- Д-да, - неуверенно протянул Циммерманн, подумав несколько секунд. - Примерно... Только не такой грязный. Там был двор, вымощенный булыжником, и чудовище не поваляло бедолагу по земле...
Курт снова удовлетворенно кивнул и зашагал к лестнице наверх. В зал, где заседали бюргермайстеры, он снова вошел без стука.
- Это не ликантроп, - уверенно сообщил он обернувшимся к нему ратманам. - Эта смерть - дело рук человека, весьма хладнокровного и жестокого. И убит он был не случайно. Убийца пытался что-то у него выведать. Следы истязаний не сразу заметны при нынешнем состоянии тела, однако присутствуют несомненно. Собаки же обглодали уже мертвое тело, выкопав его из-под земли на пустыре.
- Вы... вы уверены, майстер Гессе? - растерянно переспросил Вебер.
- Совершенно, - кивнул Курт. - Поверьте, мне доводилось видеть человека, растерзанного вервольфом. Это - не тот случай.
- Господи Иисусе, - пробормотал Шварцштайн, с ошарашенным видом переглядываясь со старшим коллегой. - Неужто тот же душегуб, что в прошлом месяце вдову Хайне порешил? Это что ж тогда получается... - как-то почти потерянно закончил ратман, переведя ошалелый взгляд на майстера инквизитора. - Отродясь же не случалось такого в нашем городе!
Курт развел руками:
- Что поделать, все когда-то случается впервые... Так, вы сказали, было еще одно подобное убийство? - уточнил он скорее pro forma. По всему выходило, что Висконти был прав, дело не по части Конгрегации, а господин следователь волен покинуть Эбинген этим же вечером и продолжить прерванный путь в альпийский лагерь.
- Так то-то и оно! - горячо закивал бюргермайстер. - Как раз с месяц назад. Жила одинокая вдова - мужа рано потеряла, детей Бог не дал, держала лавку, что от супруга покойного осталась. А тут нашли ее под мостом, тоже всю истерзанную, изрезанную, все потроха наружу... Насилу опознали, - Шварцштайн передернулся при одном воспоминании. - И лавку ее обнесли... Ну, мы и решили - вздумалось кому-то ограбить небедную женщину, по-тихому не вышло, вот ее и...
- Стоп, - вскинул руку Курт; над переносицей вспыхнула знакомая боль, тут же, впрочем, утихнув. - Когда именно убили эту вдову?
- Так говорю же, с месяц назад...
- Какого числа? - настойчиво переспросил он.
- Да кто ж его разберет... - пробормотал Циммерманн, ощутив на себе взгляд ратмана. - Нашли седьмого, в понедельник. Вроде как труп был свежий, уж всяко не как этот...
- Так... - протянул Курт; переглянувшись с охотником, вновь обратился к секретарю рата: - Значит, четыре недели назад была убита вдова Хайне, лавочница. Две недели назад... кстати, кем был тот убитый, выяснили?
- Густав Пикель, каменотес, - ответил Циммерманн все с той же легкой растерянностью.
- У него здесь были родственники?
- Его семья в то время как раз в отсутствии была. Жена с детьми уехала к матери в Лаутлинген до Пасхи, только с неделю, как воротились...
- Кто-то еще в Эбингене погиб или пропал за последнее время? - резко перебил Курт.
- Да было пару раз, - после короткой паузы отозвался Вебер. - На прошлой неделе вот стряпчий в Шмихе утоп...
- Мне нужны данные обо всех погибших или пропавших за последнее время, - решительно заявил Курт. - Кто, когда, где и как нашли тело, в каком состоянии. Чем занимались, кто родные. Город у вас небольшой, таких случаев должно быть немного. Найти меня можно "У папаши Карла". Сегодня к вечеру жду полный список подобных происшествий за последние два месяца. Это - понятно?
- Да, майстер Гессе, - несколько обескураженно отозвался Вебер; Курт кивнул и, махнув Ван Алену, зашагал к двери, пресекая возможные расспросы.
- На кой черт тебе эта statistica, Молот Ведьм? - полюбопытствовал охотник, когда они вышли на площадь и направились к трактиру.
- Тебе ничего не кажется странным? - вопросом отозвался Курт.
- Три убийства за месяц в таком городишке, да еще и почерк один - многовато, согласен; только это ж, вроде как, не по вашей части.
