И обратив сочувствующий взгляд на гипнотизёра Маргариты, добавил:

— Мы ведь этого желаем, Леонсио?

— Да, — подтвердил бедный отец со слезами на глазах. — Деньги ничего не значат, и я признаю, что Авелина так же свободна, как и я. Но если мой маленький сын останется на Земле, у меня будут надежды на своё собственное обновление. Он станет компаньоном и другом, привязанным к моей памяти. В своей возможности служить ему я смогу найти благословенное поле духовного служения. Этот малыш пока что единственное средство в моём распоряжении, позволяющее мне обрести веру в добро, от которого я пока так далёк.

Ощущая болезненные усилия, которые он делал, чтобы говорить и просить в это мгновение, Губио обнял его, поднял на ноги и сказал:

— Леонсио, Иисус верит в помощь людей до такой степени, что терпит все их стойкие несовершенства, пока мы сами не поймём императива своего личного обращения к высшему благу. Так почему мы должны сомневаться? Я верю в обновление Филицио. Отныне твоего малыша будет защищать, а не преследовать, любящий благодетель, достойный нашей братской помощи!

Побеждённый такими словами, врач упал на колени перед нами и поклялся:

— Во имя Божественного Правосудия клянусь защищать этого ребёнка как истинный отец!

Затем он поднялся с колен и попытался поцеловать руки Губио, но Инструктор, деликатно уклонившись от этой чести, посоветовал Элои и мне поместить пациента обратно в физическое тело, пока он будет проводить пассы укрепления маленькому больному.

Фелицио послушно повис на нас, и уже проснулся в своей постели, залитый обильными слезами, после того, как мы помогли ему вернуться в своё физическое тело.

Но это ещё было не всё.

В какой-то мере форсируя ситуацию, Элои дал ему чуть больше интенсивной магнетической энергии в области зрения, и ошеломлённый брат увидел нас обоих на какие-то несколько секунд.

В изумлении, не в силах что-либо сделать, он не знал, что сказать, но Элои подошёл к нему и с благородным негодованием, горевшим в его глазах, убедительно произнёс:

— Если ты убьёшь этого малыша, я сам накажу тебя.

Врач издал ужасный крик и рухнул головой в подушку, уже теряя нас из виду.

В этот момент я поверил в искренность, с которой Фелицио выполнит своё обещание.

Вдохновлённый действиями Инструктора, Сальданья предался проявлениям почти простецкого смирения, а Леонсио стал активно помогать нам в поиске и подготовке решения нашего вопроса.

Они оба попросили и далее поддерживать ту же самую атмосферу, чтобы нечаянно не пробудить против себя гнев невежественных сущностей, которые были настроены враждебно. Они могли бы организоваться в угрожающий легион и помешать нашим лучшим планам. Они знакомы с подобными процессами помощи и информированы насчёт потенциала вражеской зоны, из центра которой могли массово возникнуть сотни противников против этого семейного учреждения, плохо подготовленного к осаде подобного рода.

Слушая советы, я обратил внимание на ситуацию с Гаспаром, не скрывая своего удивления. Гипнотизёр, внешне очень неприятный, излучал мало симпатичные флюиды и продолжал «отсутствовать» в нашем разговоре. Его почти стеклянный взгляд, не способный зафиксироваться на нас, был подобен симптому паралича души, окаменелости мысли.

Не в силах долее сдерживать своё любопытство, я спросил Губио, что с ним случилось. Что значила эта психологическая маска магнетизёра теней? Он оставался глухим, практически слепым, полностью нечувствительным. Он отвечал на самые длинные и важные вопросы односложно, туманно, и выказывал неукротимое упорство по поводу мучений жертвы.

Губио охотно объяснил:

— Андрэ, существуют одержатели с глубоко зачерствевшим сердцем, которые каменеют, когда оказываются под влиянием более сильных и извращённых преследователей, чем они сами. Опасные интеллекты мрака впитывают определённые периспритные центры особых существ, которые становятся извращёнными и неблагодарными по отношению к добру и пользуются этим как инструментами в распространении зла, которое они избрали как площадку для посева в жизни. Гаспар именно в такой ситуации. Загипнотизированный хозяевами хаоса, усыплённый ослабляющими лучами, он временно утратил возможность видеть, слышать, возвышенно чувствовать. Он находится в угнетающем его кошмаре, как обычный человек, в котором преследование Маргариты становится навязчивой идеей.

