих пор высокомерно называют нас колониями. Про отношение я помолчу. К нам скидывают всех недовольных вампирами.

— Скорее тех, кто боится жить рядом с вампирами.

— А это не важно! Лично мои острова развиты не хуже чем так называемая метрополия. А может даже лучше. У меня есть школы, больницы, университет! И большая часть жителей никогда не была в Элуре, им плевать на далекие северные земли, которые почему-то считают, что мы принадлежим им.

— И что вы предлагаете?

— А разве не ясно? Элур сам по себе. Мы сами по себе. Зачем нам помогать им? Нет, беженцев я принять готов. Но только тех, кто заплатит. Остальные пусть перебираются на континент. Там много земли. Она их прокормит.

— Это измена. Элур и вампиры столетиями помогали нам построить все то, что мы имеем. Да, я как и вы, не считаю себя элурцем, мои предки давно живут здесь. Но бросать метрополию в момент опасности…

— Это самое удачное время! Иначе мы так и останемся колониями! У нас есть шанс. Потомки не простят нас, если мы им не воспользуемся.

— Значит вопрос с наймом отрядов бладианцев решен единогласно. Деньги будут выделены завтра, кого отправить в Константинополь я найду, есть у меня человечек, все вопросы решит и мы, как всегда, получим лучших и скидку. Теперь переходим к следующему вопросу.

— И я сразу могу сказать, что обсуждать тут нечего. В пределах городских стен Ура свободного места нет.

— Именно! У нас и так занят каждый клочок земли и его величеству об этом прекрасно известно. Надо напомнить королю об этом.

— Тем не менее первые беженцы уже прибывают.

— Кто? Откуда? Почему я не слышал?

— Да, просветите нас, очень интересно!

— Утром в гавань зашло судно под флагом Гарна. На борту был некий граф с семьей. Его милость предъявил векселя на значительную сумму и изъявил желание поселиться в нашем славном городе.

— Значительная сумма? Если так говорите вы, то сумма там видимо совсем огромная.

— Просто значительная.

— Ага-ага. Побольше бы таких беженцев.

— Но все же здесь понимают, что это просто первая ласточка и дальше будет хуже. Сначала такие как этот граф, а закончится все судами, трюмы которых будут забиты нищими травоедами, у которых денег хватило лишь на билет. А в Уре места нет!

— Мы не можем не выполнить приказ его величества. Это карается.

— И что делать?

— Придется просить о расширении городских стен.

— Опять?

— А что делать? Тяжелые времена требуют тяжелых решений.

— И что его величество попросить от нас в этот раз?

— Кто знает, но какими-то городскими свободами придется опять поступиться.

Маленькая Агата с самого рождения знала, что она лучше всех прочих. И это было неудивительно, ведь ликане самая лучшая раса в мире. Люди, гномы, эльфы и даже вампиры и рядом не стояли. Про орков и прочих гоблинов и вовсе говорить неприлично.

И жила раса ликан в самом лучшем в мире месте. По крайне мере маленькой Агате так казалось и так ей говорили взрослые. А еще взрослые говорили, что когда Агата вырастет, она обязательно станет сильной и ловкой и будет одной из правительниц всех оборотней.

И Агата именно такой и росла, чтобы оправдать доверие взрослых, чтобы стать самой лучшей и достойнейшей, чтобы гордо носить звание оборотня.

Но все изменилось, когда с севера пришла беда.

Страшные и непонятные жуки оказались сильнее даже самых лучших воинов ликан. Мать говорила, что цукам не могли противостоять даже самки. Лучшие из всего их племени. А еще выяснилось, что деревни совершенно невозможно защищать.

Прикрытые высокими и добротными стенами города жалких людей иногда отбивались от жуков, особенно если нападающий рой был невелик по численности. Это давало возможность горожанам убраться куда-нибудь подальше. И люди именно так и делали.

Ликане же всегда считали, что их близость к земле и простому образу жизни куда более правильная, а потому деревни и только деревни считались у оборотней за образец нормального жилья. Вот только оказалось, что деревни невозможно оборонять. Плетеный забор, такой красивый и приятный глазу, совершенно не защищал от жвал и кос цуков и ничуть не задерживал их.

На выручку ликанам, как всегда, пришли вампиры. Деревню Агаты эвакуировали прежде чем страшные жуки дошли до нее. Взрослые говорили, что им очень повезло. Соседние деревни вывезти не успели.

Всех ликан, кого удалось спасти, разместили на севере Элура. Как слышала Агата, один из вампиров в красивом мундире так и сказал ее родным, что раз уж оборотни любят простую жизнь их отправят к эльфам, которые тоже предпочитают быть ближе к природе и иногда отвергают цивилизацию даже в ущерб здравому смыслу.

Эти слова вампира очень не понравились взрослым, но они промолчали. Агата уже знала, что их прекрасной родины больше не существовало и теперь там властвую страшные цуки. Теперь дом ликан был здесь в Элуре. Под вечной властью вампиров.