Олджи усмехнулся и спросил:

– Вы помните дело об убийстве фокусников?

На суровом лице инспектора вспыхнула искорка интереса:

– Вы подразумеваете это странное дело в Америке приблизительно в 1938 году? Да, помню. Его вел Гомер Гэвиган из нью-йоркского полицейского управления. Хотя, полагаю, основная слава досталась человеку, называющему себя – голос инспектора выражал явное недоверие,– «Великий Мерлини».

– Вот именно. Мерлини решил проблему, а затем описал это дело в виде романа, назвав его «Смерть из цилиндра». Он сотрудничал с Россом Хартом, и они использовали в качестве псевдонима «Клэйтон Роусон». – Лоуренс немного отклонился от темы. – До настоящего времени вышло четыре книги Роусона, хотя только три были изданы в Англии. Жаль. Все – первоклассные.

Касл нетерпеливо пошевелился.

Лоуренс быстро продолжил:

–Дело вот в чем. Мерлини посвятил большую часть тринадцатой главы лекции,– Касл застонал,– об общих принципах убийства в запертой комнате. Он указал, что каждое такое преступление попадает в один из трех классов, а именно...

Старший инспектор протестующее поднял руку.

– Я читал эту книгу,– проворчал он. – И прежде, чем вы продолжите, знайте: я также хорошо изучил известную лекцию доктора Гидеона Фелла о запертой комнате в «Невидимке».

– Которая издана в США,– добавил неудержимый Олджи,– как «Три гроба»... я рад, что вы это знаете. Фелл и Джон Диксон Карр – настоящие эксперты.

Касл нахмурился:

–У меня такое чувство, что эта беседа мне не понравится. Я не могу вспомнить ни одного из этих преступлений, которое было решено официальным представителем полиции.

– О, не надо,– упрекнул его Лоуренс. – Вы забыли Эдварда Биля и Джозефа Френча^{4}. Они оба инспекторы.

Немного примиренный этим, Стив Касл перелистал блокнот. Он заметил:

– Это дело – полная неразбериха, поэтому начнем с третьего класса.

– Который,– мечтательно продолжил Лоуренс,– включает убийства, совершенные в комнате, которая действительно была закрыта изнутри, и из которой убийца не выходит, но прячется в ней, пока комнату не открывают извне. Он убегает, конечно, прежде чем комнату обыскивают.

– Хорошо,– сказал инспектор,– как насчет этого?

– Без шансов!– решительно заявил Олджи. – Меня на такие старые штуки не возьмешь. Я был первым в комнате, где умер Кверрин. Не было никого за дверью, под столом или где-то еще – на виду или скрытно.

– Это согласуется,– признал Касл,– с показаниями молодого Питера. Он не отходил от дверного проема, пока вы не послали его, чтобы впустить в дом Хардинджа.

– Да. Даже если бы Питера там не было, я все равно уверен. Оказавшись в комнате, я был слишком внимателен, чтобы позволить кому-то сбежать.

– Мне нравится,– сардонически прокомментировал инспектор,– ваша скромность. Но я верю вам. – Он пососал огрызок карандаша, а затем стал рассеянно рисовать что-то в блокноте. – Давайте вернемся к первому классу.

–О!– Лоуренс почесал подбородок большим пальцем. – Смерть в комнате, которая действительно заперта, потому что никакого убийцы внутри не было.

–Другими словами,– добавил Касл,– убийца убивает жертву снаружи герметично запертой комнаты,– закончил он с отвращением.

– Мммм. И эта классификация включает также несчастный случай или самоубийство, которое похоже на убийство, и убийство жертвы первым человеком, который входит в комнату,– мертвец, конечно, лежит на полу совершенно безжизненно, но в действительности только усыпленный или без сознания.

– Это не сильно помогает,– сказал Стив. – Если не хотите, чтобы я арестовал вас.

Олджи улыбнулся.

– Давайте отбросим другие альтернативы.

Касл задумался:

– Это, конечно, не было самоубийством, и человек не вынимает кинжал из ножен и не ударяет себя случайно. Полагаю, вы уверены, что он был целехонек, когда вы оставили его?

