— Опять прятались? — Перо указало на пятно пыли, оставшееся на моей юбке. — Эх, леди… И почему вы ничего не говорите отцу?

Мне пришлось постараться, чтобы удержать расслабленную улыбку на лице. Кайрон был свято уверен, что изводят меня слуги, а сплетни о том, что императорская семья меня ни в грош не ставит, беспочвенны. У меня складывалось ощущение, будто магу промывают мозги. Не верилось в то, что бывают настолько наивные люди.

Занятие, обычно проходившее довольно быстро, сегодня непривычно затянулось. Горло уже саднило — в жизни я разговаривала довольно тихо, к тому же мастер рекомендовал занижать тон, чтобы чаще принимали всерьёз.

— Ох, что-то я заболтался! Леди, разве у вас больше нет уроков на сегодня?

— Нет, сегодня вы последний, мастер.

— Тогда скорее бегите на обед. Эх, старый я дурак!

Улыбнувшись, я подхватила бумаги, на которых практиковала письмо и, тихо попрощавшись, выскользнула из библиотеки. Чтобы через двадцать минут, дождавшись ухода мага, вернуться обратно.

Одним из главных моих «недостатков», к которому чаще всего придирались родственники, было отсутствие у меня магии. Когда я узнала, почему вообще такое со мной случилось, мне захотелось взвыть. Как сейчас помню тот день, хотя и прошло уже больше семи лет.

Я пыталась найти хотя бы портрет родной матери, но смогла узнать только то, что она умерла послушной игрушкой императора и была сожжена в башне. Даже не похоронена, хотя была официально признанной королевой. Никаких вещей, безделушек или украшений. Ни одного упоминания в хрониках. Ничего, что напоминало бы о Киэре Астален. Только моя ущербность. И, казалось, меня ждёт такая же судьба — сдохнуть, не оставив после себя ни строчки.

Вот только, по словам одного не самого хорошего человека, я родилась с клыками и когтями. Магия во мне была. Тщательно скрываемая, загнанная так глубоко, что я достучалась до неё только полтора года назад. Тогда-то и появился Эдрис, взявшийся меня обучать. Зачем это надо самому преданному императорскому советнику? Не знаю. Но он дал мне клятву, что никто не узнает об этом секрете и держал её до сих пор. Доверия, конечно, к нему не было. Никогда не поворачивалась к нему спиной, не делилась своими мыслями, не пыталась узнавать его мотивы. Потому что Эдрис пугал меня куда сильнее, чем Рейлин. Советник порой смотрел на меня, как… Даже не получалось подобрать нужного сравнения. Но жадное ожидание видела точно.

И вот теперь, после ухода Кайрона, я на цыпочках прокралась в дальний угол библиотеки. Пальцы уже привычно нашарили плитку, на которой барельеф чуть отличался от остальных. Толика силы, пропущенная через подушечки пальцев вместо толчка.

— Ну наконец-то! — Эдрис спрыгнул со стола, стоящего у стены. — Ещё дольше не могли тащиться?

— Кайрон заболтался, простите.

Фыркнув, мужчина дёрнул головой, приглашая в центр зала. Год назад он показал мне эту потайную комнату, лично зачаровал её с помощью каких-то артефактов, чтобы ни капли магии не попало наружу. И учил меня. Сомневаюсь, что его обучение хоть как-то можно было назвать нормальным. Потому что умирала я, по самым скромным подсчётам, около пяти тысяч раз. Эдрис специально подводил к самому краю, когда ещё крохотное усилие — и я отправляюсь на свидание с Келтаром и его слугами — после чего лечил. Долгие и занудные объяснения, щедро приправленные ругательствами, и снова поединок. Снова «почти смерть», снова лечение.

Только один раз я решила попросить его быть помягче. По-птичьи склонив голову набок, Эдрис с ласковой улыбкой поинтересовался, в какой позе я предпочту отдаться Рейлину. Больше я не просила его ни о чём.

— Шевелись, принцесска! — С трудом увернулась от огненного копья, пролетевшего рядом с моим лицом. — Что ты как рыба снулая?

Как и всегда, Эдрис не церемонился. Прекрасно зная мои склонности в магии, он выбирал заклинания, которые я с трудом могла блокировать, не говоря уже о контратаках. В очередной раз изогнувшись в немыслимом пируэте, чтобы не встретиться с огненным шаром, полетела в стену, когда в живот ударил воздушный молот. Закашлявшись, почувствовала, как в лёгких булькает кровь.

