Царский поезд из десяти троек двинулся за невестой около десяти часов утра. Петра слегка потрясывало, и вовсе не от мороза, но он храбрился, как мог. А над заснеженным полем по дороге к домовой церкви загородного Преображенского дворца гремело объединённым мужеско-женским хором «Московских музыкантов»:

- Ах эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала…, - и студёный январский воздух совсем не мешал певцам. Царь жениться едет!

…

На то, как этот здоровяк, которого привёл Ибрагим, раскидал десяток дюжих воинов Преображенской роты, с удивлением и азартом смотрели все гости свадьбы.

Кулачные бои стенка-на-стенку на Руси издавна были непременным атрибутом любого массового празднества. И, дабы порадовать царя на свадьбе и показать удаль молодецкую, на льду было устроена баталия между Семёновцами и Преображенцами. Когда Семёновцы одолели, обиженный Татищев, командовавший побеждёнными, начал спорить с Апраксиным, что бой был нечестным. Дескать Семёновцев больше выставили. И услышал вдруг от стоящего рядом Ибрагима, что «можно побеждать не количеством, а умением».

- Да ты-то что понимаешь?! – взвился боярин Яков Андреич. - Ты вообще кто таков и откуда взялся?! Куплеты вон иди пой, а не лезь, когда бояре речь ведут!

Подошедший сзади Петр хлопнул по плечу раскрасневшегося боярина.

- А ведь Ибрагишка дело говорит! Вот заберёт по весне вас у меня Васька на Крым, с кем останусь? Как малым числом баталии выигрывать? – он повернулся к Ибрагиму. – Ну ответствуй, Дед Мороз, о каком умении речь вёл? Или и правда просто языком чесать горазд?

- Как можно государь!? – поклонился арап. – Есть у меня мастер умелый. Из далёкой Японии не иначе как чудом недавно в Москву вернулся. Воинские науки там аж семь лет изучал. Прикажешь позвать да умения показать?

Это был прям вызов! Татищев, желая поставить наглеца на место, посмотрел на царя в ожидании решения. А сам уже чуть ли не копытом бил. В запале ещё от недавней проигранной ледовой битвы, глазами прям молил государя, дать его парням отыграться хоть тут. А царя и упрашивать долго не надо было, всё новое приводило его в дикий азарт. Сам заинтригован был сильно. Потому почти сразу махнул рукой:

- Зови! Посмотрим, что за умения в той Японии.

И когда вышедший на лёд Владимир раскидал сперва троих, а потом, как в каком-то волшебном танце, и десятерых соперников, Петр аж дышать как забыл.

Татищев с Апраксиным, поднимаясь вместе из сугроба, куда улетели почти одновременно, пытаясь хоть как-то достать крутящегося мастера, потирали ушибленные локти и коленки. Но оба, переглядываясь между собой, удивлённо улыбались.

- А супротив оружных так же можешь? – с горящими глазами Петр решил испытать эту японскую борьбу, как в неизвестном ещё тут анекдоте про бензопилу и русских лесорубов.

- Как прикажешь, государь! – Владимир как будто и не запыхался даже. – Пусть оружие возьмут.

- Ну! – царь зыркнул глазами на рынд, не отходящих от него даже на свадебном пиру. – Несите быстрее!

- Только такое дело, государь, пусть уж они не все сразу нападают. А то ведь и порезаться могут и друг дружку покалечить ненароком. – Мастер слегка усмехнулся. – Всё ж тут не на смерть бьёмся чай.

Вошедшие в раж преображенцы яростно накинулись на одиноко стоящего мужика, размахивая саблями. И потом почти хором начали стонать, лёжа на льду и уткнувшись лицом в снег. Кого-то всё-таки даже пришлось унести товарищам. Сильно приложились при падении. Но покалеченных удалось избежать.

- Дай, - Петр выхватил саблю у стоящего рядом Бориса Голицына.

- Государь! – пытался образумить его боярин, - не можно так-то! Вдруг чего!?

- Ай, отстань! – и царь рванул на лёд к мастеру. – А ну покажь! – и закрутился вокруг него, пытаясь достать клинком.

Ибрагим, до этого с усмешкой наблюдавший за избиением младенцев, внезапно стал серьёзен и сосредоточен. Оговаривая сюжет демонстрации умений разведчика на свадьбе царя, они прорабатывали и вариант, когда Петр может не выдержать азарта и сам влезет в драку. Но те варианты не предусматривали сабли в руках государя.