– Если,– сдержанно ответил Лоуренс,– вы предполагаете, что Кверрину нанесли удар прежде, чем он вошел в комнату и запер ее... – Он засмеялся. – Думаю, мы все заметили бы кинжал у него между лопатками. Нет, Стив, когда Роджер закрывал за нами дверь, он был жив и невредим.

– Хорошо,– пробормотал Касл,– мне хочется предложить другой метод – тот, при котором убийца делает свою грязную работу снаружи, хотя кажется, что это произошло внутри...

– Кинжалы, которыми стреляют из духового ружья, и пули, которые тают в ранах,– услужливо подсказал Лоуренс.

– Да. За исключением того,– закончил инспектор,– что в этой комнате не было вообще никакого отверстия. Никаких секретных панелей – в размер ли человека или с шестипенсовик. И конечно же, этим кинжалом не стреляли через замочную скважину или глазок в двери.

– И он не влетел через дымоход,– усмехнулся Олджи.

– Знаете,– сказал Касл,– весь этот разговор о кинжалах не имеет смысла. Нож был на своем месте на стене, когда Роджер закрывал комнату, таким образом, убийца должен был снять его.

– Вы подразумеваете, что мы должны отбросить первый класс полностью?

– Не знаю, что я имею в виду,– признался старший инспектор. – Главное в преступлениях первого класса, это что двери и окна заперты самой жертвой. И мы знаем, что

именно так и произошло здесь. Роджер закрыл комнату. Тогда логично, что убийца нанес удар снаружи.

– Логика дает чушь,– грубо сказал Лоуренс. – Тот кинжал не мог покинуть ножны без чьей-то помощи. И я отказываюсь верить, что Кверрин оказался столь великодушен, что сотрудничал со своим убийцей, помогая ему устроить ловушку.

– Не берите в голову, кто ее устроил,– нетерпеливо сказал Касл. – Было ли в комнате какое-нибудь механическое устройство?

Олджи покачал головой:

– Нет. Я искал его, не забывайте. Не было ничего способного метнуть бумажный шарик, не говоря уже о кинжале.

– Да, это правда. – Инспектор казался подавленным. – Полиция графства даже исследовала мебель.

– И все еще продолжает,– подтвердил Лоуренс, улыбаясь.

– Впустую тратит время,– фыркнул Стив. – Хэзлитт все еще ищет секретный проход. Вбил себе в башку!

– Так или иначе,– улыбнулся Олджи,– это, вероятно, единственный способ для него не сойти сума.

– Сочувствую ему... Что остается?

– Немного. Мы исчерпали почти все возможности в первом классе. Роджер явно не был жертвой тщательно продуманного обмана, такого как Руперт Пенни описал в своем блестящем «Убийстве в запертой комнате». И его не заставили заколоться самому с помощью яда, газа или какого-нибудь ужасного насекомого.

–И?

– И это все, мой друг,– сказал Лоуренс. – Мы отбросили первый и третий классы. Поэтому метод убийцы должен относиться ко второму классу.

Инспектор кивнул в знак согласия, хотя все еще не мог успокоиться.

– Вы подразумеваете, что комната только казалась запертой, потому что убийца проник через дверь или окна.

– Да. Но будьте осторожны,– предупредил Олджи. – Нас ждет большая головная боль. Эта комната была не просто заперта. Ее еще и охраняли!

Касл выругался:

– Не путайте меня, черт побери. Наше заключение: убийца был в комнате с Кверрином. Когда он заколол Роджера, то каким-то способом ушел.

– Мммм. Но как?

– Не спрашивайте меня, ради Бога. Но я скажу вам вот что. Медицинское заключение, кажется, подтверждает эту теорию. Рану Роджер не мог нанести себе сам. Кроме того, доктор обнаружил ушиб головы под волосами. Предполагается, его оглушили сзади, а затем ударили кинжалом, пока он был без сознания.

Лоуренса пробила дрожь. Внезапно он представил себе, как убийца медленно просачивается в виде дыма через прочные стены.

Он резко сказал:

– В этом и состоит чертова проблема! Как, к дьяволу, убийца попал в комнату, прежде всего?

– Он не прятался там,– спросил инспектор,– когда Роджер запирал дверь?

Лоуренс отрицательно замотал головой:

– Нет. Я убедился в этом прежде, чем мы вышли. – Он сделал паузу. – Подождите минутку. Я не осмотрел дымоход. Огонь все еще горел.