Полностью отрешившись от всего окружающего, молодой человек рассматривал все дело на мысленном экране.

Роджер Кверрин умер в запертой комнате, за которой наблюдали. Теперь Лоуренс с горечью и отвращением знал, как был убит брат Питера. И он знал, кто убил его...

Проблема была не в этом. Еще один человек мертв. Еще одна жертва, которую он мог спасти.

Его затошнило. Действительно ли это последнее преступление, или насилие продолжится?

Он отбросил мысли о неудаче. Голова должна быть ясной...

Как умер Тернер? Так же, как Роджер?

Нет.

Эта комната не была заперта, сказал себе Лоуренс. Она была просто недоступна.

Но эта проблема еще хуже, чем первая.

Преступления должны быть связаны. Можно ли считать, что человек, убивший Кверрина, убил и старого Саймона?

Да, конечно.

И все же...

Лоуренс застонал от нетерпения.

Свидетельства были абсолютно ясны. Он должен верить словам мисс Уотсон и констебля: они не могли лгать больше, чем он.

Он с сожалением усмехнулся. Камнем преткновения было как раз его собственное свидетельство...

Медицинское заключение? Нет, его невозможно фальсифицировать. Тернер умер между двадцатью минутами пятого и четвертью шестого. В то время, когда никакой человек не мог к нему подойти.

Спокойно! Где-то тут обман. Должен быть.

Лоуренс расцепил руки, а затем сложил их на груди.

Он продолжал думать:

Теория Хардинджа. Конечно, она не может быть правдой. Нет, конечно, нет. Шоу доказал это.

О, ад!

Он открыл глаза и пристально вгляделся в потолок.

Дверь камеры. Замок и ручка были начисто вытерты от отпечатков пальцев с обеих сторон. Что это могло означать, если вообще что-то означало? Естественно, человек, взламывающий двери, не хотел оставлять там свои отпечатки... А что с теми царапинами? Конечно...

Проклятие! Лоуренс прижал пальцы к больной голове.

Дикие идеи Крэйга, казалось, полностью лишили его способности концентрироваться. Он был рад теперь, что отослал старого жулика, дав ему повод для волнения.

Внезапно Лоуренс сел и невидящими глазами уставился в окно. Отбросим все рассмотренные идеи. Назовем убийцу Иксом.

Подождите минутку!

Дверь в камеру находилась под его собственной непрерывной охраной в течение жизненно важного времени за исключением одного краткого периода: когда он и Хардиндж стояли у подъезда снаружи.

Предположим Икс проскользнул в проход именно тогда?

Он покачал головой. Никто не проходил мимо них в отделение. Если только...

Он затаил дыхание.

Предположим, кто-то был в комнате для допросов в то время, когда они расспрашивали старого Саймона в его камере; предположим, что кто-то скрылся в жилых помещениях сержанта, пока они не вышли в подъезд; предположим, что Икс тогда поспешил войти в проход позади...

В течение короткого промежутка Лоуренс испытал триумф. Азатем вспомнил.

Мисс Уотсон.

Никто на мог войти в отделение без того, чтобы она знала. А ее доказательства предельно четки.

Никто не приближался ко входу.

Сам Лоуренс вошел сразу после четырех.

Рассел Крэйг пришел без четверти пять и ушел в пять минут шестого.

Лоуренс ушел сразу после без четверти шесть, и тогда Тернер был уже мертв – по меньшей мере, полчаса.

Хардиндж выбежал, чтобы позвать Лоуренса, без пяти шесть, и они вновь вошли в отделение.

В шесть часов прибыл Шоу, затем доктор Тиссен и инспектор Хэзлитт со своими людьми.

Они были единственными, кто входил в здание или выходил из него, и ни у кого не было ни малейшей возможности совершить преступление.

«О, Боже!» – вздохнул Олджи. Это была почти молитва.

Он закрыл глаза, а затем плотно прикрыл их руками. Голова раскалывалась.

Внезапно он решил, что должен поговорить с Одри Крэйг.

Она еще не легла.

Он постучал, и она открыла дверь с удивлением на прекрасном лице:

– Олджи!

Он спросил без преамбулы:

– Могу я поговорить с вами?

Она замялась:

– Уже очень поздно.

– Пожалуйста.

