Главным его предназначением, указанным в описании магазина всевышних, значилось отражение направленных на владельца взглядов. Причём не важно, какую форму они имели. Обычный магический поиск при помощи слепков тонких тел, образцов тела материального или оттисков дара. Гадательная практика любого толка, включая жертвенные. Попытки прямого прорицания. Все эти условные «взгляды» в сторону владельца артефакт либо отражал полностью, не давая ищущим никакой зацепки, либо отражал с искажениями, подбрасывая «мусорные» видения, либо в самом крайнем случае уводя на ложный след. Вдобавок, оно в такие моменты ещё и могло показать, кем и откуда направлен взгляд, проявив изображение источника поиска на своей поверхности. Последнее, правда, было рискованно, так как могло при неосторожности засветить сам факт ответного взгляда.
Как же это «Зеркало Грёз» его выручило, на пару со ставшим уже родным и верным «Собирателем памяти»! Последний был переведён Мастером в активный режим непрерывного поглощения и уничтожения всякой предметной памяти о нём самом. Действовал этот режим на ограниченной территории, в частности, сейчас он работал лишь в пределах его нынешнего жилища. Зато как он действовал! Стены и мебель особняка вдовствующей баронессы де Клебан теперь были буквально не способны запомнить Мастера, чтобы он тут не делал и какую бы волшбу не творил. Это не сокроет прямые следы, и если он их оставит, по ним можно будет его отыскать, или понять, что он был здесь. Но вот для всяких ясновидящих и провидцев, что умеют заглянуть в прошлое предмета, особенно магически насыщенного, они теперь совершенно бесполезны. И точно также они не смогут стать опорой для тех действительно могучих провидцев, что способны посылать свой зов-образ искомого через нематериальный мир. Такой образ может преодолеть огромные расстояния и ему будет достаточно лишь зацепить нужный предмет, чтобы получить отклик искомого.
Таковых умельцев, правда, Мастер лично не знал, лишь слышал не самые достоверные слухи и полулегенды об их существовании. Но он не сомневался, что если хоть один таковой действительно имеется, его обязательно привлекут для поисков, пообещав что угодно. Поэтому «Собиратель памяти» эту самую память о нём старательно утилизировал в непрерывном режиме. Благо, что с его опытом работы с ним и возросшей силой это было не слишком сложно. В отличии от работы с «Зеркалом Грёз». Вот с ним ему пришлось действительно тяжело. Не только потому, что артефакт был для него новый, и его требовалось освоить, прежде чем хоть как-то встроить в имеющуюся защиту. Но ещё и потому что искали Мастера очень многие и ОЧЕНЬ старательно. За минувшие дни с того момента, как эльфы раскрыли его, он насчитал с помощью зеркала по меньшей мере полтора десятка различных гадательных практик самого разного толка, направленных в его сторону со всех концов света. Это были и жертвенные разной степени кровавости, включая заклание под нож разумных живых. И традиционные для обитателей дальнего севера гадания при помощи заговоренных рунических камней, не одно десятилетие напитываемые особой силой и обретающие сродство с самой Судьбой. Была даже одна довольно экзотическая попытка получить ответ о его местонахождении при помощи полубезумной, но очень сильной одарённой-пифии откуда-то с дальнего юга. «Зеркало Грёз» на краткий миг отобразило полуобнажённую, чёрную как смоль, среднего возраста женщину с заплетёнными в мелкие косички такими же чёрными волосами и полностью закатившимися глазами. Лёжа на полу какого-то помещения, она билась в провидческом припадке, пуская синюю пену изо рта и что-то хрипела на непонятном ему языке.
