– Я не разрешу подобного сумасшедшего плана!– рявкнул полковник.

– Как хотите. – Лоуренс потер щеку. – Но дознание назначено на вторую половину дня. И ваша полиция будет выглядеть не ахти.

Начальник полиции покраснел:

– Если вы ищете дешевой славы...

Настала очередь молодого человека перебить. Он холодно сказал:

– Я не вешаю убийц, чтобы польстить своему эго. Независимо от того, что сделал убийца, мне становится нехорошо, когда я расставляю ему ловушку... Я не хочу казаться напыщенным, черт побери, но думаю, что служу делу правосудия. И верю всем сердцем, что человек, который убил Роджера Кверрина, заслужил некоторой нервотрепки.

Полковник Джонсон пристально посмотрел на него, а затем извинился:

–Я не сомневаюсь в вашей порядочности. Но этот ваш план... чтобы вырвать признание... все легко может пойти не так, как надо.

– Не пойдет. Обещаю.

Полковник чуть сгорбился:

– Моя работа состоит в том, чтобы охранять порядок и чтобы не убивали людей.

– А обязанность гражданина – помочь полиции.

Полковник сжал руку в кулак.

– Но эта идея столь дика, столь нелепа! Как я могу дать ей официальное одобрение?

Лоуренс сухо сказал:

– Полицейские не всегда настолько щепетильны. Довольно часто человек в штатском просит кого-то налить ему после закрытия или пишет письмо, заказывая непристойные открытки... А здесь речь об убийстве, сэр.

Полковник опустил голову.

Все еще глядя в пол, он спокойно сказал:

– Хорошо, мистер Лоуренс. Я согласен.

Затем резко поднял глаза.

– Вы уверены,– спросил он,– абсолютно уверены, что убийца...

– Да,– сказал Олджи Лоуренс.

Джон Хардиндж был поражен.

Лоуренс наклонился к нему через стол, его речь лилась непрерывным потоком.

– Дело сдвинулось, сержант. Сегодня может наступить конец. – Он расслабился и лениво усмехнулся. – Я сдержал свое обещание. Когда вы арестуете... этого человека, вы наденете наручники на опасного убийцу.

– Но что... и кто...

– Нет времени на объяснения. – Лоуренс убрал руки со стола. – Я не сказал даже главному констеблю. Он доверяет Хэзлитту... Ждите у телефона, сержант. Но когда я позвоню, спешите в Кверрин-Хаус что есть мочи!

Хардиндж кивнул в знак согласия. Его голубые глаза блестели от подавляемых эмоций.

Лоуренс улыбнулся. Он сонно произнес:

– Это может означать повышение.

И вышел.

Лоуренс поднялся по ступеням на дрожащих ногах. Он грустно размышлял:

«Не хочу продолжать. Но должен».

Он открыл дверь и вошел в холл.

Кровь застыла в горле.

Настало время ...

Перед глазами возникла веревка палача.

Он задрожал. В доме было тихо. Казалось, все ждали...

Он миновал вход в проход.

Шторы, закрывающие двойные двери, внезапно зашевелились, и из коридора вышел человек.

Он произнес:

– Мой дорогой мальчик. Я ждал вас.

Лоуренс повернул голову. Усталость от слишком недолгого сна и слишком большого умственного напряжения, туманила глаза и сковывала язык.

Все же в его ответе слышалось странное возбуждение, проистекающее из вызова и принятия его. Он спокойно сказал:

– Идемте в мою комнату.

Очень много людей сидели и ждали.

В то время, как двое мужчин разговаривали, были и другие, которые сидели у телефонов.

В своем кабинете в Ярде Стивен Касл продолжал работать, но его мысли не были полностью заняты стоящей перед ним проблемой. Его пристальный взгляд часто падал на черный телефон перед ним.

В голове все еще звучало эхом: «Удачи, Олджи».

Полковник Джонсон шагал взад и вперед по кабинету. На розовом лице было написано беспокойство.

Внезапно он взорвался:

«Эти проклятые штатские!»

Но затем горько улыбнулся:

«По крайней мере, молодой Лоуренс пытается спасти мою репутацию».

Его глаза вернулись к телефону.

Сержант Хардиндж распутывал перекрученный телефонный шнур.

Он думал:

Один рывок, и прибор отключен. Хочется так и сделать и снять напряженность. Я могу сразу идти в Хаус...

Он рассмеялся над собой. Спокойнее, спокойнее.