Он чувствовал почти физическую потребность.

Она быстро улыбнулась:

–Хорошо,– Она оглядела комнату,– Лучше не здесь. Давайте спустимся в библиотеку.

Они молча спустились по лестнице.

В комнате, уставленной книгами, она повернулась к нему:

– Что вы хотите сказать?

В ее голосе не было никакого нетерпения, а лишь инстинктивное сочувствие.

– Сядьте, Одри. – Лоуренс сжал одну руку в кулак и задумчиво ударил им в ладонь другой руки. Казалось, он не знает, с чего начать.

Наконец, он произнес:

– Роджер умер. Он был убит... и я думаю, что знаю, кто убил его.

Девушка ничего не сказала, но глаза ее широко открылись.

Лоуренс тихо продолжал:

– Я запутался, и мне нужна ваша помощь. Не знаю, правильно ли то, что я делаю... Старый Саймон тоже мертв. Я понятия не имею, как он был убит.

Он почувствовал, что говорит почти бессвязно. Тогда он четко сказал:

– Одри, я могу бросить это дело со сравнительно чистой совестью... Но если я продолжу, то дойду до конца.

Ее глаза потемнели.

– На что вы намекаете?– прошептала она.

Лоуренс казался усталым.

– Только на то, что правда может причинить вам боль. Может быть, вам лучше продолжать считать, что ваш жених умер потому, что бросил вызов существам из другого мира.

Повисла краткая тишина.

Затем Одри сказала, решительно и бесповоротно:

– Я хочу, чтобы вы нашли правду!

Лоуренс улыбнулся ей в ответ. Его лицо вновь стало ленивым, спокойным и самодовольным.

–Хорошо. – Он достал свой серебряный портсигар и предложил ей: – Сигарету?

– Нет, спасибо.

Олджи кивнул:

– Вы не возражаете, если я закурю?

– Нет, конечно.

Молодой человек зажег спичку. Девушка с любопытством смотрела на него.

Лоуренс глубоко затянулся, а затем вынул сигарету изо рта:

– Есть один маленький вопрос. Вы можете мне помочь.

Он резко спросил:

– Роджер составил завещание?

Она казалась удивленной:

– Конечно, его поверенные...

Лоуренс спокойно возразил:

– Этим вечером мы связались с ними. Они говорят, что Кверрин собирался составить завещание, но они не подготовили документ. Насколько они знают, он умер без завещания. Это означает, конечно, что вся собственность переходит к его брату.

Одри медленно кивнула:

– Роджер сказал мне... что, когда мы поженимся, он хочет оставить большую часть своих денег мне. Мне казалось... Ее голос дрогнул: – Я подозревала, что он хотел показать мне это завещание в день нашей свадьбы. – На лице ее появилась теплая ласковая улыбка. – Это был бы жест как раз в его стиле.

Лоуренс сонно поглядел на нее. У мертвеца, при всех его высоких деловых качествах, осталось что-то от школьника. Возможно, он вообще обошел своих поверенных.

– Мммм. – Он задумался.

– Теперь моя очередь задать вопрос,– сказала она. – Олджи, почему вы попросили, чтобы я присматривала за Питером этим днем?

Лоуренс вздрогнул:

–А? О, простите, Одри. Я что-то задумался... Почему? Ну, откровенно говоря, я хотел держать Питера подальше от неприятностей. Он считал, что Тернер имеет некоторое отношение к смерти Роджера, понимаете. Я не хотел, чтобы он присутствовал при моем разговоре со старым Саймоном в его камере.

Он потер щеку.

– Молодой Кверрин настолько нервный... никогда не знаешь, что он мог бы сделать.

Одри сглотнула:

– Вы не имеете в виду...

Она остановилась.

Лоуренс с любопытством следил за ней.

– Продолжайте.

Она сказала с усилием:

–Тернер убит. Он умер, потому что Питер хотел отомстить за смерть своего брата?

Лоуренс улыбнулся:

– Это вопрос, на который вы можете ответить лучше всех остальных.

–Я?

– Да. Где был Питер между четырьмя и шестью?

Глаза девушки погасли. Она с сожалением рассмеялась.

– Он был со мной.

– Точно. Вы – его алиби,– Лоуренс покачал головой. – Нет, Одри. Питер не убивал старого Саймона.