Помимо этого, не раз и не два зеркало отражало направленную на его поиски божественную волю, от которой веяло жаром полуденного светила. Кто бы сомневался, что Солнцеликий так просто его в покое не оставит. К счастью, даже у небожителя были свои ограничения, и прочёсывать всю огромную территорию населённой ойкумены направленным взором даже он не мог. Но даже периодические взгляды небожителя на Вольные Города радости Мастеру не добавляли. Как не доставила радости и целая плеяда очень сильных духов-ищеек, в основном воздушной направленности, что пронеслась по Нормграфу в поисках кого-то, заняв тела степных орлов и каких-то других хищных птиц. Которые были сами по себе очень зоркими птицами, а с занявшими их тела духами они видели ещё больше. Почти час они кружили над Нормграфом, высматривая кого-то. Не сложно было догадаться, кого, раз местные обитатели на них никак не отреагировали и никак не стали мешать. Эта плеяда заставила его изрядно постараться, скрывая своё присутствие, и он спокойно выдохнул, лишь когда они улетели дальше на запад.
И это были лишь то, что он сумел заметить и ощутить благодаря «Зеркалу Грёз». Сколько же было таких «взглядов», которые ушли в молоко, было даже представить страшно. И как будто ему одних ясновидцев было мало, пришлось ещё разбираться и с банальной облавной проверкой, в которой участвовала тайная стража Герцога Дармонда, при поддержке его же гвардии. А также отрядов храмовой стражи, в первую очередь паладинов Хранителя Клятв, самых лучших звёзд нормграфского отделения Гильдии Авантюристов, и лучших кулаков крупнейших Торговых Домов. Некоторые из этих кулаков, правда, подозрительно смахивали на клинков местной Ночной Гильдии. Вся эта разношёрстная и очень нервная братия буквально прочёсывала Вольный Город Нормграф мелким ситом. Методично и без исключений. Искали они его, или следы его работы. Эльфы, чтоб им икалось, подробно рассказали всем, как выявлять его усиливающие плетения-узоры. Не избежало проверки и жилище вдовствующей баронессы де Клебан, которое находилось в Золотом Городе, как жители Нормграфа именовали самую богатую и престижную его часть.
Ох и заставили они его понервничать, когда полтора десятка ищеек, под предводительством паладина Дамокара и тихушника почтенного Герцога зашли с проверкой! Да что уж там, не просто понервничать, а испытать самый настоящий страх за свою жизнь. Сидя в убежище, перед работающим на пределе возможностей зеркалом, он мысленно не переставал материть себя последними словами. За то, что поддался слабости и так необдуманно «поигрался» с разумами и телами баронессы и её семейки. Лишь обретённая сила, помноженная на два великолепных артефакта, позволили отвести глаза проверяющим. Вернее, не дали им заметить следов пребывания Мастера как в жилище вдовствующей баронессы, так и в головах его обитателей. И то, что племянник баронессы теперь племянница. Когда незваные гости, осмотрев особняк при полном содействии его обитателей, ушли, ничего не найдя, нательную рубашку Мастера можно было выжимать. А от бронзовой рамы «Зеркала Грёз» можно было зажигать лучины для растопки камина, так она раскалилась. Пришлось срочно спасать дорогой артефакт, вливая в него дополнительную нейтральную энергию и аккуратно стравливая негативную. Очень непростая работа, особенно с непривычным для себя артефактом, но Мастер справился. Не хватало ещё угробить такой полезный маскирующий артефакт, купленный за огромные деньги!
И к тому же обладающий довольно забавными дополнительными свойствами. Как он успел понять, «Зеркало Грёз» было способно не только отражать направленные на поиск владельца взгляды, но и менять по желанию владельца отражения тех, кто в него смотрит. А вместе с отражениями, менялись и сами смотрящие. Можно было поставить перед ним какую-нибудь дурнушку, и просто приказать смотреть на своё отражение. И начать его постепенно менять, при помощи крайне удобного управляющего плетения. Постепенно, отражение дурнушки теряет прыщи, сальность кожи, кривые зубы, ломкие и тонкие волосы, уходит избыточная полнота. Вместо них появляется идеальная белоснежная улыбка, тугие шелковистые локоны, бархатистая и чистая кожа, осиная талия и идеальная осанка. А вместе с отражением начинает постепенно меняться и оригинал, приобретая новые черты. И менять можно было не только внешность. Можно было придать отражению рассеяно-глуповатое выражение лица, и вот уже оригинал перестаёт постепенно блистать умом. Конечно, там было множество нюансов и тонкостей, в которых он ещё до конца не успел разобраться.
