Возникает вполне естественный вопрос о способах преодоления канализованного развития. Сам факт возникновения в голове таких вопросов является хорошим признаком. По-видимому, любопытный мозг способен на что-то большее, чем репродуктивное воспроизводство гоминид. Тем не менее для успешного отрыва от нашего обожаемого обезьяньего мышления нужно сочетание нескольких условий. Большим ограничением является возраст человека. Если осознание себя временно живущей мартышкой приходит в 10-11 лет, то есть шанс записаться в гении или таланты. Неплохие результаты даёт интуитивное ощущение собственного идиотизма в 20 лет, а в 30 лет - приносит пользу понурая уверенность в попусту потраченной жизни. Все эти прекрасные мотивы можно использовать для попыток самопревращения в личность. Под гордым званием человека надо понимать появление способности к пониманию изменяющегося мира, формирование рассудочного мышления и, в виде высшей награды, приобщение к "личному творчеству". Последнее является самым бесполезным развратом, который разрушает организм человека с абиологичными целями.

Относить творчество к разврату приходится по нескольким причинам. С одной стороны, для создания нового надо знать предысторию занятия, владеть профессиональными знаниями, приёмами и навыками своих предшественников. Для этого приходится много лет потратить на очень дорогую и бесперспективную подготовку к синтетической деятельности. Мозг всеми силами отваживает нас от подобных занятий. С его точки зрения надо потратить намного меньше средств, времени и сил на обзаведение репродуктивным помещением и несколькими сопливыми генокопиями. В молодые годы, на высоком гормональном фоне, бороться с такими соблазнами крайне тяжело.

С другой стороны, существует ещё одна личная проблема, связанная с индивидуальной конструкцией головного мозга. Допустим, что мозг потенциального творческого развратника полностью соответствует его занятию и гарантирует гениальный результат. Врождённые способности такого человека намного превосходят средний интеллект обывателя. Существует опасность, что праздность возьмёт верх и лёгкий успех надувательства окружающих станет второй натурой потенциального гения. Это часто случается и убивает больше гениальных мозгов, чем самая тяжёлая жизнь. Ещё одна опасность возникает при задержке развития центров мозга, которые входят в состав цепочек структур, детерминирующих уникальные способности (Савельев, 2024). Некоторые области головного мозга окончательно формируют свои связи после 20 лет, когда социальные обременения уже достигают своего максимума и приходится думать о том, как добывать пищу, заботиться о семье и выпасать генокопии. Вырваться из такой самодельной тюрьмы творческая натура не может, а её способности приходится похоронить в голове навсегда.

По этим причинам, называя творчество развратом, я никак не преувеличиваю трагизм и цену такого занятия. К сожалению, настоящему творчеству как заветному безобразию очень трудно научиться, но, один раз попробовав, оторваться уже невозможно. Возвращаясь к модели эпигенетического ландшафта, следует подчеркнуть его роль в пути к самореализации. Попадание в заветный канал с творческими пороками происходит через упорное подкладывание абиологических песчинок на пути шарика своей судьбы.

В чём же скрытый личный соблазн и биологический смысл появления таких странных личностей, склонных реализовывать творческие способности себе во вред. Дело в том, что биологическое самоубийство такого рода обычно объясняют величием результата, который осознаётся окружающими через много лет после смерти гения. Это нелепое толкование ничего не говорит о природе смертельных затрат одного человека. На самом деле мы сталкиваемся с одним из крайних структурных вариантов организации головного мозга. Проблема в конструкции, которая приводит к появлению в голове гения третьего игрока - структурно выраженного таланта. По сути дела, у бедного гения уже с рождения происходит формальное растроение личности, если использовать терминологию из психиатрии.

Двойственность сознания описана мной ранее, а большинство граждан успешно страдают именно таким манером (Савельев, 2024). Однако у одарённых личностей проблем намного больше. Их талант детерминирован довольно длинными цепочками структур мозга, в несколько раз превышающих средние размеры. Это приводит к тому, что у них формируются творческие навязчивые состояния, от которых невозможно избавиться. Гениям приходится мучиться между обезьяньими страстями, осмысленной жизнью и поглощающим здравомыслие творчеством. Такое растроение бытия затратно, порочно и часто асоциально. Зато и амплитуда личных удовольствий от содеянного во всех трёх направлениях существования намного больше обычной. Вполне понятно, что, имея актив из таких особенностей мышления, талантливые люди обычно не впадают в капкан убогого парадигматизма. Они долго сохраняют способность к перестройке работы своего мозга и осмыслению внешнего мира.