— А он сможет вновь обрести свои естественные чувства? под влиянием сильного впечатления спросил я.

— Сможет. Магнетизм — это универсальная форма, принимающая то направление, которое мы ей указываем.

Пассы, противоположные парализующему действию, вернут его в нормальное состояние. Но подобная операция требует соответствующего момента. Для этого действия нужна интенсивная обновительная помощь, которую можно было бы найти в службах группы, где сотрудничество многих личностей соединяется в пользу одной, если это необходимо.

В этот момент к нам подошёл Сальданья и напрямую попросил дальнейших инструкций.

— Благодетель мой, — с уважением обратился он к Губио, — я понимаю, что раскрыть новую ситуацию значило бы привлечь к нашим усилиям ужасную реакцию тех, кто станет безжалостно травить нас. Откровенно говоря, я вижу новое поле деятельности, но не знаю, с чего нам начать.

Инструктор по-доброму согласился с ним:

— Да, Сальданья, ты хорошо понимаешь ситуацию. Мы ещё слабы, чтобы работать совместно. Прежде всего, необходимо, чтобы у Маргариты наступили положительные изменения в её состоянии. Подождём ночи. Я надеюсь поместить этот случай в центр братской любви. А пока что нам надо сохранять домашнюю обстановку без изменений ещё и потому, что Гаспар представляет собой иного больного, требующего особого внимания: его увечный и порочный периспритный организм требует милосердной помощи.

Едва он закончил свои наблюдения, как Габриэль вошёл в комнату и подошёл к своей угнетённой и обескураженной супруге.

Став теперь хозяином положения, Губио скромно подошёл к молодому человеку и по-отцовски положил ему свою правую руку на лоб, господствуя в его мозгу над прямыми зонами вдохновения, давая место магнетическим силам, способным склонить проблему помощи к лучшему решению.

Я увидел, как супруг Маргариты с нежностью стал смотреть на неё под влиянием обновительных сил. Он взял её за руки с искренней осторожностью и сказал:

— Маргарита, мне тяжело смотреть, как ты грустишь.

Между ними обоими образовалась короткая пауза; спустя несколько секунд, с глазами, просветлёнными неописуемой надеждой, муж сказал:

— Послушай! У меня вдруг родилась отличная мысль. Вот уже много дней, как мы во власти сильных лекарств и резких средств, которые так и не помогли тебе. Как ты смотришь на то, чтобы я попросил помощи у нашего друга, который интересуется Христианским Спиритизмом?

Тронутая благословенной волной нежности, которая незаметно исходила от Губио с помощью Габриэля, больная открыла глаза, полные заинтересованности, как человек, внезапно нашедший спасительную тропу, и счастливая, она сказала:

— Я готова. Я приму любую помощь, которую ты посчитаешь достойной и правильной.

В порыве надежды супруг быстро вышел в сопровождении Губио, посоветовавшего нам оставаться рядом с Сальданьей, пока он будет заниматься подготовкой к работе будущей ночи.

Приблизившись к бывшему преследователю, я не стал терять времени. Я начинал абсолютно новую для меня деятельность, и желал повысить свои знания и помощь. Я думал, что труженик с пробелами в моём положении всегда нуждается в учении, и, подойдя к палачу, преобразованному в друга, спросил:

— Сальданья, как объяснить подобный страх с нашей стороны в отношении компаньонов, задержавшихся на своём пути развития?

Он удивлённо взглянул на меня и заметил:

— Дорогой мой, я прекрасно знаком с этой главой повествования. Вознамерься мы бороться в открытую, оставив эту молодую увечную женщину с нами в таком слабом хрупком физическом состоянии, провал наших планов помощи был бы делом нескольких минут. В низших кругах, где мы находимся, злоба — это вездесущая и доминирующая сила. Она взаимодействует с толкователями, которые следят за нами со всех флангов, и нам не так-то просто ускользнуть от них. Чтобы бороться со злом и победить его, настоятельно необходимо обладать осторожностью и самоотверженностью ангелов. Действовать по- другому — значит, потерять время и оказаться без всякой защиты в опасной ловушке мрака.