- Три убийства, - негромко проговорил Курт, - каждое раз в две недели. Вдову нашли сразу после новолуния, каменотеса - через три дня после полнолуния, цветочника - опять через день после новолуния. Это primo. Secundo: не просто один почерк, Ян. Если те двое выглядели так же, как Мюллер, это значит, что умирали они медленно и долго, не менее нескольких часов. И tertio: двое из убитых - одинокие, у третьего вся семья была в отъезде, alias (прим.: иначе говоря (лат.)), некому было хватиться раньше, чем через день-два.
- Хочешь сказать, в этом всем есть система? - задумчиво уточнил Ван Ален.
- Conclusio (прим.: Вывод (лат.)), - кивнул Курт, - кто-то прицельно выслеживает одиноких горожан, которых не кинутся искать тотчас же, и убивает их, медленно и жестоко, а тела выбрасывает, довольно неумело маскируя под что-нибудь или надеясь, что их не найдут достаточно долго.
- Думаешь, малефиция? - прищурился охотник.
- Пока не знаю, - передернул плечами Курт, - но - вполне возможно. Мне доводилось сталкиваться кое с чем подобным.
* * *
"Вернер Ланге, 43 года, кожевенник. 25-го февраля повез заказанный товар в Лауфен и не вернулся. Сын ездил вызнавать, сказали ему, что 27-го после полудня Ланге выехал в Эбинген, намереваясь 28-го к обеду воротиться домой. После в лесу у дороги отыскали обглоданный зверьем скелет, по кривой ноге опознали кожевенника, потому как тот хром был. По всему судя, разбойники убили да ограбили. В Эбингене остались жена да двое сыновей.
Эльза Хайне, 32 года, держала рыбную лавку. 7-го марта найдена мертвой под Старым мостом, тело изрезано да наполовину будто выпотрошено. Душегуба не нашли, равно как и грабителя, что лавку ее обчистил. Родни в Эбингене не имела.
Мария Краузе, 18 лет, белошвейка. Последний раз видали 13-го марта, а после пропала. Родные говорят, небось, с полюбовником из дому сбежала. В Эбингене мать с отцом да старший брат.
Густав Пикель, 29 лет, каменотес. 23-го марта тело нашли на дворе заброшенного дома Майера, однако ж ясно было, что пролежало оно там не один день, а не видали его с вербного воскресенья. Тело то порезано было да подрано, будто зверем, потому решили - оборотень загрыз. В Эбингене жена и трое малых детей.
Матиас Фиклер, 47 лет, стряпчий. 30-го марта тело выловили в Шмихе за городом, вниз по течению, а до того последний раз видали его в Светлую Пасху. Соседи говорят, был он тогда изрядно навеселе, скорей всего, с моста в реку по пьяному делу и свалился. Родных в Эбингене нет.
Карл Мюллер, 50 лет, цветочник. 5-го апреля обнаружили тело на пустыре за городской стеною, истерзанное да зверьми попорченное. Родных также не имел".
Курт поднял голову от листа, исписанного убористым почерком старательного секретаря рата, и потер лицо пальцами.
- Зараза... - протянул он обреченно. - Господи, вот же зараза...
- Ты что-то новенькое углядел в этом? - уточнил Ван Ален, беззастенчиво взяв список в руки и пробегая глазами по строчкам. - Повторюсь, многовато происшествий такого рода на столь мелкий городишко, но системы я что-то не улавливаю.
- А ты вчитайся повнимательнее, - Курт отобрал у охотника листок и ткнул пальцем в текст: - Гляди. Кожевенник Ланге двадцать седьмого выехал из Лауфена, и больше его никто живым не видел. Вдову Хайне нашли седьмого, если верить Циммерманну, труп был свежий. Девицу Краузе в последний раз видели тринадцатого, каменотеса Пикеля - в Вербное воскресенье, двадцатого, стряпчего Фиклера, - он на мгновение запнулся, произнося эту фамилию, - на Пасху, двадцать седьмого. Мюллер, насколько я могу судить, убит пару дней назад. Их всех в последний раз видели в воскресенье, - подытожил Курт, подняв взгляд на Ван Алена. - Сейчас уже не определить, сколько времени провалялся каждый труп, прежде чем его обнаружили, но по всему выходит, что каждый из них был убит в воскресенье или в понедельник, а вернее всего - в ночь между ними.
- А белошвейка? - спросил охотник. - Ее бездыханное тело нигде не нашли.
