Летчик налил два стакана темного, красного вина и они отошли в сторонку, под раскидистые деревья. Наташа пила вино, смотрела на полную луну и мечтательно улыбалась.

Как хорошо…

Угу, — промурлыкал Егор, ласково целуя девушку.

Егор, ну, Егор, отстань.

Ах отстань!

Ой!

Наташка увернулась от объятий и прислонилась к стволу дерева. Егор, улыбаясь, подал ей вино.

Слушай, ты с ума сошел, — сказала она.

Да, — ухмыльнулся он. — И именно таким я тебе нравлюсь.

Наташа вдруг посерьезнела:

Странно у нас с тобой все получается.

Что именно?

Вокруг — война, а у нас… идиллия, — она секунду помедлила, подыскивая нужное слово. — Так не должно быть.

А как должно? — Егор начал злиться. Если у меня есть хотя бы минутка, чтобы быть счастливым, то я этим воспользуюсь и буду счастлив.

А ты счастлив?

Да. Сейчас я счастлив. Послушай, Наташа, я не хочу играть словами. Да, сейчас война. Но я человек, и у меня есть чувства. Я не робот, который может лишь убивать. Ты говоришь, что все это странно. Но странно и глупо то, что после долгой разлуки, встретившись, мы начинаем строить между собой стены из слов. Глупых и ненужных слов. — Он обернулся, глянув Наташе в глаза.

— Прости, Егор, — сказала она тихо.

— Ничего, я привык. За шесть лет, — он все-таки не удержался от шпильки в ее адрес.

Наташа вся вскинулась, сверкнув глазами.

Солнышко, извини. Давай не будем ссориться.

Наташа вздохнула.

Давай пойдем к ребятам.

На полянке перед мангалом не утихало веселье.

Гдэ вы были⁈ — возмутился Гиви в белом фартуке. — Командир, так нельзя! Шашлык уже давно готов, вас ждем!

Гиви, мы гуляли, — объяснил Егор. — И вообще, ты долго будешь морить голодом своего командира?

Давай, дарагой! Сэйчас все организуем! — утрируя «горский» акцент, воскликнул Гиви, передавая Егору и Нате два шампура ароматного жареного мяса.

Шашлык был замечательный, вино — просто восхитительное. Откуда-то появилась гитара, подошли еще вертолетчики.

Из темноты вынырнула фигура дежурного.

Старший лейтенант Савицкий здесь?

Да, а что?

Вызывают на командный пункт. Срочный вылет.

Какой, на хер, вылет? Темно уже!

Дежурный молча пожал плечами, мол, начальству виднее.

На командном пункте хмурый майор Боровик встретил летчиков у стола, застеленного картой района боевых действий.

Извините, ребята, он необходимо произвести разведку. Пройдете здесь, здесь и здесь. Вам сейчас подвесят контейнеры с инфракрасной разведывательной аппаратурой.

Товарищ майор, у моего ведомого штурмовик поврежден в предыдущей атаке.

Значит, пойдешь один. Из штаба срочно требуют данные разведки.

Есть. Разрешите выполнять?

Иди, Егор. И смотри там, поаккуратнее.

Егор кивнул и побежал на аэродром. Подойдя к самолету, он нахмурился. То, что он увидел, его совсем не обрадовало: под крыльями висели три блока с 57-мм реактивными снарядами, вместо еще одного блока на пилоне был установлен обтекаемый авиационный контейнер с разведывательной аппаратурой.

Женька, что за ерунда? — довольно раздраженно спросил Егор, указывая на пилоны.

Так главный оружейник приказал, — виновато пожал плечами техник.

Увижу его, пообрываю все, что только можно, и уши в том числе, — пробурчал Егор, забираясь в кабину.

Штурмовик, сверкнув пламенем реактивных двигателей, растворился в ночи.

Я «Дракон-1», вхожу в заданный квадрат, начинаю поиск.

Егор носился в ночном небе, словно мятущийся демон. В свете луны горы отсвечивали серебром, провалы ущелий казались черными безднами. Егор помотал головой, сосредотачиваясь. Ночной полет среди гор не сулил ничего хорошего, малейшая ошибка, и разлетишься огненным цветком взрыва. Но никаких признаков активности внизу Егор заметить не сумел. Он добросовестно прошел несколько раз над заданным квадратом, аппаратура, подвешенная под крылом штурмовика, что-то зафиксировала, но темень внизу оставалась такой же непроглядной.

Уже пора было возвращаться обратно. Егор развернул свой штурмовик и полетел на базу. Уже выйдя в район своего аэродрома, он заметил на одном из склонов мигающий светлячок фонаря. Вспышки следовали одна за другой нерегулярно, в определенной последовательности. Снизу увидеть их было практически невозможно.

Заинтересовавшись этим явно не природным явлением, Егор направил к нему свой штурмовик. Но, едва он приблизился к горному склону, как навстречу ему ударили трассирующие нити пулеметных очередей. Егор бросил свой штурмовик в маневр уклонения и открыл огонь из ракетных блоков. Склон озарился яркими вспышками разрывов.

Я «Дракон-1» подвергся обстрелу. Предполагаю крупное скопление моджахедов. Вышлите авиационную поддержку.

Вас понял, «Дракон-1», сейчас подойдут «Стрижи». Обеспечьте целеуказание.

Понял, жду.

