— Теперь ты понимаешь, девочка моя? — горячо заявляет учитель, стискивая мою руку сильнее. — Почему мы с Арном так настаивали на том, чтоб ты прекратила жить в своей хижине и срочно перебиралась к нему? Тебе нужна защита! Ведь если верно то, что донесли наши шпионы в Империи… в опасности множество жизней. Потому что ученик Ашайи непременно явится, чтобы мстить. И забирать жизни в обмен на жизнь. Я боюсь… боюсь, что твоё имя тоже есть в списке.

Выдёргиваю руку и отступаю на шаг.

Если бы он хотел, уже давно бы её забрал, мою жизнь. Ведь всё это время она была у него на ладони.

А он забрал только сердце.

Гордевид супит брови.

— Обещай, что немедленно переедешь жить к брату! Ты должна беречь себя. Прости, мы не хотели тебя пугать, но если тот маг сюда заявится, непременно захочет и тебя убить. Ведь твоя смерть лишит нас мощного волшебника, нашей будущей опоры, ослабит Таарн. А ещё… ты ведь сестра Арна. Вряд ли он упустит шанс так поквитаться со своим главным врагом. Что скажешь? Ты согласна? Неужели ты не боишься этого ужасного чародея?

Тишина за окном.

Он тоже ждёт моего ответа.

Прижимаю руку к груди и говорю совсем не то, чего ждёт от меня Гордевид.

— Как зовут этого мага? Хочу знать его имя.

Может, хотя бы так узнаю. Раз уж он сам не захотел мне говорить.

Гордевид медлит.

— Я… не знаю. Никто не знает. Его имя — тайна, которую нам не удалось разгадать. Не знаю, почему этот маг так тщательно его скрывает.

Выдыхаю, роняю руку. Что ж. Значит, не судьба.

— Но это неважно, Ива! Уходи в дом брата! И поспеши — ты должна успеть до темноты. Конечно, Арн с помощниками регулярно прочесывает местные леса, и пока ничего подозрительного обнаружить не удалось, но кто знает! Я боюсь за тебя, моя девочка!

За меня бояться уже поздно.

Все самые большие глупости я уже совершила.

Такие, как спасти врага своего племени.

Такие, как приютить его в своём доме и в своей постели.

Такие, как дать ему зелье невидимости.

Такие… как безответно в него влюбиться.

В общем, после такого больше мне ничего не страшно, наверное, дедушка.

— Тогда я пойду. Уже и правда поздновато, — улыбаюсь я иду к выходу.

Гроза за окном так и не разразилась. Как я и думала, мой котик никого не тронет. И не за тем он пришёл в Таарн, чтобы убивать, даже если и злился ужасно, особенно когда увидел моего брата тогда, в моём доме, и угрожал порвать его на куски. Но если бы и впрямь собирался — я бы не смогла его тогда остановить. Не моими слабыми силёнками.

На самом деле он всего лишь хотел узнать истину. Кто и за что убил человека, который был ему так дорог. «Заменила ему мать…» — сказал Гордевид. Представляю, как ему было больно. И как он страдал, что не сумел защитить.

Надеюсь, теперь его душа успокоится. Ведь теперь он знает, что не только он один будет оплакивать Ашайю.

Уже у самого порога меня догоняет голос учителя.

— Не переживай, мы придумали как защитить Таарн! Твой брат уже отправился в горы. Мы снова создадим непроницаемый барьер вокруг нашей страны. Чтобы никто с той стороны не смог сюда больше проникнуть.

Я застываю на месте, как громом поражённая.

Барьер?

Магическую преграду?

Я слышала о таком, Арн уже создавал её когда-то давно, но после его свадьбы с Мэй я думала, это осталось в прошлом. Ведь казалось, что наши народы снова могут жить в мире. И теперь, видимо, он колебался до последнего и не хотел восстанавливать Стену. Получается, и правда решил, что теперь угроза от чужого мага слишком велика, и нужно защитить Таарн такой ценой. Снова отгородив его от окружающего мира. Но это же означает…

— Сколько осталось времени до установления Стены? — спросила я, холодея внутренне.

Если чужак не успеет, он окажется отрезанным от своей родины. И будет навечно заточен в Таарне. Для его свободолюбивой натуры это будет смерти подобно. Всё равно, что посадить в клетку дикого зверя. Он же умрёт с тоски! И никогда нам этого не простит.

