Существует даже теория, что таким образом волшебное перезагружается, сбрасывая все ненужное. Многие народы канули в небытие во времена правления очередного человека. И вот так взращенный лепреконом новый повелитель – Али‑Асан, назвался Милосердным, хотя от подданных получил прозвище Жестокий. Он стал первым, кто не пошел под знаменами магии на инакомыслящих волшебников. Но он сделал нечто более страшное, полная инвентаризация волшебных артефактов, простой и верный принцип, хочешь победить врага, изучи его.

Выдержка из справочника по древним артефактам, раздел «Гибридная магия»: Камни власти, неотъемлемый атрибут владыки мира после нахождения нефритового яблока.

Камень ярости – носи его на левой руке, обретешь ярость и отвагу тысячи воинов. Бесстрашье и светлый разум на пути к победе. Дух воина подобно хранителю будет управлять твоей рукой во время боя. Ключ пробужденья (Кето‑мо).

Камень силы – его нужно поместить в кожаный переплет обязательно из кожи носорога (самца). Дает силу сотни воинов. Способность ударом разрушить камень, согнуть металл и поднять вес, превосходящий собственный. Ключ пробужденья (кровь владельца).

Камень забвения – дотронься до того места, что надумал скрыть от чужих глаз, и ничто не сможет разрушить заклятие. Ключ пробужденья (годы жизни владельца).

Камень огня – подуй на него, и твое дыхание превратится в огонь, пламя которого выжигает все магическое, оставляя пепел. Ключ пробужденья (Ор‑мо).

Камень воли – позволяет управлять сапфировым воином, призванным охранять владыку мира. Запечатав имя слуги, камень наделяет убийцу властью над огненным и ледяным мечами. Ключ пробужденья (запечатанное имя слуги).

Камень памяти – запоминает все, что скажешь и все что покажешь. Воспроизвести запомненное можно при помощи заклинания «Ис‑ма‑лан‑ту‑ на – покажи прошлое, что просил тебя видеть».

Каждый новый владыка за годы правления обязан создать новый камень, и после его смерти тот станет частью нефритового яблока.

Али‑Асан создал три: камень забвения и два камня ключа пробуждения для всех магических артефактов.

Госпожа не просто рассказывала, после каждого факта она доставала из сумочки доказательства своих слов: живой портрет последнего владыки, описание каталогов по древним артефактам, родословную лепрекона Бэтери и кожаную страницу из магической книги с описанием камней гибридной магии. Они и давали усиление морально‑волевым качествам человека, что осмелился сорвать плод раздора между темной и светлой стороной волшебного мира.

– Откуда у тебя эта страница? – изучая кожаный листок, перебил рассказ Леон.

– Подарок владыки мира, – сухо ответила мать.

– На странице клеймо! – громко вскрикнул Леон. – Вот, смотри, в углу страницы, шестипалые кисти. Фиолент, принеси портфель! На рецепте эльфийки такой же символ. Что он означает?

– Хозяин, – замялся я, – приходила полиция, они изъяли рецепт.

– Что значит, изъяли? – гневно рявкнул Леон.

– Тебя подозревали в убийстве наместника и семерых постояльцев, – с надрывом ответила мать. – Сейф открыли с помощью волшебного золота.

– Не может быть, – вскрикнул Леон, – Фиолент, ты же видел участников битвы? Там не было лепрекона.

– Было темно, я разглядел двоих, – ответил я, – Мадам Лемм, и некто Адольф К., представившийся Барри Томенто – этот зельевар заселился накануне трагедии.

– Почему я узнаю об этом только сейчас? – строго спросил Леон.

– Простите, хозяин – это моя вина. Госпожа Лемм обещала, что будет наблюдать за ним, я предлагал рассказать вам, и собирался, – замялся я, – буквально, перед тем как вы ринулись в нору. Честно не мог даже представить, что это будет заказчик сферы, все случилось так быстро.

– Я знаю только одного Адольфа зельевара с фамилией на букву К, – показывая на живую фотографию лысого мага с козлиной бородкой, сказала мама, – Это он?

– Вроде да, – понуро ответил я.

