Мысль оборвалась пугающей пустотой. Северус не помнил, когда и по какой причине говорил это Дамблдору.

Но раздумывать было некогда. Начали возвращаться посланные Скримджером и Боунс сотрудники с краткими докладами: что вещи Поттера на месте, что сокурсники не видели его почти неделю, а мальчики, жившие с Гарри Поттером в одной спальне, утверждали, что он отправился на отработку за нарушение правил и больше не возвращался.

— Ясно, — процедил Скримджер, выслушав всех, — с мальчиком Уизли поговорим ещё отдельно. Брукхарт, выясните, что это за отработка. Возьмите у завхоза картотеку проступков, там должна быть запись. Мне нужно знать, что за проступок, кто назначил отработку и какую конкретно, кто ещё был там с Поттером.

— Это и я могу сказать, сэр, — вызвалась Грейнджер.

— Всенепременно, юная мисс. Олден? — обратился Скримджер к одному из своих людей, и тот понятливо кивнул. — Возьмите с собой Финчли из ДМП и кого-нибудь из преподавателей.

— Простите, но уроки же идут. Вы и так сорвали с занятий четырёх деканов, а теперь ещё кого-то хотите снять?

— Я отменяю уроки, профессор МакГонагалл, — жёстко проговорил Скримджер. — Сейчас всех разгоним по гостиным, и они будут сидеть под охраной, пока мы не разберёмся, что тут происходит. У вас пропал студент! Мальчик-Который-Выжил! Да вы обязаны были сразу же оповестить нас и ДМП, но вы решили молчать. Уж простите, профессор МакГонагалл, но после такого не стоит строить из себя заботливого декана. Вам всё равно никто не поверит. — Раздувая ноздри, он уничижительно посмотрел на стушевавшуюся Минерву и спросил уже спокойнее: — Кто замещает директора в его отсутствие?

Сгорбившаяся МакГонагалл промолчала, и за неё ответил Дамблдор:

— Мой заместитель — Минерва.

— Прекрасно. А если профессор МакГонагалл тоже отсутствует?

— С таким мы до вашего появления не сталкивались. У нас правильно организован рабочий процесс, — с достоинством ответил Дамблдор, но Северус слишком хорошо знал его и догадался, что это издевка. Отбиться от министерского десанта у директора уже не получилось бы, но попить у них крови он ещё мог. Как мелочно. И этот человек заканчивал Гриффиндор!

— Я вижу. Амелия, вас не затруднит взять пока на себя руководство отменой уроков? Возьмите моих бойцов для сопровождения студентов.

Та не возражала. Под давлением Скримджера Минерва всё-таки сдалась и вызвала старшего домовика школы, которому поручила слушаться мадам Боунс и всячески ей помогать. После этого Боунс отбыла, а Скримджер отправил своему заместителю второй Патронус с просьбой прислать ещё людей. Северус, проводив взглядом ястреба, не без внутреннего злорадства полюбовался на белое от сдерживаемой злости и бессилия лицо Дамблдора. Дополнительную пикантность ситуации добавляло то, что передавать сообщения с Патронусом Скримджера когда-то учил сам Дамблдор, придумавший этот способ связи во время Первой магической. Наверняка старик очень жалел сейчас, что много лет назад великодушно передал аврорам своё изобретение!

Не успел Патронус улететь, как прибыло первое подкрепление. Часть людей Скримджер сразу отправил в помощь Боунс, а оставшиеся взяли в оборот деканов. Кто-то сходил за Филчем, и изумлённый, напуганный появлением авроров завхоз без сопротивления открыл на третьем этаже несколько заброшенных классов. Их наскоро почистили, и авроры с ДМП устроили там свою штаб-квартиру и одновременно допросные.

