– Разрешите присесть, – поставив чашку с блюдцем на столик, спросил юный джентльмен в синем котелке.

– Место занято, – резко ответила Анна‑Мария.

– Но тут никого нет, – улыбнулся незнакомец и все же сел за столик. – Меня зовут Стив, – сняв шляпу, представился он.

– Если это попытка познакомиться, то она провалилась, – сделав глоток кофе, ответила эльфийка, уверенно посмотрев в глаза собеседнику.

– Нет, Анна‑Мария, я очень хорошо знаю, кто вы, – поймав ее взгляд, ответил юноша и тоже пригубил из чашки. – Так вот, у нас есть общее незаконченное дело.

– Не уверена, я вижу вас впервые! – категорично заявила она.

– Хм, – усмехнулся лепрекон. – Все думал, почему золото разрешило заключить контракт, ведь все знают, что кувшин Ра – собственность рода Оссори. Бездумная щедрость пьющего владыки, вы же в курсе, что волшебный эль варят с использованием темной воды, точнее, добавляют пару капель на бочонок?

– Слушайте, – ответила Анна‑Мария, – я уже не наместница, не тратьте попусту время.

– Так вот, – улыбнулся ее собеседник. – К чему я начал этот разговор? Настоящий владелец глиняного кувшина с узким горлышком – мой отец, кувшин принадлежал роду Фаррелов задолго до появления владык мира, но вся общественность возразит – министерство руководствуется последней переписью артефактов, составленной Али‑Асаном Жестоким, где черным по белому указан владелец – Бен Оссори.

– Вы меня не слышите, я не наместница!

– Знаю, – улыбнулся лепрекон. – Но позвольте договорить, ваш брат убедил меня в обратном. – Стив Фаррел достал кожаный лист, тот был весь в черной плесени. – Не смотрите так на плесень, договор почернел, но это нормально, если контракт нарушен.

– Что вам нужно? – сняв очки, строго спросила эльфийка.

– Род Лемм по договору взял в аренду кувшин сроком на двадцать лет, – постукивая черными ногтями по столу, сказал Фаррел. – Сам не хотел вас беспокоить, потеря братьев, увольнение со службы – столько потрясений за короткий срок, понимаю, вам сейчас не до глиняных артефактов, но все же, – он развернул договор, – тут есть один пункт: в случае нарушения договора виновная сторона обязана возместить стоимость потери только приемлемым для владельца артефакта способом.

– Сколько золота заплатил Дезмонд за кувшин? Я готова расплатится, – она полезла в сумку.

– Что такое золото, когда уничтожена семейная реликвия?

– Тогда можно по‑конкретнее, что вы хотите от меня?

В этот момент к столику подошел одетый в белый костюм Тен Тогль, он кивком поприветствовал даму и джентльмена, а затем как ни в чем не бывало сел. Анна‑Мария насторожилась, после улыбнулась, понимая, почему рейс задержан и чьих рук это дело. Вкусный десерт для отвлечения внимания, неприметное место – чувствовалось грамотное использование магии. Было даже обидно, что ее так легко провели.

– Госпожа Лемм, – вылезший из‑под стола Туск, достал палочку и строго спросил: – У вас все хорошо? Вам нужна защита?

Наместник Тогль, не отводя глаз от смуглого коротышки, сунул руку в карман и, приготовившись к бою, нащупал свою палочку.

– Эй, полегче, метатели магии! – встав между ними, заголосил Фаррел. – Никто не будет здесь применять магию. Мы сейчас сядем и всё обсудим.

Туск не шевелился, продолжая смотреть на госпожу, и как только та дала отмашку, разрешая сесть рядом, он опустил палочку. Тогль недолго думая положил руки на стол и улыбнулся. Обрадовавшийся Фаррел вытер пот со лба и, жестикулируя, еще раз попросил всех соблюдать спокойствие. А после стал объяснять, что хочет от рода Лемм в качестве компенсации за разрушенный кувшин, Анна‑Мария только слушала, изредка смотря на Тена. До последнего не верилось, что наместник мог быть темным магом. Куда смотрело министерство, где хваленый многоуровневый отбор, незапятнанная репутация? Попасть на эту службу было настолько сложно, что не укладывалось в голове, как такой двуличный мерзавец, как Тогль, мог это сделать. И немаловажный вопрос: зачем? Ради золота сундука Доду? Абсурд. Ладно карьера, министерское кресло, власть в мире магии могли бы служить оправданием, но золото – это было низко даже для магов. И чем больше Анна‑Мария изучала Тена, тем меньше сомнений было, что перед ней не кто иной, как Зеб – узник Атаракса.

