Она не слышала шагов позади себя, но эхо доносило до юной графини отзвуки сражения и рычание чудовища. Обманывая ее слух, звуки не позволяли понять расстояние, но обнадеживали тем, что ее брат, граф ан Эссен еще жив, раз сражается. По крайней мере, девушка предпочитала так думать.

Она быстро выбивалась из сил. Скорая остановка позволила свериться с простым планом своего побега. Ей нужно было каким-то образом выбраться из леса, но даже это не спасло бы ее. Эарвен необходимо было преодолеть поля, на открытой местности которых она окажется еще уязвимее для чудовища. Зверь из Маэлинна не оставался в пределах чащи, она это знала. Чудовище убивало везде, даже в городе. И в ту же секунду Эарвен настигло осознание того, что она не спасется ни при каких обстоятельствах. Так, может, не нужно было и бежать?

Эарвен ощущала как все больше сдается. Ее заставил дальше двигаться лишь визг твари позади, окативший ее разум новой волной паники. Эарвен двигалась на одном лишь инстинкте, осознавая что все еще не готова умирать, даже если мысленно сдалась.

Глаза полуэльфийки огляделись, снова не найдя никаких подсказок о верном направлении. Она почти засмеялась от переполнявших ее ощущений безнадежности, чувствуя отчаяние, подступающее комом в горле. И оно тоже мешало дышать. Куда? В какую сторону двигаться? Сбившееся дыхание все никак не восстанавливало ритм.

Эарвен совсем выбилась из сил, но раз не могла бежать, то побрела в заданном интуицией направлении. На помощь девушке, казалось, могло прийти лишь чудо. К ее же удивлению впереди Эарвен увидела какие-то огни, движущиеся среди деревьев. Это мог быть очень недобрый знак, ведь в легендах блуждающие огоньки никогда не приводили героев в хорошие места. Поэтому находка Эарвен поначалу насторожила и девушка замерла, не решаясь приблизиться. На некоторое время мир вокруг нее стал очень тихим, она перестала слышать даже звуки битвы позади себя, уже не в силах гадать кто из противников все еще жив. Но, если Иенмара растерзал монстр, то какие еще были варианты? Эарвен сжала кулаки, что было сил, чтобы подавить свой страх и заставить себя сделать шаг навстречу искоркам света. Да хоть что-нибудь!

Юная графиня вспомнила загадочную женщину у тайного алтаря на мистической поляне. Могла ли Хозяйка Леса передумать и внезапно указать путь, чтобы помочь дерзкой девчонке, отказавшейся от ее помощи? А, может, лесная ведьма снова звала загнанную мышь к себе в логово, надеясь получить от нее желаемое? Мыслей пронеслось великое множество, но ни одна из них не оказалась верной.

— Ваша Светлость… — донеслась до ее ушей человеческая речь на разные голоса.

— Юная госпожа… — повторно протянуло эхо, вторившее этим голосам.

А случаются ли чудеса в таких местах? Неужели это и правда никакие не злые силы? Могла ли это быть ловушка? Галлюцинация? Обман самой себя? Но Эарвен зашагала прямо к свету, маячившему в чаще. Она не верила в свою удачу, но проигнорировать очевидное спасение было бы глупо.

А затем внезапная мысль, точно ударившая в сердце молния, пронзила ее разум и заставила сорваться в бег. Иен! Если это люди, они могли бы помочь ее брату! Отвлечь или напугать Зверя!

— Я здесь! — хриплым, сбившимся от усталости голосом прокричала Эарвен, — Помогите!

Осененная огнем факелов толпа разномастных людей, двигавшихся через лес, замерла, снова заголосив в ответ. Эарвен бежала навстречу, оступаясь и хватась за деревья, чем могла бы помочь чудовищу выследитьс ебя, но не об этом девушка думала в темный час. Она все четче понимала что впереди оказались люди. И люди эти знали кто она такая. Они искали ее.

Выбежав из леса на освещенную огнями дорогу, Эарвен оказалась в кругу обычных простых людей, прибывших сюда чтобы ее спасти. В толпе смешались горожане, стражники, слуги из замка, охотники… Первыми ее узнали служанки, подскочившие к своей юной госпоже, чтобы узнать в порядке ли она. Они раскудахтались над Эарвен, наперебой задавая вопросы. Сердце графини билось так часто, что она не сразу смогла произнести нужные слова. И эти слова отнюдь не предназначались ее слугам.