Дамблдор, справившись с эмоциями, выглядел невозмутимым и даже добродушно-снисходительным. Так умудрённый жизнью взрослый смотрит на несмышлёныша, который выдаёт банальную вещь, но новую для него, за величайшее открытие. Флитвик и Спраут кидали на своего начальника красноречивые взгляды, однако он их откровенно игнорировал, не собираясь давать какие-либо объяснения. Минерва после того, как её отчитал Главный аврор, сдулась и молча наблюдала за действиями авроров; вся её поза выдавала обречённость и покорность. Северуса совсем не беспокоило самоощущение коллег, хотя ситуация была прескверная, а пятно на репутации Хогвартса и их собственной — обширным и очень грязным. Куда хуже было то, что Дамблдор не торопился снимать с них четверых своё вето главы школы. Сколько Северус ни поглядывал на него, ничто на это не указывало. Плотно сомкнутые губы, глаза, зорко следившие за каждым действием непрошеных гостей... Никто не требовал со старика громко и пафосно объявить с трибуны, что он отменяет запрет, магии Хогвартса достаточно и мысленного намерения, но чем больше проходило времени, тем чётче Северус понимал: Альбус так не поступит. Для него это станет сродни политическому самоубийству и одновременно признанию вины, зато статус главы Визенгамота позволял ему на законных основаниях отказаться от дачи показаний с Веритасерумом. Кому в таком случае придётся отдуваться за молчание директора? Им, деканам. У Северуса злость застучала в висках дробными молоточками. Он не питал иллюзий, кто из преподавательского состава интересовал авроров больше всего, а из-за дурацкого решения Дамблдора не мог нормально защититься, проклятье!

— Идёмте, господа! — провозгласил Скримджер, когда суматоха более-менее улеглась, и мадам Боунс увела Грейнджер. — Нам предстоит долгий разговор.

Главный аврор даже не представлял себе насколько.

Допрашивать Северуса собирался незнакомый и немолодой аврор, темноволосый, со шрамом на левой брови. От одного взгляда на него вспоминался Грюм, которого Северус искренне, со всей душой ненавидел. Старый фанатик ко всем подозреваемым относился одинаково беспощадно: для него они были сплошь виновными, и Грюм не гнушался выбивать из них показания в буквальном смысле. Северус до сих пор помнил те переломы, трещины в костях и разрывы внутренних органов, с какими его выволокли из допросной после встречи с Грюмом и транспортировали прямым курсом в Азкабан, минуя Мунго или хотя бы штатного медика при Аврорате.

Аврор представился как Теренс Вейланд, старший бригады, и Северус хмыкнул. Разумеется, никто не пошлёт зелёного юнца допрашивать бывшего Пожирателя смерти. Это только Дамблдор, когда ему было выгодно, вещал, что каждый заслуживает второй шанс, а на деле он, как и многие другие, считал, что бывших Пожирателей не существует. Навскидку Северус бы дал Вейланду от пятидесяти до семидесяти лет, то есть, войну с лордом он точно застал. Это совсем не улучшало его, Северуса, шаткого положения.

Формальности были соблюдены, и аврор Вейланд занял своё место за преподавательским столом. Рядом с ним над пергаментом зависло самопишущее перо. Аврор сидел в приличном и удобном кресле, которое откопали откуда-то из запасников домовики, в то время как Северусу достался старый, рассохшийся стул, немилосердно скрипевший при любом движении. В кабинете (похоже, здесь когда-то преподавали уроки магического домоводства для девочек — на стенах сохранились кое-какие плакаты) находились только они двое, каждый звук, даже слишком шумный вздох, был отчётливо слышен и мог нервировать не хуже самых суровых обвинений. Про себя Северус подумал, что господин аврор играл довольно умно, использовал старые, заезженные приёмы, но использовал мастерски. Провести такого будет неимоверно сложно. Изначально Северус не собирался врать, только из-за дурацкого запрета Дамблдора у него не оставалось выбора.

— Ваше имя?

— Северус Тобиас Снейп.

— Вашу палочку, мистер Снейп. Во избежание недоразумений она побудет под моим контролем, — добавил Вейланд, и Северус, поколебавшись, всё-таки подчинился и положил волшебную палочку на стол. — Спасибо. Продолжим, ваши родители — мистер Тобиас Гидеон Снейп и миссис Эйлин Элизабет Снейп, в девичестве Принц?

— Именно, — подтвердил Северус.

Если аврор всерьёз собирался изучать его биографию с самого детства, то допрос, и без того обещавший быть долгим и тяжёлым, затянется ещё сильнее.

К счастью или нет, тут как посудить, Вейланд довольно быстро перешёл к недавним событиям. Разумеется, он не мог не спросить, являлся ли мистер Снейп Пожирателем смерти и на чьей стороне сражался на рубеже семидесятых-восьмидесятых. Отвечая, Северус еле-еле сдержался: ядовитое уточнение, что уж господин аврор прекрасно знал правду, так и прыгало на язык, — но ему, слизеринцу, не пристало поддаваться на провокацию.