– Тогда это Куффер, – тут же пояснила госпожа и как‑то не по‑доброму закачала головой.

Признаю, виноват, вовремя не озвучил важную информацию, но честно, просмотрите предыдущие записи, не я один виноват в этом. Хозяин был в депрессии, и попросту не хотел меня слушать. Алкоголь, шантаж мадам Лемм, начни я говорить о случившемся в логове Брумма, никто бы не услышал. Разве не так?

Впрочем, госпожа и хозяин, так не думали, так что опустим их крики и брань и вернемся к рассказу о Теодоре Макдаффи и его черном золоте, на чем остановились, ах, да шестипалые кисти. И так, необычное клеймо выжигала золотая печать владыки, оснащенная камнем забвенья. Али‑Асан предусмотрительно засекречивал важную информацию. Визуально печатка была размером с персик, изогнутый стакан по типу армуда, только металлический, с держателем для камня внутри. Сверху на плотной кайме располагались значки – имена первых представителей волшебных сословий на первородном диалекте. Там же был складной крючок в отогнутом виде, позволяющий прикоснуться к камню забвения. Очень оригинальная штуковина, полностью выполненная из золота, весом в десять унций. Принцип работы простой: загибался крючок, и то существо, что выбрал обладатель печати, никогда больше не сможет прочитать написанное. Энергия камня проходила сквозь золото по армуду и выжигало эмблему владыки, на дне стакана – те самые шестипалые ладони, соединенные большими пальцами. И хотя многие полагали, что после смерти владыки смогут развеять заклинанье, оказалось, камень забвения не имеет обратного свойства. Его чары нельзя развеять.

Да, да, именно сейчас начинается самая интересная часть расследования.

Итак, перепись волшебной утвари – гениальный ход. Во‑первых, это сбор информации, а во‑вторых, вычленение потенциально опасных предметов. В нашем мире и по сей день существуют артефакты, которые питаются не только магией, но и жизнями случайных путников. Когда‑то это были инструменты для борьбы за всласть, но их создатели давно померли, а вещи остались, и мало того, жили и здравствовали. Яркий пример – сундук‑магии с безобидным именем Доду. Не знающий меры необузданный артефакт, живущий на дне океана, Доду периодически создает штормы, топит корабли, питаясь жизнями утопленников. А сколько еще похожих вещей древней магии разбросано по миру: каменные статуи, живые коряги, волшебные пески, да просто булыжники, созданные с одной целью – убийство всего магического. И таких неподконтрольных предметов – несметное количество. Параллельно с учетом утвари шла негласная перепись волшебных существ, фиксировались их особенности, таланты и недостатки. Владыка пытался найти рычаги давления, дабы понять, как можно обезопасить жизнь людей. Кому‑то, как домашним эльфам, предписали запрет на изучение магии, а кому‑то дали полноту власти, сделав наместниками. Али‑Асан Милосердный предпочел худой мир хорошей войне, дав власть слабым существам в магическом мире. А те, войдя во вкус, именем закона истребили целые сословия некогда влиятельных магов. При этом мир людей семимильными шагами пошел в сторону прогресса, это было выгодно наместникам, люди самый удобный инструмент для устранения неугодных сословий. И вот так, за десятилетия, мир древнего волшебства перебрался на задворки планеты, прячась от глаз любопытного человека. Единственными, кто выпадал из плана по реорганизации всего волшебного, были лепреконы. Владыка не понимал, как ими управлять.

– Какой идиот потребовал созвать совет родов? – закричал появившийся в ночной пижаме Бен Оссори с пинтой эля в руке.

– Я, – ответил Рон Бэтери. – Как один из вас, имею право.

– Азррам‑шу, змееныш, – кинув в предателя глиняную кружку, прокричал Оссори и выхватив палочку. – Где мы, подлый предатель? – злобно рыча, он угрожал палочкой окружающим.

Доли секунды, и в огромном холле стали появляться один за другим лепреконы, из золотой дымки, кто в чем, но каждый с ходу махал палочкой в знак протеста. Последним появился Тон Фаррел, он единственный, кто был подобающе одет и не угрожал стражникам владыки мира.