Джексен выглядел несчастным.

Хэзлитт не дал ему передышки.

– Давайте, приятель. Я задал вопрос.

Джексен медленно проговорил:

– Мистер Крэйг сказал мне, сэр, что это... мистер Кверрин попросил, чтобы он уехал.

– Велел ему убираться, вы имеете в виду?– На сей раз инспектор действительно удивился. – Почему?

– Это деликатное дело, сэр.

– Не сомневаюсь. К сожалению, у меня нет времени на деликатность. Почему Крэйгу велели уезжать?

Джексен был лояльным человеком, и ему нравился дядя Одри, но отвечать пришлось.

С усилием он выдавил:

– Мистер Крэйг накинулся на одну из горничных, сэр.

– Накинулся на одну из горничных?– удивленно повторил Хэзлитт. – Почему... и как?

– Знаете, сэр. – нервно пролепетал дворецкий. – Я предпочел бы, чтобы вы узнали подробности от самой персоны.

– О, очень хорошо. Сержант!

Хардинджа послали на поиски Сьюзен Йорк.

Когда она, наконец, появилась и заняла место дворецкого на стуле у стола, Лоуренс узнал красивую крутобедрую молодую горничную, которая приносила сэндвичи в его спальню. Тонкий пеньюар очень выгодно подчеркивал ее красивую фигуру, а широкая голубая лента провоцирующе оттеняла распущенные волосы.

Она направила на инспектора взгляд раскосых карих глаз.

Хэзлитт кашлянул:

– Вы – Сьюзен Йорк?

– Да, сэр. – Ее голос был мягким и приятным с нотками изощренности, привитыми кинофильмами.

Олджи смотрел на нее с интересом. Линия ее рта была дерзко привлекательна: он задался вопросом, разделяет ли его мнение дядя Расс.

Хэзлитт продолжал:

– Это о Расселе Крэйге... – Он сделал паузу. – Вы, конечно, его знаете?

– Да, да, сэр,– и Сьюзен импульсивно добавила: – Такой милый старичок. Если вы простите, что я так выражаюсь.

Она виновато потупилась.

Брови инспектора взлетели вверх.

– Нам сказали, что он набросился на вас.

Сьюзен вскочила на ноги.

– Ничего подобного!– с негодованием воскликнула она. – Он – прекрасный джентльмен, я надеюсь. Хотя он сделал...

Она замолчала и улыбнулась.

Инспектор явно не выглядел довольным:

– А теперь, послушайте меня, девушка. Будьте осторожны. У нас есть определенная информация, что мистер Кверрин велел ему уехать.

Сьюзен выглядела полной раскаяния.

– Я знаю, сэр. Мистер Роджер был очень строг. Я не думала, что история дойдет до его ушей, и, конечно, мне не следовало говорить... Я не хотела... не хотела, чтобы у мистера Крэйга были неприятности. Он действительно очень хороший.

– Все же он плохо обращался с вами.

– Нет, сэр. Это мог бы сделать любой джентльмен.

– Что тогда?– забеспокоился Хэзлитт. – Он поцеловал вас?

– О, нет!– В голосе Сьюзен звучало легкое сожаление.

– Ради Бога!– В голосе инспектора послышалось раздражение. – Ответьте мне, девушка. Что он сделал?

В глазах Сьюзен вспыхнули озорные искорки. Скромно потупившись, она призналась:

– Он шлепнул меня. Сильно. По нижней части.

И она аппетитно потерла полные ягодицы.

Рассел Крэйг сказал, оправдываясь:

– Это была просто шутка.

Он наглядно изобразил свой жест, но, спохватившись, опустил руку.

Лоуренса душил смех.

Дядя Расс провел по лбу носовым платком.

Он тихо произнес:

– Вы же знаете, как происходят подобные вещи. Она наклонилась, стирая пыль, и...

– Да, да,– торопливо сказал инспектор. – Не нужно вдаваться в детали. Мы хотим знать реакцию Роджера Кверрина и все.

– Роджер,– хмуро ответил Крэйг,– повел себя очень неприятно.

– Он велел вам убираться?

– Вы очень грубо выразились, инспектор. Но да, он так и сделал.

– Могу я спросить, почему вы держали это в тайне?

Крэйг возмутился:

– Какая же это тайна? Я рассказал Джексену.

–В состоянии,– осуждающе прокомментировал Хэзлитт,– глубокого алкогольного опьянения.

