Через два часа стало понятно: обе, что называется, дорвались. Без присмотра, да ещё когда после нескольких удачных выступлений в кармане звенят свободные монеты. К тому же чуть ли не в каждой лавке в них узнавали приезжих и начинали расспрашивать: ехали по тракту – не видели ли они саму императрицу? И с восхищением добавляли: «Вот бы посмотреть хоть одним глазком». Вымотались обе девушки настолько, что прежде чем идти обратно, заглянули в ближайший трактир, перекусить и передохнуть.

Как раз принесли десерт, когда Лейтис вдруг толкнула спутницу в бок и прошептала:

– Быстро. Хватай вещи и уходим.

– Но только мороженое принесли, – возмутилась Сойка. – А ещё я оладьи с джемом заказала.

– Забудь. Нам бы ноги унести. За нами следят, и две эти рожи мне не нравятся.

Девушки, даже не пытаясь сделать это незаметно, поднялись и поспешили на улицу. Причём из двух выходов из трактира Лейтис выбрала тот, к которому пришлось пробираться через весь зал. Сойка хотела поспорить – сама просила быстрее, но Лейтис зыркнула так грозно, что девушка спрашивать не рискнула.

Стоило оказаться на улице, Лейтис схватила спутницу за руку и бегом потащила за собой. Квартал, свернуть, ещё квартал, в узкий проулок и опять бегом. Когда они свернули в третий раз, Лейтис остановилась и удовлетворённо произнесла:

– Вот теперь всё.

– А если догонят?

Лейтис фыркнула:

– Это вряд ли. Я и бежала-то для подстраховки. Когда мы через зал пробирались, там компания выпивох сидела. Я им монет сыпанула самим угоститься, – Лейтис хихикнула, – и наших преследователей угостить. А если не зауважают и откажутся – то силой. Но всё равно лучше нам скорее вернуться.

В гостинице девушек встретили встревоженные товарищи, а Дайви хоть и ничего не сказал, но наградил таким взглядом, от которого Лейтис захотелось провалиться сквозь землю. Ведь когда она поехала, то обещала никуда от телохранителей не отходить. А тут повела себя как взбалмошная дура – захотелось погулять одной, вот и сбежала. Мастер Дермид же сразу на них накинулся:

– Вы где пропадали? Стража схватила Уллехана.

Обсуждать, что же делать, все собрались в одной из комнат. Известно было мало. Уллехан вместе с одним из мальчишек делал покупки на базаре, когда их окружила городская стража. Взрослого схватили, шустрого пацана поймать не смогли, и тот примчался в гостиницу. Но когда Дермид отправился в ратушу с претензиями, его грубо выгнали – приходите утром, будет суд, разберутся.

Грохнувшая об стену распахнувшаяся дверь заставила всех вздрогнуть от неожиданности. Зато лицо парня на пороге – он же и открыл дверь пинком – оказалось слишком знакомо. Тот самый стражник-разбойник с бородавкой. Парень от двери дохнул перегаром так, что поморщились даже сидевшие у окна, ухмыльнулся и сказал:

– Ну чё? Поняли, да? Короче, – он ткнул пальцем в Сойку, – ща эта идёт со мной. Всё что тама не сделала, сейчас будешь. За монеты, которые я судье забашлял, троих шлюх можно поиметь. Каждую деньгу отработаешь. Иначе твой дружбан завтра на нары кинется.

Сойка испуганно взвизгнула, парень, растопырив руки, шагнул вперёд – и замер. Дайви стремительным движением оказался рядом и уже держал возле горла монету с отточенным до бритвенной остроты краем. Монета осторожно коснулась кожи и там сразу набухла полоска крови, а парень громко пукнул и протрезвел.

– Значит, так. Слушай меня. Два раза повторять не буду. Сейчас мы тихо выходим на улицу и больше тебя здесь не увидим. Иначе тебя найдут с улыбкой во всё горло. Монету расплавить в камине, и потом никаких доказательств. Пошли.

Парень злобно посмотрел, но подчинился. Когда Дайви вернулся, они с Лейтис переглянулись. Девушка достала кинжал, на свет проверила заточку и произнесла:

– Заглянем к судье. Думаю, он быстро переменит своё мнение.

Сказано было просто, вроде будничным тоном… Остальные невольно поёжились.

