Снова блеск, и снова далеко. Гроза уходила, а Мари нужно было достать этот удар во что бы то ни стало. Почему-то она чувствовала, что как только она взмыла вверх, сил у Кхиля стало меньше. Ей казалось, что эти двое победят, свалят его. Она должна достать эту молнию!

Расправив крылья и удерживая себя в полете, Мари сосредоточилась и выпустила яркую вспышку, которая пронзила все облака, подсветив черные тучи над всем Доханом. Вспышка слилась с молнией, которая разрезала тучу далеко впереди. Мари увидела, что яркий огненный шар летит ей навстречу. Она разжала когти и выбросила вперед веревку. Та зашипела, встретившись с электричеством, и Мари увидела, как вниз по веревке летит огненный шар. Не успев поднять взгляд, она ощутила, что все остатки электрошара врезаются в нее.

***

Было больно. Настолько, что Мари потеряла ориентацию и не сразу смогла понять, где небо, а где земля. Грудь неимоверно жгло, крыло не двигалось, и, казалось, что она его не чувствует. Ветер трепал перья птицы, которая больше не могла летать. Хлесткие струи дождя трепали ее одежду, попадая в лицо, застилая глаза. Мари не могла понять, далеко ли до земли, куда она падает и как сгруппироваться так, чтобы падение было менее болезненным. Хотяона отчетливо понимала, что более или менее для нее значения уже не имеет.

Вдруг что-то острое впилось ей в тело, она закричала от боли и открыла глаза. Черная, уродливая горгулья подхватила ее и относила в сторону, опуская на один из парапетов собора Дохана.

– Кхиль, – только и смогла проговорить она.

– Не говори. – Он положил ее, и сам превратился в человека. У него на глазах она из яркой птицы приняла человеческий облик. – Дай посмотреть.

Он достал нож и срезал остатки рукава, которые сгорели на руке Мари. Под ними чернела обожженная кожа. Темнота уходила под платье туда, где в безудержном ритме билась ее кожа. Было очень тяжело дышать, Мари с каждым разом все сложнее было поднимать грудь, будто тяжелая ноша легла на сердце, не давая ему работать.

– Не смей! – Кхиль ударил кулаком по крыше. – Даже не думай!

– Все будет хорошо.

Она подняла вторую руку и провела ладонью по его щеке. Такая колючая, Мари никогда не видела Кхиля небритым. Она заметила мешки под глазами, усталый взгляд и слезинку, мелькнувшую в его глазу.

– У тебя все будет хорошо.

На крыше появилось еще несколько человек.  Мари не видела их и не хотела поворачивать головы, чтобы в последний раз насладиться красотой этого могучего горгуля. Но образ исчезал, затуманивался, так же, как и мысли до тех пор, пока полностью не исчез.

– Мари! – последнее, что она услышала перед тем, как упасть в темноту.

Если бы она не потеряла сознание, то смогла бы увидеть, как к ним подходит Тамора: взъерошенная, на губе кровоподтек, крыло прижимает левой рукой к себе. За ее спиной шла Эльдора. Вид ее был суров, руки и тело были испещрены царапинами, а в руках был острый нож.

– Сын, – тихо позвала Тамора, кладя руку Кхилю на плечо. Тот дернулся, сбросив ее.

Кхиль тяжело дышал, придерживая голову Мари, которая казалась еще меньше и слабее, чем всегда.

– Вы можете что-то сделать?!

– Нет, – через минуту ответила Эльдора, тяжело оседая на гладкую крышу. – Но она может.

Не отпуская головы Мари, Кхиль резко повернулся.

– Эллария?! Где она?

Старая волчица махнула рукой, показывая в сторону собора.

– Ее взяли, – тяжело ответила она.

– Не вздумай ее трогать! – Тамора встала перед сыном. – Нам нужна возможность договориться с мкрутами, и для этого она нужна нам живой.

Кхиль встал, поднял Мари на руки и сделал шаг к открытому окну, через которое вошли его мать и бабушка.

– Не стой у меня на пути. Если нужно, я порву ее на части. Но, если она способно на исцеление, она это сделает!

Эльдора дернула Тамора за подол платья, и та отступила. Кхиль вошел в собор решительным шагом. Взглянув на Тамору, Эльдора устало поднялась на ноги, встала напротив и неожиданно протянула руку.