Взгляд Владимира, брошенный на арапа, был спокойным и уверенным. Естественно, поддаваться царю он не собирался, но и калечить юного Петра в их планы тоже не входило.

Скоро Петр начал неровно дышать, никак не попадая в мастера, который, как будто скользя по льду, неуловимым образом в самый последний момент уклонялся от его атак.

Наконец, царь опустил саблю.

- Ловок чёрт! – с восторгом воскликнул он, с трудом переводя дыхание. – Будешь у меня солдат учить ухваткам таким! – он не спрашивал. Это был приказ царя. Чего, собственно, попаданцы и ждали.

…

Строительство малого флота на Плещеевом озере в Переяславле-Залесском Петр начал ещё полгода назад, летом 1688 года. Никто из родни и бояр не воспринимал новое увлечение молодого царя всерьёз. Ну, чем бы дитя не тешилось! Вон, потешные роты свои уже пятый год муштрует. Только деньги казённые переводит. Но деньги выделяли, хоть в казне уже и мыши от голода дохли.

В конце февраля 1689 года Петр вернулся из Переяславля в Преображенское жутко злой. Матушка Наталья Кирилловна встречала Петрушу у себя в покоях, уже зная, что дума задержала деньги для потех дитятки.

- Надо что-то делать, матушка! Не могу я больше побираться каждый раз! Царь я или не царь?

- Царь, Петенька, царь! Токмо дела государственные больших денег требуют. Не хватает на всё-то!

- А у меня значит не государственные дела? Флот России не нужен? Армия не нужна? Пушки не нужны? Или будем как до потопа дрекольем ворогов распугивать?

- Ну что ты Петруша, нужны конечно. Всё нужно. Только где ж на это всё и сразу денег-то взять?

- Воры кругом! Уууу…!!! Все только себе в закрома всё тащат, а про будущее России я один думать буду? Знаешь, что Ибрагим давеча сказал? Для победы в войне, говорит, нужны три вещи: деньги, деньги и снова деньги! Во как! И прав ведь стервец! Куда мы без денег, в лаптях да с палками в руках супротив татар с турками али против Карла?

- Так вот ведь опять на Крым князь Василий Васильевич войско сбирает. Отсюда и в деньгах надобность в думе сильная возникла. А как вернуться воины-то обратно, так и опять найдут деньжат на флот-то твой.

- Так он и воинов у меня забрал самых здоровых. Я ж теперь и без денег, и без солдат!

- Не кручинься ты так, душа моя. Всё вернётся. Иди вон жену лучше проведай. Чай истосковалась она по голубю своему.

- Да что вы мама все заладили, жена да жена. Тут вопросы государственные решать надо, а не дела амурные разводить!

- Вот будет тебе семнадцать годков, так и будешь решать всё что захочешь. А пока к жене иди. Ждёт ведь!

…

После ухода войска на Крым и без того жиденький ручеёк денег на финансирование забав юного царя иссяк почти сразу. Такое было уже два года назад, но тогда у царя не стояли задачи с оснащением малой верфи и оплате судовых дел мастеров. Задачки по содержанию потешных рот были значительно меньше по масштабам.

А теперь вопрос отсутствия денег встал очень сильно. Приехавший в Преображенское Борис Голицын, оставленный в Москве на охране кремля, хорошими новостями царя не порадовал.

- Нет денег, государь, последнее выгребли, дабы жалование офицерское и стрелецкое оплатить перед походом. Урожая ждать ещё долго, подати по осени тоже только соберут. Как до осени протянуть бояре сейчас как раз в кремле обсуждают. Не уверен, что быстро решат, а жалование чиновникам в приказах платить уже нечем. Оттого и мзду многие из них берут, что им детей да жён кормить надо.

- Воровство да взятки оправдываешь?! – Петр аж по столу ударил. – А бояре себе мошну да амбары все набили поди тоже с голоду? Сам небось не голодаешь?

- Только прикажи, государь, всё, что есть у меня, отдам! За что такие слова ко мне? Знаешь ведь, не ради живота своего службу несу. Весь я твой, хошь всё забери!

- Да ты не горячись, Борис Алексеич, знаю, что честен ты, сии слова не в обиду тебе сказаны были. – Пётр слегка остыл. Надо было решать что-то конкретное, а не словами обидными с дядькой царя раскидываться. – Совет твой нужен, как вопрос сей решить. Флот ведь не просто так ради забавы какой строю. На верфи закладываем морское будущее России.