– Они путешественники?

– Это бейлиф и его помощник. – Элизабет заколебалась и поняла по выражению глаз Анны, что тем самым совершила ошибку.

– И чем же они интересны? – спросила Анна.

– Их ранили разбойники, – ответила Элизабет, стараясь говорить как можно более бесстрастным тоном. – У бейлифа сломана нога, поэтому они пробудут у нас до тех пор, пока Рейчел не объявит, что они способны продолжить путешествие.

– И все-таки чем вас заинтересовали эти путешественники?

Элизабет почувствовала, что краснеет.

– Дело в том, что бейлиф… смотрел на меня с интересом.

– Как будто все другие мужчины не смотрят на вас с интересом! – с улыбкой проговорила Анна.

– Нет, это было иначе. Аристократы смотрят на меня с тайным намерением выиграть приз. Яркий пример тому поведение лорда Баннастера.

– Элизабет, – с легким укором сказала Анна.

– Я знаю, что глупо с моей стороны обращать на это внимание. Я уже обручена и не должна этого делать. Но сэр Джон…

– Он рыцарь?

– Да, рыцарь с телом воина.

Анна откинулась на спинку стула.

– В самом деле?

– Я вынуждена была помогать Рейчел, – оправдываясь, пояснила Элизабет. – Хотя я старалась не смотреть.

– Но он смотрел на вас, – догадалась Анна. Элизабет неохотно кивнула:

– Он смотрел на меня… просто как на женщину, а не как на богатую наследницу.

– Я всегда опасалась, что когда-нибудь появится такой мужчина, который увлечет вас.

– Уильям тоже относился ко мне как к женщине, – прошептала Элизабет, удивляясь тому, что к глазам подступают слезы. – Эти романтичные письма, которые он мне писал, то, как он смотрел на меня, когда мы бывали вместе… А красота его лица…

Поколебавшись, Анна сказала:

– Но вы видели его всего лишь раз в год, Элизабет. Я таю, что теперь, когда он умер, он уже не сможет проявить себя, но…

– Он уже это сделал, – возразила Элизабет. – Я никогда не забуду, как он поклонялся моей женственности, моей грации. И все же мое отношение к нему отличается от того, что я испытываю при виде бейлифа.

– А что вы испытываете?

– Я ощущаю странное возбуждение в теле. – Элизабет закрыла лицо руками. – Не могу поверить в то, что я говорю о таких глупостях… А как дела у тебя, дорогая Анна?

Анна отнеслась с подозрением к неожиданной перемене темы разговора, однако приняла ее без возражений.

– Конечно, я чувствую себя одиноко, но это не самая страшная вещь из того, что может выпасть женщине.

– Ты только скажи мне, что тебе принести, чтобы облегчить твое затворничество.

– Ну, я следую совету лорда Баннастера и читаю Библию.

Элизабет усмехнулась:

– Хорошо, что этот человек не слышит твоих слов! Его самоуверенность и без того не имеет границ.

Анна засмеялась, и Элизабет порадовалась, что к ее подруге вернулось хорошее настроение.

– Принесите мне из комнаты для шитья вещи, которые требуется починить, – попросила Анна. – Хотя я знаю, что вы считаете, будто долгий день существует лишь для того, чтобы создавать картины с помощью вышивок.

– У тебя своя лютня, – заметила Элизабет.

– Но нет голоса, которому я могла бы аккомпанировать.

– Я так сожалею, – сказала Элизабет, взяв руку Анны. – Это все по моей вине. Если бы ты не оказалась рядом со мной, когда к нам вторглись, то сейчас была бы дома в полной безопасности.

– На ферме моего отца в ожидании момента, когда мои родители найдут человека, который, по их мнению, достоин того, чтобы на мне жениться. В прошлый раз обсуждался в качестве претендента мельник, и я должна была чувствовать себя счастливой, потому что у него умерла лишь одна жена, есть двое детей и целы почти все зубы. Нет, – заключила она, жестом остановив Элизабет, когда та хотела ее перебить, – я рада помочь вам, моя дорогая подруга.

Элизабет порывисто обняла ее.

– Я принесу тебе обед, как только мне удастся вырваться.

Анна грустно усмехнулась:

– Спасибо. И чем же вы будете заниматься до того момента, как я дождусь вас с обедом?

– Изучать, как Милберн управляет моим замком, наблюдать, насколько его солдаты ему повинуются, и, конечно, ухаживать за двумя путешественниками.

– В таком случае пожелаю вам удачи, хотя вы и без того всегда преуспеваете, Элизабет. Сейчас, когда я знаю, что Баннастер далеко, мне гораздо спокойнее за вас.

Держа в руках закрытый салфеткой поднос, Элизабет через плечо взглянула на Анну:

– Хотела бы я чувствовать себя в безопасности. Но чувствую я себя открытой и уязвимой и очень беспокоюсь за своих людей. Так что прихвачу с собой твое мужество.

Когда Элизабет шла через большой зал на кухню, чтобы возвратить посуду, у нее возникло ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Увы, она обнаружила не сочувствие, а глумливые взгляды нескольких солдат, развалившихся за столом. Когда солдаты поняли, что она их заметила, они окликнули ее и громко захохотали. Элизабет ускорила шаг, испытывая смятение из-за того, что ей страшно в своем собственном замке.

– Подойди сюда, Анна, – позвал ее Милберн, отпуская солдат, с которыми перед этим разговаривал.

Элизабет подошла и сделала книксен:

– Да, мастер Милберн.

– Леди Элизабет здорова?

– Да, здорова.

– Полагаю, она пустила в ход женские слезы, чтобы ты уговорила меня освободить ее?

– Нет, она не делала ничего подобного, – возразила Элизабет. – Она знает, что вы служите лорду Баннастеру и не ослушаетесь его.

Милберн кивнул:

– Отлично. Но знай, что я больше не потерплю твоего непослушания.

Элизабет удивленно посмотрела на Милберна:

– Но я не…

– Вот и сейчас ты осмеливаешься мне перечить.

Милберн подошел к ней ближе, как бы для того, чтобы напугать своим ростом и лишний раз дать ей понять, что он ее господин.

– Я приказал тебе узнать о нуждах наших гостей.

Значит, теперь они стали «гостями», а не попавшими в затруднительное положение путешественниками, с подозрением отметила для себя Элизабет.

– Если ты не можешь обслужить свою госпожу быстро, я дам тебе человека, который будет сопровождать тебя в башню. Я достаточно ясно сказал?

Опустив глаза, Элизабет кивнула. К ее ужасу, Милберн взял из ее рук поднос и швырнул его в дальний конец комнаты, где он с грохотом стукнулся об пол, а стоявшая на нем посуда разлетелась по сторонам. Несколько слуг с ужасом наблюдали за этой сценой; солдаты громко загоготали. Элизабет, в страхе оттого, что оказалась в центре всеобщего внимания, почувствовала себя еще более уязвимой. Раньше она полагала, что ее план поменяться ролями с горничной был удачным, но сейчас поняла, что как горничная она всецело зависит от милости других.

Милберн скрестил руки на груди, даже не тратя время на то, чтобы позлорадствовать. Бесстрастном тоном он сказал:

– Теперь убери это и навести сэра Джона. Как бейлиф он для нас ценен. Возможно, я найду для него место.

– Да, мастер Милберн. – Элизабет понимала, что кроется за этим. Милберн использует всякую возможность для того, чтобы загрузить ее работой вне башни. Что ей делать, если он вместо нее поставит кого-нибудь другого обслуживать Анну? Нет, Элизабет не может позволить себе снова вызвать его гнев.