— Понятия не имею, — пожал плечами Гордевид. Утром Арн был у меня, советовался, стоит ли ставить барьер. Мы с ним решили, что всё-таки стоит. Он уже отправился в горы со своим отрядом. Так что не переживай! Совсем скоро мы все будем в безопасности. А ты всё ж-таки отправляйся жить к брату. Мы с ним так издёргались за тебя за эти дни, что пришли к выводу, что так дальше продолжаться не может. Да к тому же… как тебя замуж-то выдавать будем, если ты продолжишь сидеть в лесу?..

Я вздохнула. Гордевид в своём репертуаре. Примерил на себя роль свахи, и кажется, ему понравилось.

Он продолжал перечислять мне имена и достоинства потенциальных кавалеров, когда провожал меня к воротам в плетёной изгороди вокруг своего храма, который по совместительству служил ему домом.

Хмурая грозовая туча под эти рассказы неотступно следовала за нашими спинами.

Я остановилась у калитки, чтобы попрощаться. Крепко обняла старика. Здесь моя миссия закончена. Остаётся надеяться, что она увенчалась успехом — вроде бы всё прошло так, как я и задумывала.

Гордевид потрепал меня по волосам, а потом нахмурился. Кажется, на свежем воздухе мои чары потихоньку выветривались. Надо поторопиться.

— Что-то мне не по себе. И если подумать, какой-то странный привкус был у твоего пирога… Ива! Признавайся, очередной твой опасный эксперимент?

«Ты даже не представляешь, до какой степени, дедушка».

— Счастливо оставаться! Мне пора! — засмеялась я и убежала по тропинке.

И бежала так, как никогда в жизни.

В спину мне дул ветер.

Слёзы срывались с ресниц, хотя на губах так и держалась приклеенная намертво улыбка.

В конце концов в самой глубине леса я остановилась, чтобы отдышаться.

Лопатками чувствовала направленный на меня тяжёлый взгляд.

Я обняла себя руками.

— Тебе пора! Ты же всё слышал. Арн вот-вот поставит магическую завесу. Ты должен уйти. Ну же, уходи!

Но он продолжал неотступной тенью следовать за мной, провожая до самого дома. Хотя не приближался и по-прежнему не касался меня. Но шёл след в след, я чувствовала его присутствие позади себя так остро, как никогда.

В сумерках мы вошли в мой дом.

Я прикрыла дверь за своей спиной, но она тихо скрипнула снова, когда я зашла на кухню и оперлась руками о стол, переводя дыхание.

— Уходи, — повторила снова, и слова закончились.

Не знаю, что ещё сказать. Я так хочу, чтобы он успел. Вернуть ему свободу, которой он дорожит больше всего на свете. Пусть побывает в тысяче новых стран и тысяче новых земель. Пусть увидит новые горы. Пусть добудет новые сокровища знаний. Ведь в этом цель его жизни. Кто я такая, чтобы запирать ветер? Кто я такая, чтоб запретить ему взмывать к облакам.

— Уходи.

Я не услышала, а почувствовала его шаги.

В вечерней полутьме, слабо освещённой лунным сиянием из окна, чужак подходил ко мне. И наконец встал так близко сзади, что я могла почувствовать тепло его тела. Чужое дыхание шевельнуло волосы над ухом. Всю меня охватил трепет, и знакомые мурашки побежали по коже.

Но он по-прежнему меня не касался, исполняя мой запрет.

В воздухе прямо перед моим лицом вспыхнуло синее пламя, сложилось в пляшущие буквы.

«Почему?»

Языки пламени плясали и вздрагивали, а потом медленно растаяли.

Сжав зубы, я пыталась что-нибудь придумать. Вот же упёртый кот! Ну почему с ним всегда так сложно… Что ж сказать-то, чтоб наконец-то перестал терять драгоценное время и ушёл, пока не стало слишком поздно…

Я была уверена, что почувствую, если над Таарном опустится магическая завеса брата. Пока в горах было тихо и удивительно спокойно. И всё-таки ощущение с каждой минутой утекающего времени стало таким ощутимым, что меня охватила самая настоящая паника.

— Потому что я не хочу тебя больше видеть. То есть… не видеть. То есть… не важно. Вообще ничего не хочу больше.

«Почему?»

Снова загорелись упрямые буквы. И растаяли, оставив после себя лёгкую дымку и тонкий аромат сгоревших углей.