— Ну и где твоя концентрация? Какого Келтара, Ваша Светлость? Мне позвать твоего братца, чтобы у тебя был стимул?

Сплюнуть кровь, скопившуюся во рту — умудрилась ещё и прикусить язык — и, сложив незаметно пальцы в знак, швырнуть сгусток тьмы.

— Слабо! — Очередной удар под дых заставил согнуться пополам. — Выключи разум, принцесса! Ты маг, а не мыслитель.

— Да не понимаю я! Не понимаю, чего ты требуешь!

— Значит, время ещё не пришло.

И кто-то задул факелы.

Очнулась я уже в своей спальне. Каким-то образом Эдрис, не будучи целителем, умудрялся вылечить меня куда лучше них. Хотя остаточную боль никогда не убирал, говоря, что это нужно для лучшего усвоения материала. Со стоном размяв затёкшую шею, я встала с кровати.

Напольные часы, словно издеваясь, пробили шесть вечера. Быстро пригладив волосы и отряхнув юбку, поспешила в столовую — последнее время император возжелал моего присутствия на ужинах. Для чего ему это нужно, если Нольвене кусок в горло не лезет при виде меня, а Рейлин только и делает, что отпускает сальные шуточки, я не спрашивала.

— Прошу простить за опоздание. — Замерла в реверансе. — Зачиталась.

— Тц. И зачем только я позволил тебе учиться? Чтобы больше такого не было. Иди на место.

Уже привычно проглотила возмущения по поводу команды-приказа, словно я была гончей, а не человеком. Не поднимая глаз прошла к своему стулу, который мне никогда никто не отодвигал. Слуги меня игнорировали, словно я была пустым местом. Услышав скрежет ножек по полу, недовольно дёрнулся Рейлин. Но, раньше чем принц решил отпустить очередную шуточку, вдруг подал голос император.

— Что ты делаешь?

— Сажусь, как вы и приказали.

— Почему ты сама двигаешь мебель?

От растерянности едва не выпустила спинку из рук. Сил, чтобы поднять стул, у меня попросту не было. Колючий взгляд, брошенный в сторону лакея, заставил того подскочить ко мне и практически оттолкнуть от несчастной мебели.

Всё ещё не понимая, что вдруг нашло на императора, села. Блюда мне всегда подавали другие, куда проще, чем остальным. Скорее всего, этим же кормили слуг низшего ранга. Но я не жаловалась — каша была вполне съедобна.

— Брам! — К императору подскочил ласково улыбающийся дворецкий. — Ты решил поиздеваться надо мной?

— В-в-ваше Величество?

— Что за помои в тарелке принцессы?

— К-к-каша. — Слуга явно просил помощи, глядя на меня круглыми глазами, но я только криво усмехнулась, не собираясь спасать его шкуру. — Её Светлость пожел…

— Не ври, Брам.

И вот тут я пожалела о собственной слабости. Что мне стоило поддержать ложь дворецкого? Быть может, тогда мне подавали бы что-то получше пресной похлёбки. А сейчас, судя по выражению лица императора, на меня ополчится вся прислуга, обвинив в смерти дворецкого.

— Рейлин, ты давно не участвовал в охоте. Завтра будь готов погонять дичь. — Один взгляд в сторону дверей и дворецкого обступили гвардейцы. — Ты тоже приглашён, Брам.

С силой прикусив губу, я с горечью смотрела на великолепный кусок мяса, который поставил передо мной лакей. Прекрасно зная, про какую «охоту» говорит император, не могла заставить себя есть.

Но заметив лёгкий наклон головы и интерес, с которым на меня смотрит ужасный мужчина, являющийся моим отцом, схватилась за приборы. Моя совесть не выдержит столько смертей.

***

— Тебе нужно парадное платье.

— У меня достаточно нарядов для торжества, Ваше Величество.

Нольвена закатила глаза, после чего недовольно посмотрела на меня через зеркало. Но императрицу я боялась чуть меньше, так что взгляд встретила, не пряча глаза. Изгиб тонкой, тщательно выщипанной и подкрашенной брови, заставил чуть смутиться.

— Это был не вопрос, девочка. Если ты заявишься на церемонию Избранного в своём тряпье, Прайвен будет недоволен. Так что тебе нужно новое платье. Я выберу сама.