— Теперь я буду видеть твоими глазами! — произнёс медведь.

Затем он полоснул Виктора по груди. На его теле образовался большой шрам от когтей. Жжение перешло туда, отчего Виктор скривил лицо.

— Теперь я разделю твою боль! — сказал медведь.

После этого он полоснул двумя лапами его по животу. Такой удар был бы для Виктора смертельным, но только не здесь. И он отделался лишь крупными шрамами.

— Теперь я стану частью твоей души! Твой черëд, — закончил медведь, после чего встал на четыре лапы.

Виктор посмотрел на шрамированную морду медведя, затем на кинжал в руке. Сжав оружие посильнее, он ответил:

— Кажется, я понял.

Виктор подошёл к медведю и полный решимости полоснул тому глаз.

— Ты увидишь то, что увижу я!

Затем Виктор скомандовал рукой, чтобы медведь встал на задние лапы. Тот послушно поднялся. Виктор всадил кинжал хищнику в грудь и провёл им по прямой через сердце.

— Ты почувствуешь то, что почувствую я.

Говорил Виктор далеко не то, что медведь, но от подобных ритуалов это и не нужно было. Важны не правильные слова, а смысл, который вкладывался в них. Его отец как-то был свидетелем таких ритуалов. Шаманы с холодного Севера тоже занимались подобным. И проводили один ритуал по-разному.

— В обмен на то, что ты пустил меня в свою душу, Виктор Тихонов, я наделю тебя своей силой. Завершим ритуал клятвой на крови. Порежь свою ладонь и мою лапу и приложи еë к плите. — Медведь мордой указал на ту самую плиту, которую Виктор ранее заметил.

Тот молча кивнул и сжал лезвие кинжала. Резким взмахом он оставил белую полосу на ладони. Затем медведь подставил свою лапу — Виктор оставил и на ней порез. Они одновременно коснулись плиты, отчего глаза на тотеме у каждой из голов постепенно загорелись белым. И только глаза у самой первой медвежьей головы сменили цвет с белого на зелёный. Виктора вдруг стала окружать непроглядная пелена. Он почувствовал лёгкость, расслабление и услышал последние слова медведя:

— Покуда жива природа, живëм и мы!

И тут в глазах Виктора резко потемнело. Сначала его обдало холодом, затем постепенно окутало тепло. Виктор услышал шелест листьев, треск коры — те самые звуки природы, которых ему так не хватало. Он почувствовал тяжесть — душа вернулась обратно в тело.

***

Виктор медленно открыл глаза. Даже в тени ему пришлось щуриться, чтобы хоть немного привыкнуть к столь насыщенным природным цветам после путешествия в мир духов. Стиллэ и Степан не уходили ни на шаг от него. Друид-змей сразу осмотрел лицо Виктора.

— Хмм… — задумался Стиллэ. — Покаж-ж-жи-ка руки.

Виктор медленно поднялся, сел на край корневого стола, после чего снял перчатки и показал ладони, на одной из которой виднелся шрам от пореза. Стиллэ этого явно оказалось достаточно. Вот только сам Виктор будто не до конца оправился: смотрел куда-то сквозь деревья и медленно дышал, стараясь не двигаться. Степан же просто стоял рядом и почти безэмоционально смотрел на сына. Однако в его взгляде можно было уловить едва заметные нотки гордости за Виктора.

Стиллэ тем временем усилием воли создал у себя на руке цветок, похожий на одуванчик, только с синим пухом, и поднёс его к носу Виктора. Тот, вдохнув, чихнул от резкого запаха, отчего пух яркоцвета разлетелся вокруг и медленно, словно парашютик, попадал на землю. Виктор тут же пришёл в себя. Он начал быстро бегать взглядом по сторонам, посмотрел на отца, на наставника и ощутил неприятную сухость в горле.

— Что… Что было? Я прошёл?.. — прохрипел Виктор.

Степан снял с поясной сумки флягу с водой и протянул сыну, который тут же жадно сделал несколько глотков. Фляга опустела очень быстро, а Виктор тем временем ощутил приятную лёгкость по всему телу, словно после посиделок в горячей бане и бодрящего холодного душа. Вернув флягу обратно, Виктор хорошенько потянулся и аккуратно спустился со стола. Привыкнуть к твёрдой земле после путешествия в мир духов получилось не сразу, но благо поддержка не понадобилась.

Стиллэ тем временем взял посох и отошёл на пару шагов от юного Хранителя.