– Считаю, мы должны забыть обо всех наших спорах, невестушка. Мы тянули моего сына, твоего мужа, в разные стороны. Сама знаешь, чем это закончилось. Нам нужно объединиться, чтобы мальчик был счастлив. Спокойствие королевства – это хорошо, но я продам любую страну за спокойствие своего внука.

Тамора неотрывно смотрела на руку Эльдоры и медленно, будто боясь своего решения, пожала ее.

– Эллария ни за что не оживит эту девочку. Она не из тех, кто даже ради жизни пойдет на уступки. Ты же видела, она проиграла, но не сдалась.

Эльдора не отнимала руки, продолжая удерживать Тамору.

– В первую очередь она мать. И ты сама знаешь, что делать для того, чтобы это использовать.

Тамора отпустила руку, на миг посмотрела на Дохан с высоты собора. На улицах валялись тела: гробыри покинули свои сосуды, и теперь горгульям и волкам оставалось только передавить слизняков, выползавших из тел мертвецов.

– Да, – ответила она и вошла в собор.

Когда они вошли в центральный зал, где еще недавно собирались на ужин Старейшины и невесты, Кхиль уже стоял около связанной королевы мкрутов. Тело Мари лежало на диване. В зал вошли Ивль и Катюша, которые поддерживали Эмилию под руки.

– Мари! – Она первая увидела сестру и бросилась вперед. – Милая моя, очнись, пожалуйста!

Она повернулась к Кхилю и умоляющим взглядом посмотрела на него. Он даже не обернулся, приставляя нож к горлу Элларии – королевы мкрутов. Переведя взгляд на Тамору и Эльдору, она получила только отрицательный ответ. Слезы полились из ее глаз.

– Ты сделаешь это! – Кхиль приставил нож чуть ближе, и тонкая струйка крови потекла по шее Элларии.

– Могу и сделаю – две разные вещи. – Ее нисколько не смущало то, что жизнь висит на волоске. – Я никогда не стану ее лечить. Да, мне не удалось отомстить вам всем, но смерть этой девчонки будет не напрасна. Я вижу, как вы все будете скучать по ней и винить себя в том, что не смогли уберечь. Так же, как делала это я, когда твой отец убивал моего мужа.

– Ты ошиблась только в одном. – Голос Таморы раздался резко и разнесся эхом под сводами собора.

Она улыбнулась так, как умеет это делать только Тамора Альбетта Тэлай. Было видно, как лицо Элларии побледнело. Тамора подошла к двум сыновьям и резким жестом поднесла клинок к горлу одно из них.

– Ой, не смеши! – Эллария залилась громким смехом. – Ты же не поверила, что это мои настоящие сыновья. Роза и два ее сына – лучший способ сбить со следа любую ищейку. Если вы не в курсе, то детей у нас не было!

Тамора издала приглушенный смешок.

– У твоего мужа детей не было, это верно. Зато был верный оруженосец, который много лет пробыл с тобой после смерти мужа. И умер лишь пару лет назад. Ты права, история Розы и двух ее детей – хорошее прикрытие. Только вот я прочитала много книг в твоей библиотеке. В традициях мкрутов обязательно заводить оруженосца с самого детства, с младенчества. Не думаю, что ты поступилась традициями своего народа. Так что один точно твой ребенок.

Тамора придвинула нож ближе к шее.

– Конечно, я могу убить обоих, но выберу только одного.

– Ладно! – процедила Эллария сквозь зубы. – Отпусти его.

***

Что-то больно кольнуло, заставив резко открыть глаза.

– Она просыпается! – Рядом раздался знакомый голос. – Мари! Ты как?

С трудом заставив себя открыть глаза, Мари увидела рядом сестру. Сил подняться не было, она просто смотрела на круглый, расписной потолок собора и на лица, появляющиеся на его фоне. В груди что-то сильно жгло, левая рука немела и не чувствовалась. Но Мари точно знала, что она жива.

Эмилия отошла, и на ее месте встала Тамора. С этого ракурса она казалась еще выше, стройнее и страшнее. Темные круги залегли под глазами, по губе струилась капля крови.

– Мама, отойди.

Тамора исчезла, и появился Кхиль. Взъерошенный, с расстегнутой рубашкой, он был взволнован как никогда.

– Получилось! – Он прижал Мари к себе, а она даже не смогла ответить. Тело не слушалось, язык не поворачивался.