Мысли разбегаются, когда ты чем-то озадачен. Лоуренс объяснит все, когда захочет. Он сделал мне комплимент...

Сержант остался в участке, ожидая звонка.

Были и другие: Хэзлитт и его сотрудники.

И девушка, разглаживающая покрывало на кровати и тревожно к чему-то прислушивающаяся.

Минуты шли. Время, казалось, потеряло свое значение.

Дуэль началась.

Время шло...

Олджи Лоуренс качнулся назад. На лбу остались кровь и след от удара. Он вслепую осел на стул, соскользнул, упал на пол и остался лежать неподвижно.

Питер Кверрин вышел из своей комнаты и неуверенно остановился в коридоре. Он прислушался. Внезапный шум заставил его вздрогнуть. Он услышал слабый стон.

Питер глупо пробормотал:

– Что?., кто?..

Он подошел к двери спальни Лоуренса и распахнул ее. Потрясенно заглянул внутрь.

– О, Господи!

Он переступил через порог, а затем нагнулся и присел около молодого человека, растянувшегося на ковре.

– Лоуренс!

Питер дико оглядел комнату. Никого.

На полу, словно выроненная в спешке, лежала палка с кровью на металлическом наконечнике.

Кверрин подсунул руку под воротник Лоуренса и осторожно поднял голову молодого человека. Веки Олджи дрогнули. Он снова застонал.

Питер вновь обратился к лежащему:

– С вами все в порядке?

Лоуренс пробормотал:

– Все в по...

Его голова вновь упала на пол.

Кверрин отпустил Лоуренса и выпрямился. Затравленно оглянулся. Затем вылил немного воды из графина на чистый носовой платок и начал осторожно тереть виски Лоуренса.

Глаза Олджи чуть приоткрылись. Сознание быстро засветилось в них вновь.

С удивительной силой схватив запястья Питера, Лоуренс прохрипел:

– Где он?

–Кто?

Белокурый молодой человек не ответил. Он рывком сел, бормоча:

– Он ударил меня палкой... О, Небо! Я вспомнил.

Он резко замолчал.

Его пальцы сжали руки Кверрина. Он бессвязно забормотал:

–Все пошло не так, как надо. Я... я... Вы должны помочь мне. Человек, который убил вашего брата... Каким путем он пошел?

Шок лишил Питера голоса. Он оцепенело покачал головой.

Лоуренс закричал:

– Вы должны были видеть его!

Он попытался встать, затем вновь опустился, но продолжал говорить:

–Он ждал меня, когда я пришел... Мы поговорили. Я хотел заманить его в ловушку, но переиграл... О, черт побери! Нельзя терять ни минуты. Где он?

Питер вновь покачал головой и прошептал:

– Вы не понимаете. Я был рядом, когда вы упали и закричали. Я выходил из своей комнаты, и меня насторожил шум. Я посмотрел вдоль коридора. Я не отрывал глаз от вашей двери.

Он сделал паузу, вспоминая.

– Никто не выходил!– с ужасом закончил он.

Глаза Лоуренса затуманились.

– Значит, он снова исчез. Это фокус, Питер. Дьявольский фокус!

Он протянул руку. Кверрин помог ему встать.

Лоуренс запыхался:

– Мне нужно выпить.

Он прислонился к спинке кровати.

– Вот!– Питер вытащил из заднего кармана флягу и вложил ее в руку Олджи. Лоуренс позволил нескольким каплям огненной жидкости стечь в горло.

– Спасибо. – Он вытер рот. – Теперь мне лучше. – В голосе вновь послышалась сила.

Он горько констатировал:

– Вот и все с моими планами. Стив был прав!

Питер закричал:

– Ради Бога! Что произошло?

Лоуренс пробормотал:

– Вы имеете право знать. Я должен был сказать вам раньше. Питер, мы раскрыли, кто убил вашего брата.

– Кто тогда?– Слова выходили из Кверрина мучительно.

Лоуренс назвал имя.

Питер покраснел и выглядел недоверчивым.

– Что?!

Его крик был чем-то средним между вопросом и восклицанием. Он искренне добавил:

– Я не могу этому поверить!

– Думайте, Питер. Думайте. – Лоуренс для убедительности ударил рукой по спинке кровати. – Кто был человеком без надежного алиби, человеком, которого никто не видел в течение почти часа после того, как Роджер умер? Кто запер дверь своей спальни и оставался там, пока мы с сержантом не разбудили его? Кто сказал, что ничего не слышал, хотя его комната была около верхней лестничной площадки?