Не перебивай. Под шумок на их земли могут быть переброшены банды моджахедов и отряды пакистанских коммандос. Второе — душманы имеют на вооружение боевые вертолеты. И вопрос о них до сих пор остается открытым.

Их не нашли? — спросил кто-то из офицеров.

Нет, еще не нашли. Поступили новые данные: это французские многоцелевые легкие ударные вертолеты SA-342 «Газель». Точное количество их неизвестно, но, полагаю, не более двух звеньев.

Егор покачал головой:

Хреново…

Хреновей некуда, — согласился майор. — Но это еще не все. Завтра к нам прибудут два Ми-24А афганских ВВС. На усиление.

Уж лучше бы «восьмерки» прислали, больше толку было бы, — сказал штурман.

Что верно, то верно. Теперь нужно голову ломать: куда их поставить, чтобы они сами дров не наломали. Так, Егор, завтра с самого утра — на зачистку местности. Потом вы звеном обеспечиваете безопасность медицинского эвакуационного самолета.

На следующий день еще затемно звено ударных самолетов вылетело на разведывательно-ударные действия. Итогом этого боевого вылета стало уничтожение сразу двух крупных отрядов моджахедов. После атаки, летчики сообщили координаты артиллеристам, и «Грады» «накрыли» этот квадрат своим огнем.

Вернувшись, летчики стали готовиться к вылету на сопровождение медицинского самолета. В небо взлетела зеленая ракета, и вслед за ней с аэродрома поднялись самолеты прикрытия. Набрав высоту, летчики увидели медицинский самолет в сопровождении пары «Мигов». Ан-26 стал снижаться, непрерывно отстреливая тепловые ловушки. Сверху над ними кружили наши истребители, а рядом пристроились штурмовики. Пара Су-17 с подвесными разведывательными контейнерами следила за обстановкой на земле.

Ан-26 прошел радиомаяк ближнего привода и стал снижаться по крутой спирали. Скрипнуло шасси при касании, из-под пневматиков выбило сизый дымок при торможении. К зарулившему на стоянку самолету сразу же подъехали санитарные машины. Медики стали заносить раненых в специально оборудованный для оказания помощи салон.

«Миги» сделали широкий круг и легли на обратный курс. А штурмовики и истребители-бомбардировщики приземлились, чтобы дозаправиться. Им предстояло снова взлетать для охраны раненых, улетающих на эвакуационном самолете. Пилоты стояли и смотрели на суету врачей возле грузовой рампы медицинского транспортника.

Скоро погрузка была завершена, экипаж запустил двигатели. Первыми взлетели боевые самолеты, а потом загруженный медицинский борт. Полет прошел нормально, и ударные самолеты вернулись на аэродром, чтобы ближе к полудню повторить операцию прикрытия.

Ближе к полудню прибыло и пополнение: два Ми-24А с афганскими экипажами. Эти вертолеты отличались от всех остальных аляповатым желто-зеленым камуфляжем и яркими эмблемами афганских ВВС.

Новоприбывшие пилоты объяснились с майором Боровиком, благо, почти все учились в Союзе и достаточно хорошо знали русский язык. Тот их внимательно выслушал, задал несколько вопросов и отправил к начштаба.

Вечером того же дня состоялось еще одно совещание у майора Боровика. Уточнялись маршруты полетов, делались крайние навигационные расчеты, утверждались позывные и другие вопросы взаимодействия. Офицеры разошлись далеко заполночь, как и вчера.

Егор немного постоял с пилотами возле штабной палатки, а потом пошел к себе, надеясь урвать несколько часов сна. Позади он услышал шаги, обернулся — это была Наташа.

Егор, это ты, — полувопросительно сказала она.

А кто же еще, — пилот подошел к ней. — Ты знаешь, я удивлен, что тебя назначили командиром группы.

Что, не подхожу? — Наташа искоса на него посмотрела.

Да нет, ну что ты…

Ты нас будешь прикрывать, — задумчиво сказала девушка.

Да, и я откровенно рад этому.

Я только прошу тебя, не лезь на рожон.

Предоставь мне самому оценивать ситуацию, — резко ответил летчик.

