Произвольные взаимодействия отличаются от вынужденных тем, что могут полностью регулироваться самим человеком. Каждый из нас выбирает себе друзей, подруг, компании по интересам или наклонностям. Нам кажется, что это происходит спонтанно, интуитивно и по не совсем ясным внутренним критериям. Эти красивые, но туманные психоделические рассуждения не стоят и выеденного яйца. Все существующие в человеческом обществе произвольные (не вынужденные) взаимодействия можно разделить на несколько групп, которые отражают различные степени структурного сходства головного мозга.

В основе притягательности межличностных взаимодействий лежат два типа сходств конструкции мозга: естественные и рассудочные. Требуется некоторое пояснение этой терминологии, поскольку такое лингвистическое противопоставление весьма условно и не отражает сути явления. Под естественными взаимодействиями следует понимать любые поступки, приводящие к энергетическим затратам мозга, которые приносят прямую, косвенную или отсроченную биологическую выгоду. Рассудочные взаимодействия предполагают отказ от приобретения биологических преимуществ, что делать крайне затруднительно. Попробуем разобраться в основах столь необычной классификации и найти критерии как для начала межличностных контактов, так и для их избегания. 

Любой здравомыслящий человек всегда скажет, что надо добровольно поддерживать отношения на основе общих интересов, пристрастий и повседневных привычек. В таком случае вполне естественен вопрос о природе общих интересов и наклонностей у довольно разных людей. Если двум людям очень нравится ловить рыбу, то они почти наверняка встретятся на сибирской рыболовной базе или на морской рыбалке в поисках тунца, акул или парусников. Чем больше сходство их характеров и пристрастий к типу рыбалки, тем вероятнее встреча. Аналогичные интересы к взаимному общению возникают при склонности к алкоголю, табакокурению, девицам с пониженной социальной ответственностью, рулетке или картам. В этой ситуации затрагивается набор интересов, крайне близких к фундаментальным инстинктам, лежащим в основе поведения любых при­ матов: размножению, еде или доминантности. Рыбалка и охота аналогичны примитивнейшему собирательству пищи, усиленной доминантностью, порождаемой трофеями. Казановы и роковые красавицы паразитируют на репродуктивных инстинктах, подкрепляя сексуальными победами ненасытную доминантность над окружающими. Собиратели марок, картин, брильянтов, вин, машин, мебели и монет поощряются древнейшими навыками собирательства корешков, когда большая и сочная находка приносила зависть и уважение родных австралопитеков.

Подобных архаичных занятий великое множество, но их объединяет естественность происхождения глубинных мотиваций мозга. Все они базируются на инстинктивно-гормональной активности лимбической системы. В этих структурах мозга спрятана вся незатейливая привлекательность этих увлечений, страстей или бытовой одержимости. Лимбическая система, как я многократно писал, потребляет около 10% всей энергии мозга даже при интенсивной работе. Она реализует свою деятельность через мощнейшие гормональные воздействия, подчиняющие весь организм. Вполне понятно, что небольшой расход энергии мозга и инстинктивные мотивации легко возникают у самых разных людей, что и приводит к естественным формам межличностных взаимодействий.

Не стоит объяснять, что необременённое разумом и социальными обязательствами поведение довольно точно отражает особенности конструкции мозга. Как правило, от таких естественных отношений немного проку, поскольку они являются отражением поисков решений простейших обезьяньих проблем.

Самым очевидным результатом лимбической активности является поиск пищи любым способом. Эта древнейшая эволюционная мотивация среди людей решается универсальным способом - любым. Тут мораль, совесть, религиозные представления и образование никакой роли не играют. Если хочется есть, то можно есть всё, что похоже на еду и пахнет едой. Родственные связи на вкус не влияют. Большую часть своей истории мы отлично закусывали если не ближними, то уж не очень дальними гоминидами (Савельев, 2023б). Не вызывает сомнения, что личное добывание всех видов ресурсов поощряется лимбической системой без ограничений.

Параллельно с ценной пищей лимбическая система обеспечивает простое самовоспроизводство и сексуальные развлечения. Размножение является очевидной целью любого обитателя планеты, что в значительной степени обеспечивается лимбической системой. Для этого занятия особо сложного общения не требуется, а получение приемлемого результата достигается минимальными затратами половых гормонов. Задача упрощается встречным стремлением обоих полов к сохранению и преумножению собственного генома.

Не менее значимы примитивные лимбические инстинкты для выращивания личной значимости. Это особенно заметно при изучении поведения крупных политиков мирового уровня. Они часто являют свету не замутнённые рассудком образцы абсолютной социальной доминантности. Их поведение очень хорошо предсказуемо из-за его инстинктивно-гормонального происхождения. Именно однотипность организации лимбической системы позволяет как предсказать планируемые действия, так и профилактировать возникающие государственные проблемы.

Фундаментальным свойством универсальности естественного общения являются конструктивные особенности инстинктивно-гормональных центров. Попробуем разобраться в причинах привлекательности общения на основе лимбической системы. Крайне важным для понимания пищевого и полового единения человечества является более низкая изменчивость центров лимбической системы по сравнению с корой больших полушарий. Количественные различия размеров ядер и центров лимбической системы не превышают 300%, тогда как индивидуальная изменчивость неокортекса намного больше и составляет 300-500%. В исключительных случаях различия между отдельными подполями могут достигать 42 раз (Савельев, 2024). Эти огромные количественные различия очень важны, но существует ещё одна важнейшая особенность коры, которая отсутствует у архаичных лимбических центров мозга. Дело в том, что многие подполя неокортекса могут различаться на качественном уровне. В мозге одного человека они есть, а у другого их нет ни в каком виде. О таких различиях для подкорковых центров неизвестно. В лимбической системе отсутствие любого центра управления инстинктивно-гормональными особенностями поведения необратимо приведёт к смерти человека.

Следовательно, невысокая вариабельность центров лимбической системы даёт временное совпадение биологических интересов, которые гарантируют нам выживание и размножение. Этот успех лимбической системы в регуляции механизмов общения подкрепляется её низким энергопотреблением. Действительно, занимая около 10% объёма мозга, она потребляет энергии в 8 раз меньше, чем кора большого мозга. На такие затраты легко идут даже мартышки, когда дело касается еды или размножения. Таким образом, для простейшего осуществления социального поведения лимбическая система предоставляет нам достаточный набор функций. Всеобщее единение в обезьяньих страстях обеспечено небольшим разнообразием вариаций подкорковых конструкций и полным совпадением большинства гормональных желаний.

Такое мармеладное взаимопонимание в обезьяньих затеях может быть легко заменено немотивированной ненавистью и агрессией. Это происходит тогда, когда в тесное или родственное общение вовлечены лица с максимальными количественными различиями центров лимбической системы. В этой ситуации никакие рассудочные аргументы не работают, а неокортекс используется только как вспомогательная часть мозга для планирования изощрённого уничтожения друг друга. Большая количественная разница в организации инстинктивно-гормональных центров мозга отлично обеспечивает немотивированную агрессию.

Выходит, что глубокие количественные различия в лимбической системе гарантируют продолжение летальной биологической эволюции. Вполне понятно, что детские и юношеские социальные инстинкты, запечатлённые в созревающей лимбической системе, лучше всего детерминируют поведение взрослых. Именно этими приёмами удалось быстро сформировать коммунистическую идеологию в СССР, национал-фашизм в Германии и пещерный национализм на территории со­временной Малороссии. Пожизненная устойчивость таких манипуляций с сознанием гарантируется глубиной лимбических запечатлений и их реализацией через архаичные механизмы инстинктивно-гормональных мотиваций.