***

До времён Империи земли восточных провинций были пусты, поэтому Биннс никогда не знал войны, его стена была всего-то символом статуса города. Тратились на неё по минимуму, лишь бы не развалилась. И перебраться через неохраняемые щербатые «укрепления» высотой едва ли три метра и без рва труда не составляло. А дальше всего-то полчаса пешего ходу, и Лейтис вместе с Дайви стояли перед особняком судьи. Человека не бедного, судя по трёхэтажному дому с колоннами и статуями, а также большому саду вокруг. Но жадному. Зимой сад сбросил листья, просматривался насквозь, вот судья и уменьшил число охранников всего до двух, хотя летом явно дежурило в несколько раз больше. Дайви и Лейтис на эту глупость не сговариваясь беззвучно расхохотались и прошли сад незамеченными. Стражники были из местных и, на взгляд Лейтис, годны одних бродяг пугать. Дальше с помощью отмычки Дайви сноровисто вскрыл замок входной двери чёрного хода и секунду спустя оба уже стояли в коридоре, ведущем в кухню.

Лейтис зажгла небольшой шарик жёлтого света, и гости осмотрелись. Здесь царила та же помпезная роскошь: даже ход для прислуги оказался отделан мрамором. Девушка разбросала поисковые щупы.

– Первый этаж пуст.

В остальных комнатах и гостиных царила схожая позолоченная безвкусица. Когда они добрались до роскошной лестницы, ведущей от парадного входа наверх, Лейтис опять на пару секунд замерла, потом сказала.

– Дом пуст кроме двоих на третьем этаже. Судя по отголоскам эмоций, они так увлечены друг другом, что хоть ори, хоть топай – ничего не заметят. Я так полагаю, это судья с любовницей. Заглянем?

Дайви кивнул соглашаясь. И насчёт любовницы – дом явно не знал женской руки хозяйки, уборкой, судя по всему, заведовала прислуга. И насчёт навестить – он как раз приготовил кистень с гирькой, обмотанной тканью в несколько слоёв. Умеючи оглушишь, но не убьёшь.

Минуту спустя оба стояли возле двери спальни, из-за которой раздавались сладострастные хрипы и стоны. Замок оказался закрыт, и механизм был довольно хитрый, Дайви пришлось повозиться. Когда бывший вор кивнул, Лейтис приготовилась. Дальше гвардеец пинком заставил дверь распахнуться, в спальню метнулся шарик света, следом метнулась с двумя длинными кинжалами Лейтис. А уже потом вошёл Дайви.

Любовники от грохота и шума замерли. Испуганно сели на кровати. Лейтис и Дайви рассматривали их со злорадной усмешкой. Опираясь на стену, нервно обнимая и разминая подушку, сидел плешивый краснолицый, с большим животиком мужик лет пятидесяти. Судья. С другой стороны кровати… прикрываясь простынёй, икал от страха парнишка лет восемнадцати.

– Ба-а-а, что я вижу,– промурлыкала Лейтис.

Оба любовника вздрогнули. Судья сразу же затараторил:

– Я заплачу вам золотом… – и осёкся.

Лейтис убрала оружие, поставила напротив кровати стул, села, положив руки на спинку, упёрлась подбородком и посмотрела на судью. Вроде доброжелательно… словно кот на жирную мышь, которой некуда деваться. Дайви остался стоять возле входа, поигрывая кинжалом. Как бы намекал на худший вариант развития событий.

– Заплатите, вы сейчас на всё готовы. А? Это он, – шарик света метнулся парнишке в лицо так, что тот отшатнулся, хотя жара и не чувствовалось, – может спать спокойно. Ему, кроме общественного порицания, ничего не грозит. А вот вы на государственной службе. Что у нас там за оскорбление чести хранителя заветов Единого мужеложеством?

– Если повезёт – пожизненная каторга, – отозвался Дайви.

Судья шумно сглотнул и вцепился в подушку.

– Но можем договориться, – мягко продолжила Лейтис. – Предупреждаю: у меня есть диплом Гильдии. Пусть и низкого ранга, но его хватит инициировать разбирательство и освидетельствование, – судья в отчаянии часто закивал. – Вот и хорошо. Сегодня вам сунули взятку, чтобы вы отправили на каторгу некоего Уллехана, актёра, – судья опять закивал, мол, понимаю. – Так вот. Завтра утром вы рассмотрите дело, найдёте обвинение ложным. Давшего вам взятку – не знаю, как этого парня зовут – отправите на каторгу. Сами придумаете за что. Тогда я завтра не появлюсь ни на суде, ни вообще в ратуше. А дальше вы оба про нас вообще больше никогда не услышите. Моё слово перед Единым.