— Мой отец позволил просить вас.

Ветер ворвался в библиотеку сквозь открытое окно и растрепал страницы книги, лежавшей на столе. Ортанс скосила взгляд на жениха и отвернулась, будто и правда была расстроена.

— Я не могу насильно заставить вас стать моей женой, — сказал Эстен, не зная, радоваться ему такому раскладу или печалиться. Приданое Ортанс хорошо сказалось бы на его семейном бюджете, но постоянно видеть рядом с собой холодную куклу было бы сущим адом.

— Так... так вы позволите мне вернуть вам слово? — воскликнула она, и глаза ее вспыхнули зеленым огнем, сделав девушку на секунду по-настоящему красивой.

— Конечно, мадемуазель.

Она заулыбалась ему, одарив благодарным взглядом. Потом сняла кольцо, что он преподнес ей, и положила на стол.

— Благодарю вас, месье! — воскликнула она, делая реверанс, а потом бросилась ему на шею и запечатлела на его щеке робкий поцелуй, — благодарю вас за то, что позволили мне ждать мою судьбу!

И она убежала, только мелькнуло в дверях ее белое платье.

Известие, что ее возлюбленный не станет чужим мужем, очень радовало Изабель.

— Интересно посмотреть, что за судьба у Ортанс, — проговорила она, не пряча улыбки, — она очень странная девушка, кто же сможет в нее влюбиться?

— Главное, что мужем ее буду не я, — рассмеялся Эстен и поднес к губам руку Изабель.

— Это — самое лучшее известие с тех пор, как я узнала, что жду ребенка, — сказала она.

Этот день влюбленные посвятили прогулке вдоль моря. Они решили сходить в ближайший городок, где можно было купить самые вкусные леденцы на палочке. Изабель хотелось леденцов.

— Наверно, их очень любит мой сынок, — смеялась она, купив золотистого сахарного зайца.

В последнее время ей все время хотелось сладкого. Но леденцы оказались настолько вкусными, что она съела один и купила еще два, чтобы хватило на обратную дорогу. Изабель много смеялась, рассказывала Эстену истории из детства и чувствовала себя ужасно счастливой. Из-за ее настроения и желания перекусить в таверне на берегу моря и отведать свежей рыбы, они вышли в обратный путь позже, чем рассчитывали, и попали в прилив.

Эстен и Изабель шли по длинной узкой полоске прибоя, держась за руки. Прилив нарастал, и вскоре полоска будет затоплена водой, и им придется возвращаться по камням, либо искать дорогу вдали от моря, ту, где грохочут телеги, идут путники, где пыль, шум и гам. Изабель же хотелось тишины и морской глади, и шум она признавала, если это только был шум волн.

Когда вода поднялась окончательно, а идти было еще далеко, Эстен заприметил лодку, привязанную к колышку. Сейчас она прыгала на волнах в ожидании хозяина, который с отливом он выйдет на ней рыбачить в море. Подождав, когда прилив закончится, сидя на камнях около небольшого рыбачьего домика, они кинули монеты хозяину лодки, отвязали суденышко, и забрались в него, чудом не перевернувшись. Изабель смеялась, перешагивая борт и садясь на мокрую скамью, а Эстен взял весла, и они отошли недалеко от берега, взяв курс на Белистер.

Берег в этих местах изъеден морем. Огромные валуны, выдолбленные волнами острова и пещеры, в которые можно попасть только при отливе... Боясь наткнуться на камень, Эстен вел лодку среди рифов. Уходить далеко в море на таком маленьком суденышке было страшно, тем более, что рядом с ним сидела улыбающаяся и не осознающая до конца опасности Изабель.

Проплывая мимо множества пещер, Изабель заглядывала внутрь. Ее воображение разыгралось, и ей казалось, что в пещерах спрятаны несметные сокровища контрабандистов, или же есть еще что-то ужасно интересное. Они заплыли в одну из пещер, осмотрели стены, но кладов не обнаружили. Вскоре на их пути встретилась пещера побольше, огромная, ощетинившаяся, как зубами, высокими камнями при входе, между которыми неистово бились волны.

— Давай посмотрим, что в пещере? — Изабель наклонилась, пытаясь заглянуть внутрь.

— Снова пиратский клад? — спросил Эстен, смеясь, но лодку повернул носом ко входу.

Лодку закружило водоворотом, Эстен налег на весла, и с огромным трудом выбрался из него.

— Человек бы не пробрался через водоворот, — сказал он, — самое лучшее место прятать клады.

Пещера розового гранита освещалась яркими лучами солнца, проникающего сюда с купола ее потолка, заканчивающегося огромной дырой наружу. Залюбовавшись красотой играющих на свету бликов, путешественники поплыли вдоль стены, осторожно прощупывая веслом путь. Но никаких камней под водой не было. Эстен осмелел, сделал два гребка, и выплыл на середину, под самый купол в лучи солнца. Изабель подняла голову, смотря на кусочек неба, который был хорошо виден.

— Если сюда попасть, то уж точно не выбраться без лодки, — Изабель смотрела на небо, а Эстен пытался выровнять лодку, которую закружило вокруг своей оси.

— Посмотрим, что там в темноте? — Изабель указала на несколько каменных выступов в глубине пещеры, — вдруг именно там пираты и контрабандисты ставили сундуки с золотом?

Эстен аккуратно повел лодку в темноту. Изабель вглядывалась в самые углы, готовая поверить в то, что они найдут сокровища. Место было таинственное и уединенное, больше всего подходящее для темных дел.

— Смотри, — Эстен вдруг остановил лодку и положил весла, — там человек.

Изабель подалась вперед, всматриваясь в темноту.

Человек лежал на выступе, свернувшись клубочком. Синеватая ткань одежд выцвела и свешивалась с выступа в самое море. Длинные светлые волосы укрывали его как покрывалом.

— Это женщина, — прошептала Изабель.

…

Женщина лежала в позе эмбриона, сжав колени руками. Одежда на ней истлела, но тело, просоленное и обветренное, сохранилось достаточно хорошо. Женщина была молода и, видимо, при жизни красива. У нее были красиво очертанные брови, большие глаза, теперь запавшие и навсегда прикрытые ввалившимися веками, и пухлые губы, сейчас похожие на губы старухи. Платье ее, модное лет пятнадцать назад, было сшито из дорогого синего атласа и отделано шитьем из серебряных нитей. Вышитые цветы по корсажу хорошо сохранились, а коричневый плащ, в который куталась в последние минуты жизни незнакомка, был оторочен каким-то мехом. Шею ее украшала широкая золотая цепь с драгоценным кулоном. Красивая знатная женщина, нашедшая страшную смерть в пещере.

— Наверно она шла наверху и упала сюда, — сказал Эстен шепотом, — не смогла выплыть через водоворот, а тут мелко, она выбралась на уступ.

— Бедная, — Изабель прижалась к нему, — ей было очень страшно, — от чего она умерла?

— От жажды и голода, — сказал Эстен, аккуратно подплывая к незнакомке.

— Мы должны сообщить графу, — сказала Изабель.

Эстен рассматривал умершую.