Послушай, Егор, ты всегда мне помогал…

А ты все время навязчиво напоминала мне, что мы только друзья. Хотя я никогда не позволял себе вольностей в твой адрес. А когда мы с тобой сблизились, то ты нашла повод, чтобы поссориться. Когда тебе было тяжело, то пытался помочь. А ты постоянно отталкивала меня, — в голосе летчика сквозила горечь. — Я люблю тебя. А если ты считаешь, что я просто тебя домогаюсь, то, извини, не с теми людьми ты общалась, — с этими словами Егор развернулся и пошел к себе в палатку.

А Наташа так и осталась стоять под луной, не зная, что ему ответить.

[1] РТС — радиотехническая служба.

[2] САБ — светящаяся авиабомба. Применяется при ночном бомбометании для подсветки цели и визуального прицеливания.

Это раннее утро выдалось на редкость прохладой. Солнце, разбуженное ревом авиационных двигателей, не спешило показаться над горизонтом. Над аэродромной стоянкой плыли клочья белесого предрассветного тумана. Люди и техника двигались в белом мареве, словно призраки.

Егор поежился, стоя у крыла своего штурмовика.

Б-р-р! Холодно, — сказал он Сергею.

Пошли, покурим.

Ты же знаешь — я не курю. И, кроме того, мы на стоянке. Увидит начальник ИАС, открутит все, что ниже пояса.

Чуть позже подошли Гиви с Игорем.

Доброе утро!

Хотелось бы верить… — неопределенно ответил Егор. Потом обернулся к своему ведомому. — Серега, ты в порядке?

Да, только шрам чешется, зараза.

Раны Сергея, полученные в том злополучном вылете, зажили быстро. Скоро сняли швы, летчик смог вылетать на боевые задания.

Подошли техники, доложили о готовности.

Ясно, — сказал Егор. — Ребята, к машинам. Находимся во второй готовности.

Вертолеты прогревали двигатели, раскручивали лопасти несущих винтов. Большинство боковых иллюминаторов на них были занавешены бронежилетами. К ним подъехали санитарные машины и несколько армейских грузовиков. В вертолеты сразу же начали заносить носилки с ранеными. Вслед за ними в вертолеты садились сопровождающие раненых врачи.

К летчикам подбежала Наташа. Она была в бронежилете, на боку висела медицинская сумка с красным крестом, а на плече, стволом вниз — автомат со складным прикладом.

У нас все готово. Минут через пятнадцать можем взлетать, — сказала она отдышавшись.

Было видно, что ей тяжело в этой амуниции. Бронежилет был надет не очень удобно, не все ремни были затянуты как надо.

Понятно, давай помогу с «одежкой», — сказал Егор.

Что? — не поняла девушка.

Давай помогу с броником, — повторил летчик.

Он уверенными и точными движениями подогнал ремни снаряжения по фигуре. Конечно, насколько это было возможно. «Фигура» молча вертелась и сопела, но вслух недовольства не высказывала.

Так нормально?

Да, спасибо. Я побежала к своим вертолетам.

Ясно. Ребята, по машинам. Взлет — по зеленой ракете. Вопросы есть?

Никак нет, — четко ответили пилоты и рванулись к своим самолетам.

Ни пуха нам всем.

Егор застегнул летный шлем и поправил ларингофоны и быстрым пружинящим шагом направился к своему штурмовику.

А за воротами базы в грохоте и лязге строилась транспортная колонна. Туман постепенно рассеивался, сжигаемый первыми лучами солнца, но песочно-серая пелена, поднятая колесами и гусеницами, густые клубы выхлопов, была, наверное, еще более плотной, чем утренняя дымка. Постепенно механическая змея уползала по дороге, скрываясь в собственных клубах пыли.

Егор сидел, спеленутый привязными ремнями, в кабине штурмовика. Рядом на стремянке стоял Женя, готовый помочь командиру запустить двигатель. Егор включил аккумуляторы и рацию. Теперь он напряженно ждал зеленой ракеты. Так же, как и трое его летчиков, самолеты которых выстроились на линейке готовности. Уже скрылась замыкающая БМП из группы прикрытия колонны. Ушли на задание вертолеты майора Боровика, а команды на взлет еще не было. Из-под шлема стекал липкий пот. Рядом на полосе замерли санитарные вертолеты, чуть поодаль стояли винтокрылые машины афганцев.