– Давайте о приятном, – сделав глоток из пузырька с темной водой, предложил Тен. – Ты не с того начал, Стив, набросился на хрупкую даму, требуя возвращения долга, на ее месте я бы тоже начал защищаться, – он аккуратно достал палочку и, дождавшись момента, проявил черный саквояж под полом. – Госпожа Лемм, у меня для вас подарок.

– Что там?

– Гарк! Гарк! – послышался глухой звук из саквояжа, и тот стал подпрыгивать.

– Дерри, – обрадовалась Анна‑Мария. – Зачем вы ее украли?

– Нет, что вы, – Тогль достал купчую. – Честно купил. Сами понимаете, гномы слишком глупы чтобы пользоваться таким артефактом.

– Теперь она вновь ваша, – улыбнулся Тогль. – Я составил купчую на предъявителя, у кого в руках документ, тот и владелец. Хотя мы‑то с вами понимаем, что древесной жабой нельзя управлять, только пользоваться.

Возникла неловкая пауза. Фаррел постукивал пальцами по столешнице, жаба в сумке еле слышно предупреждала об опасности, Туск то и дело жадно втягивал запахи, доносившиеся из саквояжа, подтверждая, что это не обманка, а госпожа Лемм читала договор купли‑продажи.

«Посадка на рейс из Чикаго в Милан разрешена. просьба пассажирам пройти к третьему выходу».

– Туск, лети без меня, – приказала эльфийка.

– Нет, госпожа, – ответил он, сжимая ручку сумки.

– Это не просьба, бери Дерри и обустрой быт, – не смотря ему в глаза, ответила она. – А я, как расплачусь по долгам, прилечу к вам.

– Нет, – прошептал тролль.

– Улетай! – приказала бывшая наместница.

И как только смуглолицый слуга, взяв багаж, удалился, довольный Тогль убрал в карман палочку и, посмотрев на эльфийку, добавил:

– Вот и славно, я – волшебник слова, а значит, за моей свободой будет стоять ваш полный расчет с родом Фаррел, – он посмотрел на Стива.

– Меня это устроит, – разведя руками, ответил тот.

– Когда начнем? – робко спросила эльфийка.

– Не переживайте, все идет по плану, – ответил Тогль. – Завтра мы летим в Японию, по дороге все расскажу.

Анна‑Мария кивнула, а обрадовавшийся Тогль предложил отметить рождение столь необычного союза волшебников, но, если честно, ни Анна‑Мария, ни Стив не хотели праздновать, понимая, в какую опасную игру они входят и что будет, когда безобидный наместник станет тем, кто он есть на самом деле, – жестоким и беспощадным темным магом.

На правах эпилога

Письмо Анны‑Марии брату : «…о заключенном 8.9.2.1. Разговор охранника с новым работником:

– Первая цифра – это, собственно, за что был приговорен заключенный, единичка – уничтожение артефактов, воровство, грабеж, с двойки по пятерку – убийство людей, сюда относятся простой люд, полукровки, маги темные, маги светлые. В Атараксе нет пятерок, тюрьма серьезная, и у нас отбывают свой срок те, кто пролил волшебную кровь. Шесть – это все темные существа: орки, тролли, лешие, лепреконы, домовые… там длинный список. Семь – уже светлые – гномы.

– А восемь?

– Эльфы.

– Боюсь спросить, за что получают девятку.

– Геноцид.

– Ладно, вторая цифра о чем говорит?

– Степень опасности для окружающих.

– Девять – высший уровень?

– Совершенно верно, данный осужденный невероятно умный и опасный заключенный, с ним запрещены любые виды контакта, еда оставляется во время сна, и в те непродолжительные часы его бодрствования он самостоятельно следит за своей жизнью.

– Третья цифра?

– Двойка – это непризнание вины, есть еще тройка – это отрицание вины, и единица – полное раскаянье. Эти цифры – коэффициент, который влияет на срок заключения.