Судья уже полностью пришёл в себя, торговаться не стал, а покладисто согласился:
– Принимаю. И обещаю всё сделать.
Лейтис кивнула, встала со стула, и вместе с Дайви растворилась в темноте.
***
В ратушу мастер Дермид отправился один. Народу в зале суда было немого – на лавках сидели несколько свидетелей, истцы и родственники обвиняемых. Был и вчерашний парень-стражник. Увидев главу актёров, он посмотрел на него с ненавистью и злорадством. Ровно в девять в сопровождении двух бейлифов вошёл одетый в малиновую мантию и белоснежный напудренный парик судья.
– Суд начат, – зачитал первое дело – обвинение бродячего актёра в краже. Тут же провозгласил: – От имени императора приношу свободному подданному Уллехану извинения и признаю его невиновным. Его задержание было произведено для того, чтобы настоящий преступник ощутил себя в безопасности и не попытался скрыться. Компенсация за ночь в тюрьме будет взыскана с некоего Муилиса, который из личной неприязни сначала оболгал честного подданного, а затем попытался дать суду взятку. То, что некий Муилис при этом находился на момент преступления на службе мормэра, признаю отягчающим обстоятельством. Десять лет каторги. Взять.
Бейлифы тут же выволокли бывшего стражника из зала суда. Причём парень был настолько ошарашен, что не смог произнести ни слова, лишь хватал ртом воздух как выброшенная на берег рыба.
Полчаса спустя старший актёр встретил Уллехана на выходе тюрьмы, а ещё через час фургоны резво катились прочь от Биннса.
Когда караван отъехал на пару километров, Дермид озабоченно уточнил:
– Как бы судья не надумал отомстить.
– О, насчёт этого можете не беспокоиться, – рассмеялась Лейтис. – И судью, и его любовника, сразу как мы выехали за городские ворота, хватил сердечный приступ. Отложенное проклятие школы Жизни.
Дермид ошарашенно посмотрел на девушку:
– Но вы же обещали ему жизнь…
– Я обещала, что он про нас не услышит, – жёстко ответила Лейтис. – К тому же если помните – я обладаю правом единоличного суда. По совокупности преступлений, отягчённых мужеложеством, я приговорила его к смертной казни. И вообще, историю предлагаю считать законченной и забытой.
Девушка перебралась в конец фургона, села, свесив ноги, на бортик рядом с Сойкой и принялась о чём-то с ней болтать, неприкрыто демонстрируя: больше на тему суда и ареста она говорить не желает.
С актёрами события в Биннсе Лейтис обсуждать не хотела, но тем же вечером незаметно отошла в сторону вместе со своими спутниками. Обменяться впечатлениями. Заодно пригласила Дермида. За время пути Лейтис успела оценить не только его обширный жизненный опыт и разностороннее образование, пусть и самоучки, но также острый ум, который умел прозревать многие вещи яснее некоторых императорских советников.
– Когда я сидел в камере, сосед у меня попался, – начал свой рассказ Уллехан. – Молодой ещё парень, сын какого-то местного богатея. Не из города, папа у него торговая шишка в столице провинции. Поговорили мы с ним… И очень неприятно кольнуло. Парень общался со мной так, словно я из дружественной, но чужой страны приехал. Например, из Зимногорья. Причём, как я понял, этих мыслей он не сам нахватался, а от родителей.
Лейтис сорвала веточку хвои с ближней ёлки и задумчиво принялась обрывать иголки:
– Кстати, и поведение судьи вполне в это укладывается. Для него напоминание про императорское уложение чиновников было… Словно забыл он, что есть такое. Значит, вся верхушка местного общества поддерживает идею мятежа. Интересно, а гарнизон?
– Простые солдаты точно за императора, – Дайви покачал головой. – Я тут, пока был в городе, разговорил в таверне парочку легионеров.
– Простой народ тоже против. Мы когда с Сойкой по лавкам ходили, так нас про визит императрицы с таким восторгом расспрашивали... Видимо, это заговорщиков пока и удерживает, – и отбросила голую ветку.
– Ненадолго, – покачал головой Дермид. – Я видел нечто похожее в Северных королевствах. На границе уже фактически организовали таможню, счёт пошёл на месяцы, если не на недели.