Долго ждать не пришлось. Со стороны Кабула мелькнули темные тени. Массивные силуэты истребителей-бомбардировщиков серебрились в лунном свете.

«Дракон-1», я «Тень-15», дайте целеуказание, — послышался в наушниках голос командира звена ночных истребителей-бомбардировщиков.

«Тень-15», выполняю целеуказание.

Егор снизился и выпустил очередь реактивных снарядов по притихшему, было, склону. Тот час же ударили зенитные пулеметы.

Спасибо, «Дракон», цель вижу.

Су-17 спикировали, сбрасывая светящиеся авиабомбы. Когда люстры САБов озарили все вокруг, «Стрижи» выполнили боевой заход. На головы моджахедов посыпались осколочно-фугасные «сотки» вперемешку с зажигательными бомбами. Истребители-бомбардировщики сделали еще один заход, обработав цель реактивными снарядами.

Я «Дракон», классно работаете.

Нормально, у нас почти каждую ночь такое. Выспаться не дают.

Ладно, «Тень-15», у меня в баках пусто. Ухожу.

Топай, топай, даст Бог, свидимся.

Егор мягко посадил свой штурмовик, порулил к стоянке. Техники сразу же принялись осматривать самолет. К летчику подошел Женя Иванов.

А вас ждут, — сообщил он.

Кто ждет? — не понял Егор.

Я жду, — ответила Наташа, выходя на свет и кутаясь в куртку техника, ночи были довольно прохладные.

Наташ, а что ты тут делаешь? — задал Егор глупый вопрос. — Это ведь аэродром, как тебя пропустили.

Наташка фыркнула:

Что, я никогда на аэродроме не была?

Но в любом случае, спасибо тебе, — он положил голову на ее хрупкое плечико и обнял Наташу за талию.

Ты нужна мне, — тихо прошептал он.

Она погладила его по волосам.

Девочка моя, Солнышко, — шептал он, осыпая ее поцелуями. — Родная моя…

В знойный полдень, когда полеты из-за жары были отменены, Егор забрел в тот небольшой парк, который был разбит солдатами возле госпиталя у реки. И где они с Наташей любили встречаться по вечерам.

Внимание Егора привлек шум и треск в зарослях кустарника. В густых зарослях возле берега речки кто-то был. В наступившей тишине было слышно, как шелестит трава и похрустывают мелкие веточки. Крупных зверей, да еще и днем, тут не водилось, значит… Человек, скрытый зарослями, пытался двигаться бесшумно, но делал он это довольно непрофессионально. Егор аккуратно раздвинул ветви кустарника. Он увидел человека в национальном халате и шароварах, на голове у него была серая чалма. Человек сидел перед развязанным вещмешком, рядом маленькой кучкой лежали остро заточенные колышки. Человек сидел к Егору боком, опустив голову, и его не видел.

«Стрелять нельзя, если он не один, то остальные либо поднимут стрельбу, либо попытаются уйти. Надо его брать живым». Он спрятал пистолет в кобуру. Рука плавно скользнула к ножнам на правой голени. В ладонь удобно легла рукоятка десантного ножа, тускло блеснул на солнце узкий изогнутый черненый клинок. Егор сделал знак солдатам не стрелять и змеей скользнул в заросли. «Дух» сидел метрах в трех от него. Стремительный скользящий шаг, прыжок, удар ногой, отшвырнувший моджахеда, слились в одно стремительное движение. Но в самый последний момент «дух» заметил летчика и успел сгруппироваться. Он перекатился через голову и пружинисто вскочил на ноги, в руке моджахеда сверкнул кривой широкий нож. Серые ребристые кругляши гранат высыпались из вещмешка и покатились по земле. Душман прыгнул вперед, намереваясь полоснуть Егора ножом по горлу. Круговой удар, если бы он достиг цели, мог запросто отделить голову Егора то его бренного тела. Но пилот не стал ждать. Он пригнулся и встретил атакующего моджахеда прямым ударом ноги. Закругленный носок летного ботинка врезался в солнечное сплетение, моджахед судорожно хекнул и отлетел на пару метров. Егор осторожно приближался к своему противнику. Глухо зарычав сквозь стиснутые зубы «дух» снова прыгнул. Левое предплечье обожгло резкой болью, по нему заструилась теплая кровь. Моджахед метил в сердце, но Егор инстинктивно поднял руку, и лезвие ножа пропороло предплечье. Моджахед снова атаковал. Егор отбил удар ногой, блокировал вооруженную руку своего противника и нанес сокрушительный удар левой в челюсть. Потом ударил десантным ножом под ребра. Моджахед отскочил, попытался ударить его ножом в лицо. Егор отбил этот удар клинком своего ножа и подбив ударом ноги опорную ногу противника, нанес ему удар согнутыми пальцами левой руки в горло. В китайском у-шу этот удар называется «Лун-чжао» — «Когти дракона». Этому удару летчик научился еще, когда служил в таежном гарнизоне. Его показал ему старый учитель со странным именем Ли Ян-лун. Удар ломает хрящи горла и может вызвать смерть. Егор не хотел убивать «духа», поэтому нанес удар не в полную силу. Моджахед захрипел и рухнул на землю, потеряв сознание. Вся схватка заняла едва ли две минуты. Подоспевшие солдаты караула связали моджахеда и поволокли к палатке коменданта аэродрома.