Очень часто признаки такого потенциала мозга начинают проявляться в период созревания неокортекса. Затруднения в формировании простых устойчивых алгоритмов поведения и общей парадигматической деградации сказываются на обучении. Такие подростки плохо решают простые задачи и не могут ответить на элементарные загадки. Проблема состоит в том, что они реально думают над вопросом и видят множество ответов, поскольку такие загадки обычно изобретаются довольно ограниченными людьми. Выбрать из множества решений именно тот, который хотел получить туповатый автор от талантливого подростка, почти невозможно. На алгоритмизированный вопрос или загадку лучше всего отвечает недалёкий любитель сиюминутных парадигм из числа бойких малолетних идиотов.

Исходя из перечисленных закономерностей, приходится делать крайне неутешительный вывод о вынужденной необходимости летальных способов замены социальных алгоритмов мышления и носителей парадигматического сознания. Именно между сторонниками канализованного сознания возникают самые страшные конфликты общения и неразрешимые социальные противоречия. Неизбежное взаимное истребление всегда происходит между людьми, исповедующими различные парадигмы. Им договориться невозможно, а схватка будет продолжаться до полного уничтожения одной из сторон. По этой причине следует избегать появления нетворческих людей в среде управляющих структур любого сообщества. Однако иерархическая система социальной организации гоминид обычно приводит к негативному отбору, что гарантирует продолжение церебрального сортинга наиболее летальными средствами. 

Составной частью межличностных отношений является ложь. Она представляет собой прямое следствие поведенческих проявлений энергетического баланса мозга. Ложь служит одним из самых эффективных средств экономии энергии как мозга, так и тела. Предельно упрощая ситуацию, можно сказать, что враки появляются для того, чтобы экономить расходы мозга и создавать биологические преимущества для вруна или врушки. Речевая, письменная или невербальная лживость нужна для достижения личной, семейной или популяционной выгоды над конкурирующими особями. Юноша, соблазняющий и обманывающий девушку, поли­ тик, врущий в глаза целой стране, и вокзальный картёжный шулер стремятся к одинаковой цели - с минимальными затратами обеспечить своё личное процветание. Ложь нужна для того, чтобы без особых затрат получить желанный результат. Он может быть отсроченным или мгновенным, публичным или интимным, но он всегда есть в скрытом виде. Лингвофилософские объяснения и заумные псевдоклассификации лжи ни социального, ни биологического смысла не имеют. Моральная оценка содержания лжи при её примитивных биологических целях выглядит недомыслием. Использование моралистической или духовной терминологии не помогает пониманию сути явления, которое базируется на простейшей экономии расходов организма при решении жизненных проблем.

Для понимания сути системной лживости гоминид необходимо напомнить, что невербальные способы введения в заблуждение себе подобных довольно затруднительны. Зато речевое общение даёт полный простор для создания иллюзий. Придумав названия предметам и явлениям, мы начинаем оперировать словами, которые уже являются абстрактным отражением реальности. Лживость спрятана в самой сути слов, которые в момент своего появления становятся обобщёнными представлениями и условностями. Высшей формой развития речи является математика, очень косвенно связанная с реальностью. Это не мешает нам использовать её для практических нужд в виде специализированного языка. Превратив простейшие речевые коммуникации в математические и физические формулы, мы продолжаем всё тот же биологический процесс церебрального сортинга. Его частной целью является извлечение максимальной выгоды из минимальных речевых затрат. Примерно то же самое происходит при лживом создании искусственной реальности в общении между людьми. Математические и физические формулы, как и нормальная речь человека, различаются только по степени приближения к реальному миру. Простейшие звуковые сигналы, как и письменная речь начальных классов, слабо отличаются от базовых коммуникационных систем приматов. При взрослении происходит переход к сложной речи и письму, хотя и не у всех. Оперирование сложными образами и абстракциями математического ряда характерно для сознания третьего уровня и доступно не всем. По этой причине не стоит обольщаться перспективами развития, поскольку они не предсказуемы.