— Там…

Но чудовищный визг опередил ее слова.

— Там… Мой брат…

Эарвен указала пальцем в том направлении, откуда пришла.

— Помогите… Зверь его разорвет…

По толпе прошелся уже не радостный шепоток. Эарвен предлагала людям сунуться в пасть Зверя, чтобы спасти своего господина. Каждый подумал, что графиня, оставшаяся в замке, будет рада хотя бы возвращению дочери, и чем раньше они унесут ноги из темной чащи, где хозяйничало чудовище, тем лучше будет для всех.

Толпа переглянулась и в глазах каждого был виден один и тот же вопрос. Однако люди решили не гневить господ. Юная госпожа не упустит в своем рассказе матери того, что была возможность спасти графа ан Эссена от неминуемой гибели, но люди оказались слишком трусливы. Настрой госпожи был решителен, толпа это уже поняла. Выбирая между петлей и встречей со Зверем, большинство выбрало второе. Так у них были шансы избежать смерти. К тому же, идти обратно небольшой гурьбой никто не хотел, опасаясь за свою жизнь.

Рычание, треск дерева, удары, скрежет стали — звуки разносились далеко от места схватки.

Поединок с чудовищем выматывал полуэльфа быстрее ожидаемого.

Оборотень оказался смертоносно быстрым, подавив попытку перехвата инициативы в зародыше. В тяжелом доспехе уворачиваться от атак Зверя было не просто. Несколько раз Иенмару повезло уйти невредимым. Когти чудовища-людоеда оставили несколько отметин на броне полуэльфа в разных местах. Граф ан Эссен старался выжить в противоборстве, используя размеры чудовища против него самого. На стороне полуэльфа была так же его леворукость, не раз позволявшая выигрывать поединки с опытными бойцами, не готовыми к нестандартным ударам. Но чудовище не носило с собой клинка.

Мог ли вообще один воин противостоять такому созданию?

Чародеев за спиной не было, лучников — тоже. Оставалось полагаться на хитрость, ведь измором этого Зверя не взять. Боль чудовище тоже не пугала. Оборотень наступал на своего оппонента, продолжая атаковать и заставляя врага пятиться, пока полуэльф действительно не споткнулся, уходя от очередного удара лапой с узловатыми пальцами и длинными острыми когтями. Чудовище ощутило свою победу и нависло над ним. Оно прижало беспомощного врага лапой к земле, и рванулось атаковать единственную незащищенную доспехом часть тела — голову.

Все произошло быстро.

Инстинктивно Иенмар подставил зубам чудовища предплечье, поймав пасть Зверя наручем, и ударил слева, загоняя меч глубоко в шею этой твари. Монстр вцепился в руку графа и сжал челюсть, но клыки встретили сопротивление железного доспеха, заскрежетав по нему. Боль жгла руку. Полуэльф стиснул зубы и коротко зашипел. Несколько зубов попало под сочленение, добавив укусу сладковато-железный привкус крови. Чудовище держало жертву на земле левой лапой, поэтому пропустило быстрый и точный удар. Клинок застал тварь врасплох. Чудовище рванулось, слишком поздно заметив лезвие. Удар меча с силой вошел в шею Зверя, заставляя его отпрянуть и выплюнуть наруч из пасти.

Чудовище заскулило от внезапной острой боли. Оборотень резко сдал назад и вырвал из рук своей жертвы оружие, плотно засевшее в плоти. Изо рта бестии потекла кровь. Горячая, алая, липкая. Зверь продолжал скулить и рычать, а голубые глаза чудовища полыхнули ненавистью.

Определенно, так графу нравилось больше. Даже несмотря на то, что пожертвованная рука истекала кровью и болела, а голова держалась на плечах монстра слишком хорошо. Даже несмотря на то, что маневр мечника не вполне удался, — он хотел бы рассечь чудовищу артерию и дать истечь кровью, — Иенмар остался собой доволен. Скулеж раненой твари стал ему наградой.

Иенмар поднялся, а затем услышал как падает куда-то в кусты отброшенный чудовищем меч. Своими ранами граф займется потом, тем более рука была не ведущей. Откровенно говоря, Иенмару даже повезло, что доспех сберег его руку на месте при рывке. А боль он давно научился переносить так, чтобы та не мешала в критический момент.