— Покаж-ж-жи нам с-с-своего з-з-зверя, — холодно прошипел Друид-змей.

— А как это делать? — спросил Виктор.

— Сосредоточься на нëм. Закрой глаза, установи контакт со своим внутренним Я, и зверь появится, — объяснил Степан, затем добавил: — Один раз покажу наглядно.

Степан поправил костюм, прохрустел пальцами и закрыл глаза. Почти сразу рядом с ним появился громко хрюкающий призрак вепря. Степан же открыл горящие зелёным светом глаза. И только вепрь-призрак успокоился, как тут же исчез по велению своего хозяина. Степан медленно закрыл и вновь открыл глаза — свет в них резко потух. После этого он посмотрел на сына и молча кивнул, мол, теперь твой черёд, делай как я.

Виктор закрыл глаза. Он представил медведя, с которым прошёл ритуал. И чем чётче Виктор видел своего духовного зверя в мыслях, тем сильнее чувствовал жар на лице, теле и ладони. И ощутив присутствие зверя рядом, Виктор сразу открыл глаза.

Перед наставниками на задних лапах стоял могучий духовный зверь. Медведь громко прорычал, обведя взглядом Степана и Стиллэ, опустился на четвереньки и поклонился Друиду-змею. Получив ответный поклон от Стиллэ, медведь-призрак исчез. Виктор почувствовал, как опутавший его жар сошёл, а вместе с этим пришла небольшая слабость. Он слегка пошатнулся, но устоял.

— Медведь, — безэмоционально заключил Стиллэ. — Оплот огромной с-с-силы.

Но эта новость нисколько не удивила Виктора. Стиллэ для пущей уверенности присмотрелся к молодому Хранителю, пока сам Виктор набирался сил.

Ничего не сказав, наставник прижал сжатую в кулаке руку к груди, затем поднял вверх и произнёс:

— Покуда ж-ж-жива природа, ж-ж-живём и мы.

— Покуда мы дышим, миры не падут, — уверенно ответил Виктор, повторив жесты за наставником.

К поздравлениям присоединился и Степан, который ждал, когда наставник закончит.

— Я специально прослежу, чтобы ты не смел сдаваться и отступать. С таким могучим духовным зверем трусить не принято. Ты станешь отличным воином, сын!

Пусть даже и добрые пожелания отец высказывал жëстко, Виктору всё равно было приятно слышать такое. Степан хотел обнять сына, но либо не смог, либо намеренно сдержался — просто похлопал его по плечу.

— Спасибо, пап, — ответил Виктор.

— На с-с-сегодня вы мож-ж-жете быть с-с-свободны, Тихоновы, — прошипел Друид Стиллэ. — И пока не уш-ш-шли. Вот, юный Хранитель.

Друид-змей протянул камень с высеченной руной. Ту же руну он видел на камне у отца. Виктор повертел в руке подарок от учителя.

— Полож-ж-жи на руну палец-ц-ц. Камень откроет портал с-с-сюда, — ответил Стиллэ на немой вопрос ученика.

— Если это всё, учитель, то мы пойдём. У нас ещё дела в Уранске, — вмешался Степан.

Старший Хранитель достал из внутреннего кармана пиджака рунный камень и призвал портал, который почти сразу же появился за ним.

— Не буду вас-с-с з-задерж-живать, С-С-Степан. Non vale, — ответил Стиллэ.

— Non vale, учитель, — ответили Тихоновы.

Первым в портал вошёл Виктор, за ним — Степан. И только после старшего Хранителя проход закрылся.

***

Обратно Степан поехал по другой дороге, что удивило Виктора.

— Пап, а мы точно домой едем?

— Ты же ведь хотел к маме заехать.

Лишь тогда Виктор всë понял. Его начала охватывать тоска, Виктор сомневался, стоило ли вообще ехать сюда.

— Если уже решился, то иди до конца. Сколь бы больно ни было, — Степан будто бы прочитал мысли сына.

Они подъехали к стальной арке, на вершине которой висела надпись «Южное кладбище».

— Вот мы и приехали. Дальше пешком.

Виктор ничего не говорил, лишь молча вышел из машины. Они пошли вдоль стальных ограждений, Степан был вперёди, так как знал, куда им надо идти. Миновав с десяток могил, Степан свернул налево, Виктор пошёл за ним. Тишину разбавляли лишь пение птиц и завывание ветра. Виктору было не по себе от этого места. Он не ощущал тут жизни, только давящую тишину от осознания, что здесь лежали и молодые, и женщины, и дети.