— Мехбригада Манштейна во Францию ушла, — предположил Никифоров. — Третий мехкорпус туда же и бросят. Через Италию или Болгарию.

— Не факт. Что нам там делать?

— О грядущей высадке в Англии даже в газетах пишут.

— Наивный вы человек, Иван Дмитриевич, — Кравцов потер подбородок. — Пишут немецкие газеты. У нас только о боях в небе и налетах на островитян. Если не ошибаюсь, во Франции два наших мехкорпуса и полдюжины обычных дивизий. Куда больше то? У немцев напомню целая армия. Гонять нас на другой край Европы не ближний свет.

— Разумно мыслите. Только нас все равно под Александрией не оставят. 8-я механизированная до сих пор в Сирии стоит. Почему думаете? — Сыромятин прищурился.

— Так скажите нам Сергей Витальевич, откройте секрет.

— Нет секрета. На восток пойдем железными дорогами и морем. Дальше своим ходом.

— Индия? Далековато.

Вопрос действительно интересный. Врач в своих рассуждениях опирался на слова одного неназванного генерала, имевшего счастье лечиться у него. Разумное зерно в этих размышлениях присутствовало. Имеющий преимущество обязан атаковать — это во всех учебниках по стратегии пишут.

— Без прикрытия с моря выйдет марш смерти, — заметил Кравцов, — извините господа, но кроме цели и направления должна быть возможность. У нас со снабжением сразу же большая глубокая задница настанет всем. Помните, как из Месопотамии через пустыню в Палестину патроны и бензин протаскивали? С Индией все будет еще хуже.

— Так морем можно. Флот прикроет. Уже сейчас на Средиземном с итальянцами у нас полный перевес.

— Не рассчитывал бы я на итальянцев. И наши моряки тоже не доверяют. Вон Суэцкий канал расчистили, а в Красное море по нему только один крейсер, несколько эсминцев и сторожевиков перевели. У итальянцев четыре линкора, да они их из портов вывести не могут. Не только Гибралтар взламывать, но даже брать Мальту опасаются. И на суше во Франции себя не показали, в Эфиопии на днях опозорились, англичане их гарнизон захватили, говорят, в неудобной позе. Исполнили над нашими союзниками древний восточный обычай использования банщика содомским способом.

Послышались смешки. Приключившийся с союзниками конфуз стал известен всему фронту до последнего нестроевого возницы и повара. Военное счастье переменчиво, но не до такой же степени!

— А что у англичан из кораблей в Индии? Если не ошибаюсь, слышал о двух старых линкорах и легком авианосце.

— К этому десяток крейсеров, австралийский флот и конвойные силы. Нам могут сильно кровь попортить.

— Индия такая страна, захватить можно, — кивнул Никифоров. — Удержать без флота невозможно. Но ведь и мы можем из Владивостока эскадру перевести.

— Что-то нет среди моряков желающих разделить лавры Рожественского. Идти мимо Сингапура без снабжения большой риск.

Верченое оказалось весьма недурственным. Никифоров и Кравцов под вино и сочное нежное мясо вспомнили походные трапезы с приготовлением на огне собственного верченого. Поваров из солдат к таким делам не привлекали, Никитин не одобрял, все сами офицеры. Мужчина должен уметь приготовить хоть что-то съедобное, а уж зажарить дичь сам Бог велел. В батальоне даже своего рода табель кулинарного искусства образовался. На первом месте поручик Гакен. Сказалась жизнь близ Карса. А в десятку попал Никифоров, вспомнил молодость, когда приходилось разнообразить стол охотой.

Уже вечером после ресторана, Никифорова нашел сапер из первой роты. В порту стенка обваливается. Вспомнив историю со школой Иван Дмитриевич рысцой припустил за гонцом. Только на месте происшествия облегчённо перевел дух.

Командовавший на разборах завалов и ремонте цеха старший унтер посчитал подозрительными трещины в фахверковой стене. Ничего страшного на взгляд инженера. Стена самонесущая. Трещины явно след близких взрывов бомб. Пожары на кладку не повлияли. На крайний случай Иван Дмитриевич распорядился поставить пояса из проката с предварительным напряжением. Как он подозревал, командование в первую очередь испытывало сильное желание оживить ремонтное производство здесь и сейчас. А на послевоенное время никто не закладывался.