Крэйг прищурился:

– Инспектор, ваш допрос совсем вымотал мне нервы. Да, я не отказывал себе вчера вечером... И, откровенно говоря, мне срочно требуется грамулька.

– Вам придется подождать, мистер Крэйг. Здесь нет спиртного.

– О,– вежливо возразил старый негодяй,– однако есть. – Он повернулся к Лоуренсу. – Мой мальчик, не могли бы вы вынуть те два тома Хэвлока Эллиса^{2}...

Олджи улыбнулся. Позади монументальной и славной работы психолога он обнаружил компрометирующее присутствие бутылки и стакана.

– Мой тайник,– пробормотал дядя Расс,– для чрезвычайных ситуаций.

Лоуренс налил напиток, и Крэйг с облегчением схватил стакан.

Хэзлитт стал терять терпение:

– Мистер Крэйг...

– Гмммм? О, да. – Старый жулик взял себя в руки. – Итак, инспектор, я не сказал больше никому о довольно невежливых словах Роджера, потому что, откровенно говоря, ожидал, что он передумает.

– Вы подразумеваете, что рассчитывали как-то смягчить его?

– В конце концов,– с достоинством ответил Крэйг,– он помолвлен с моей племянницей. И признаюсь, я рассчитывал, что успешное завершение вчерашнего приключения могло бы улучшить его настроение.

Фраза прозвучала довольно фальшиво.

Хэзлитт отбросил карандаш:

– Хорошо. Можете вернуться в кровать. Но помните,– предупредил он,– допросы только начинаются. Никто не уедет отсюда без моего разрешения.

– Могу заверить вас, инспектор,– ответил Рассел Крэйг,– я буду счастлив продлить свое пребывание в Кверрин-Хаусе на неопределенный срок.

–Держу пари, что он так и сделает,– прокомментировал Хэзлитт, когда дядя Расс ушел. – Лакомое местечко для старого жулика. Питеру Кверрину не удастся быстро избавиться от него.

– Вы забываете про девушку,– сказал Лоуренс. – Она не останется тут дольше, чем вынуждена.

Инспектор кивнул. Он казался усталым.

– Наверное нет. Ладно, хорошо. Теперь мы должны поговорить с остальными слугами.

–Вы извините меня,– вмешался Лоуренс,– если я не останусь их слушать.

Хэзлитт снова кивнул и устало сказал:

– Не думаю, что мы узнаем что-то полезное.

Выйдя за дверь, Лоуренс несколько секунд стоял, прислонившись спиной к стене. Усталость и что-то, напоминающее отчаяние, удержали его какое-то время, но затем он собрался и медленно пошел в гостиную.

Питер Кверрин был все еще там: сгорбившись на стуле, он смотрел на пепел догоревшего огня.

Лоуренс медленно подошел к нему и тихо сказал:

– Мне жаль, Питер.

Подобие улыбки искривило рот Кверрина:

– Наверное, так и должно было случиться. – Он нахмурил брови. – В тот момент, когда мы ворвались в комнату... Был такой ужас, какой я видел лишь во сне. Только теперь кошмар стал реальностью.

– Спокойнее, старина.

Внезапно Кверрин поднял голову:

– Лоуренс, я должен знать. Как умер мой брат?

Олджи положил руку на плечо Питера.

– Его убил человек, такой же как мы. Не призрак.

Кверрин сжал кулак, а затем вдавил его в ладонь другой руки.

– Мы не смогли спасти Роджера,– сказал он,– но, по крайней мере, мы можем отомстить за него.

– Правильно,– кивнул Олджи Лоуренс.

Но взгляд его был странно унылым.

Джон Хардиндж устало шел вдоль дорожки, удаляясь от Кверрин-Хауса. Хэзлитт с двумя помощниками уже уехал. Сержант остался, чтобы передать наблюдение над домом и его обитателями молодому розовощекому констеблю из деревни.

Теперь, наконец, Хардиндж мог вернуться в отделение. Рассвет уже окрасил небо: у него было время лишь для краткого отдыха, а затем необходимо вновь приступить к своим обязанностям.

Каждого свидетеля допросили, но не обнаружили ни одного нового факта. Хэзлитт отправился делать отчет, и теперь...

Хардиндж покачал головой. Он спрашивал себя, чем все это закончится.

Внезапно он остановился.

Его ушей достиг звук помимо собственных шагов.

Он резко спросил:

– Кто там?

В кустах что-то зашевелилось.

Хардиндж бросился вперед, отодвигая ветки одной рукой, и освещая пространство фонариком, зажатым в другой.