– Не будет у них этих недель, – Лейтис хищно усмехнулась. – Сразу как приедем в Эллистон, и я снова стану лицом официальным, поднимаем гарнизон. Если понадобится – брошу против мятежников толпу. Под именем императора и за обещание погрома без последствий они с удовольствием сомнут и сожгут всю верхушку провинции, наплевав на потери.
– Против солдат и дворянских дружин? – осторожно уточнил Дермид. – Горожан, которые оружием, может, и владеют, но строю не обучены?
– Да. В городской свалке шанс у них будет, но даже если проиграют… Я двину против наместника Пятый восточный. И провинция тогда поддержит не его, а нас: покарать негодяя, устроившего кровавую бойню.
Отвечать Дермид не стал. По идее ему должно было стать лестно, раз сама императрица считает его достаточно доверенным человеком и готова делиться с ним своими планами. И неважно, оценила ли она его знания и опыт: Дермид объездил полмира, говорил и писал на нескольких языках и без лишней скромности обладал немалыми способностями администратора, если уже полтора десятка лет был одним из тех, кто железной рукой руководил хугларами всей Империи. Или же он просто понравился императрице как приятный человек… Вот только некстати вспомнились те мысли, которые крутились в голове на поляне в день знакомства: интересы государства и отдельного подданного далеко не всегда совпадают.
***
Разведку можно было считать законченной… в столицу провинции добирались ещё две недели. С одной стороны, торопиться не было смысла – пока не прибудет кортеж императрицы, делать в городе нечего. С другой – актёры, почему-то не захотевшие давать представления по дороге, выглядеть станут подозрительно. Приходилось останавливаться во всех более-менее крупных городах и сёлах по тракту. Лейтис мысленно на это морщилась, слава про необычную труппу летела далеко вперёд, каждый раз собиралась толпа. Хорошо для финансов, но вот деньги в кошеле актёров сейчас волновали Лейтис в самую последнюю очередь.
Последний переход до столицы решили сократить. Для посторонних – чтобы приехать к городским стенам с утра пораньше. На самом деле давать представление никто и не собирался. Фургоны сразу же должны будут въехать в город, а там Лейтис раздавит висевшую у неё на груди фигурку-амулет, и её отыщут гвардейцы. Путешествие закончится.
Впрочем, случится всё завтра. Сейчас же девушка оставалась для всех Белкой, была её очередь помогать кашевару, потому она сидела рядом с костром, мыла крупу и мысленно ворчала на своё невезение: подручный повара заодно моет котелок. Нет бы им добраться до Эллистона на день пораньше!
Звон сбруи и ржание лошадей раздались внезапно. Миг – и стоянка окружена отрядом всадников. Тридцать человек. Все, кто был у костра, вскочили, кто был в фургонах, высыпали наружу. Лейтис с тревогой на грани отчаяния переглянулась с Дермидом и Уллеханом. Неужели их раскрыли? Неужели она ошиблась: покушение случится именно сейчас, а своих товарищей Лейтис привела на погибель? Отряд доспешных профессионалов – это не дурни-стражники на лесной дороге. Лейтис незаметно коснулась амулетов противника. Воины обвешались на совесть, хотя про мага среди актёров им точно неизвестно. Прямая атака бесполезна… небольшой шанс есть. Лошади почти не защищены. Если ударить по ним, пока остальные рубятся, Лейтис сумеет уйти. Дальше подавать гвардейцам сигнал тревоги и молиться Единому, чтобы как следопыт императрица оказалась лучше преследователей. И хоть кто-то из сопровождающих дожил до момента, когда подоспеет помощь.
Тут от массы окруживших лагерь всадников отделился предводитель. Он подъехал к костру, посмотрел на актёров и высокомерно произнёс:
– Честным подданным нечего бояться стражи правителя.
Лейтис машинально отметила: правильно титул звучал или мормэр, или правящий наместник. Но командир отряда его двусмысленно сократил.
– До нашего правителя, – тем временем продолжал командир, – дошли вести, что в наших границах появились искусные актёры. Потому собирайтесь. Покажете свои умения. И радуйтесь. Если он сочтёт их достойными, то вы будете выступать перед самой императрицей.