Через два дня в Александрию пришел итальянский лайнер «Вулкания». За ним два быстроходных Доброфлотовских пассажирских теплохода. А затем Никитину спустили приказ: собирать имущество, технику грузить на сухогруз " Вятка', а людей с имуществом на «Вулканию». И опять три понтонных парка из четырех оставить в Александрии. Причем, комбат сам не понял, кому их передает. «Унтера колоннами машин командуют, они и ответственные. Офицеры и саперная часть найдутся. Выполняйте приказ, господин полковник!»

Вывозили морем не только саперов. На итальянца и русские пароходы грузилась 2-я Петербургская механизированная. Разумеется, только первый эшелон. В ближайшие дни подойдут еще пароходы и войсковые транспорты. Направление перевозки под большим секретом, но что-то людям подсказывало, точно не в Россию возвращаются.

13 сентября 1940. Алексей.

Жизнь в статусе иностранца имеет свою темную сторону. Самое первое — социальные гарантии по карточкам тебе положены самый мизер. Цены на рынке растут с каждым днём. Увы подданные короля Георга Шестого хотя бы не думают о хлебе, правда и его все меньше и меньше.

Рихарда спасали подработки. Некоторые из товарищей записывались в территориальную оборону или нанимались в армию. Добровольческие формирования принимали всех. Другое дело, именно их первыми бросят в атаки на плацдармы, буде континенталы высадятся.

— Уезжаешь? Надеюсь, в Мексике тебе повезет больше, Мигель.

— Догоняй, амиго! — Перейра поднял стаканчик с виски.

Напиток дерьмовый, самое дешевое вонючее пойло, горлодер. Но и это уже хорошо в начале осени сорокового года. Правительство запретило переводить зерно на алкоголь. Дистиллят же шел сугубо на медицину. Официально, разумеется. Рихард прожил долгую и интересную жизнь чтоб знать реальность. Подпольное самогоноварение процветало, как и везде где есть запреты. Да и заводской спирт вполне можно было купить на черном рынке.

Старые камрады прощались в подвальчике на сравнительно чистой улочке близ рабочих кварталов Рединга. Одно из немногих мест где еще можно спокойно посидеть за разумную цену и получить к алкоголю мясное на закусь.

— Пока не могу. У меня дела в Англии.

— Ждешь вторжения? — Мигель Перейра наклонился к собеседнику и тихо произнес. — Все будет еще хуже, чем тогда. Мне хороший человек сказал, Центральный Комитет Интернационала уже эвакуировался за океан. Остались только несколько человек среднего уровня. Активы тоже выводят из Британии.

— Геноссе Ульмер остался. Я с ним вчера разговаривал.

— Вот видишь, его и бросили прикрывать Исход.

Сама по себе информация говорящая, для тех, кто готов услышать. С момента своего основания и много раньше Коммунистический Интернационал базировался на Лондон. Здесь проводились съезды, здесь жили и работали лидеры движения. Только старик Бронштейн разругавшись с половиной товарищей безвылазно работал на Кубе. Тоже достаточно либеральный режим не выдававший людей без особых на то оснований.

Впрочем, все правильно. Головы и мозги спасают в первую очередь. Мясо само нарастет, а такие люди как Тельман, Трилиссер, Готвальд, Рыков, Марти не в каждом поколении рождаются. Они могут вести за собой людей, рождать идеи, координировать многочисленные ячейки движения, направлять исторические процессы.

Разумеется, Англию фашистам не взять, десанты захлебнутся кровью. В тылу противника скоро вспыхнут восстания, и континенталам уже придется отвлекаться на Ливию, Эфиопию, Туркестан, Польшу. Об этом негласно информировали актив. Есть обнадеживающие новости из России — там много недовольных среди генералитета, попахивает заговором. Надо только немного подождать, порабощенные народы готовятся скинуть ярмо, над этим работает все прогрессивное человечество.