— Я знаю.

Когда он не пояснил, я продолжала смотреть на него, а моя рука потянулась к ручке двери на случай, если мне понадобится выпрыгнуть. Это был его план? Он собирался ограбить меня и бросить в мусорном баке на задворках? У меня ведь не было денег, он должен был это знать. Если уж на, то пошло, то это я должна была его ограбить.

— Расслабься. Я хочу тебе кое-что показать, — сказал он, вероятно, заметив, как у меня в голове закрутились шестеренки.

Джордан свернул на соседнюю улицу и припарковал машину у пустого бордюра. Мой желудок опустился, и я почувствовала, что сердце бьется о грудную клетку.

Джордан открыл дверь, протянул мне руку, и я нерешительно взяла ее, заметив, как исчезло прежнее напряжение с его лица. Он держал мою руку в своей, пока закрывал дверь и вел меня к высокому зданию. Когда мы подошли к лифту, он с помощью сканера поднял нас на самый верхний этаж. Почему у него был сканер ключей от этого случайного здания?

В моей голове роилось множество вопросов, но прежде чем я успела задать их, он сжал мою руку. Если бы я не была настолько чувствительна к его прикосновениям, я бы этого не заметила. Но это... это я чувствовала каждую секунду. Мои глаза расширились, и я сосредоточилась, не желая смотреть ему в глаза. К счастью, этот лифт не был зеркальным.

Двери открылись, и перед нами предстал человек в форме охранника.

— Рад вас видеть. Телефонные звонки уже не помогают. Как поживаешь? — спросил он, притягивая Джордан к себе и обнимая.

— Не могу пожаловаться. Как твоя семья?

— Все хорошо. Мой младший только что закончил школу, — он усмехнулся. Мужчина был намного старше Джордана, и теплая улыбка на его лице говорила о том, что они давно знают друг друга.

Словно вспомнив, что я здесь, Джордан посмотрел на меня.

— Сарвеназ, это Мо, — сказал он, жестом указывая на человека в форме охранника. Я ждала, что он продолжит, но на этом все и закончилось. Видимо, он не счел нужным объяснять дальше.

— Приятно познакомиться, Мо, — сказала я, пожав руку.

— И тебе, Сарвеназ, — он улыбнулся, а его подмигивание Джордану заставило меня нахмурить брови. Я перевела вопросительный взгляд на Джордана, который выглядел так, будто собирался его убить.

Мо рассмеялся, но прежде чем он успел что-то сказать, Джордан вмешался.

— Просто открой дверь, — сказал он взволнованно.

— Уже открыл. Веселитесь, детишки, — Мо быстро бросился бежать в другую сторону.

Джордан потянул меня вперед, держа за руку. Прежде чем открыть тяжелые двери, он остановился.

— Закрой глаза.

— Что? Нет, — я покачала головой, глядя на него как на сумасшедшего.

— Доверяешь мне? — он сказал это так, словно мы были лучшими друзьями, и я слепо последовала бы за ним с обрыва. Но по какой-то непонятной мне причине я согласилась. Эта искренность и нотки волнения в его голосе были способны заставить меня совершить сомнительный поступок.

Он вывел меня на улицу, и я сделала осторожные шаги на случай, если там действительно был обрыв. Я почувствовала, как волна холодного воздуха обдала меня, едва не выведя из равновесия. Остановившись, Джордан отпустил мою руку и обнял меня за плечи.

— Открывай, — сказал он низким голосом, и я услышала, как он улыбается. По какой-то причине, зная, что Джордан улыбается за моей спиной, мне захотелось повернуть голову и увидеть это своими глазами. Однако, когда я открыла глаза, передо мной предстало нечто не менее прекрасное.

У меня отпала челюсть, а руки покрылись мурашками при виде уже потемневшего заката. Небо было окрашено в розово-фиолетовые тона с вкраплениями оранжевого цвета. За потрясающими небоскребами Манхэттена я видела, как цвета неба отражаются в Ист-Ривер, когда солнце опускается в нее. Подойдя ближе к краю, я взглянула на раскинувшийся под нами город.

Только сегодня Алекса перепугалась, когда я сказала, что не видела Нью-Йорка, а теперь я смотрела вниз на весь город. Через несколько минут солнце закатилось, и на небе медленно появилась ночь.

Я застыла на месте, продолжая любоваться прекрасным видом. Я видела прекрасные виды в Ванкувере. Нас окружали темно-зеленые леса, голубые горы и пляжи, но Нью-Йорк во время этого заката был просто захватывающим. Никто из нас не разговаривал. Я потеряла дар речи от заката и высоты, на которой мы стояли, а Джордан стоял рядом со мной, позволяя мне воспринимать все это.

— Вау, — сказала я, повернувшись к нему. — Спасибо, что показал мне это, — я улыбнулась и, как будто небо произнесло заклинание, шагнула вперед и обняла Джордана прежде, чем успела об этом подумать. Мои руки обхватили его талию, и он напрягся. Я не думала об этом.

— И спасибо тебе за вчерашнее. Я все еще раздражена тем, что ты не позволил мне расплатиться с тобой, но я хотела сказать тебе, как я благодарна за то, что ты был рядом, — наконец призналась я.

Не видя его лица, мне было гораздо легче сказать, что я благодарна. Я отстранилась и посмотрела на него. Половина меня боялась, что он оттолкнет меня, но он не оттолкнул. А если бы и оттолкнул, я бы не стала его винить. Наверное, это было ненормально - обниматься с сотрудниками на крышах домов во время заката.

— Я рад, — его голос утратил ту ледяную остроту, с которой он обычно обращался ко мне. Я улыбнулась этому маленькому откровению, а он выглядел смущенным, отчего моя улыбка стала еще шире. Он жестом указал на зеленую скамейку, с которой открывался вид, и мы сели, при этом его колено прижалось к моему.

— Откуда ты знаешь об этом месте? — спросила я.

Его глаза были устремлены в небо, но мысли, казалось, витали где-то далеко.

— Мой отец и Мо были лучшими друзьями. Мо рассказал ему об этом месте, и мой отец приезжал сюда, когда ему нужно было отдохнуть. А однажды у меня был тяжелый день в школе, и он взял меня с собой. С тех пор это место стало нашим, — рассказал он, на его лице не было даже намека на улыбку.

— Как мило. Вы двое все еще приходите сюда? — спросила я, наблюдая за его выражением лица.

— Нет, он умер, когда мне было шестнадцать. Сердечный приступ.

Мои глаза расширились от шока, и я почувствовала себя идиоткой.

— Мне так жаль. Я не хотела...

— Все в порядке. Ты не знала, — заверил он, наконец-то посмотрев на меня.

— Так вот почему ты такой... здоровый? — спросила я, ориентируясь на вопрос как на тонкий лед, так близко к тому, чтобы случайно заговорить о его отвлекающе больших мышцах.

— Это определенно подтолкнуло меня к тому, чтобы заботиться о себе. Я никогда не пропускаю ни одного дня, — признался он. — А почему ты ничего не видела в Нью-Йорке? — спросил он, меняя тему.

— У меня не было времени. Я переехала из Ванкувера по прихоти, а на следующий день приступила к своей работе.

Работа, которая даже не была настоящей и сократила неделю моей жизни.

— Ты переехала в тот же вечер, когда пришла, чтобы разбить меня на куски? Разве канадцы не должны быть милыми? — спросил он, на его лице было написано веселье.

Джордан пошутил?

Я закатила глаза и снова обратилась к виду.

— Да, это была моя первая ночь в Нью-Йорке. Я была бы милой, если бы ты не начинал строительный бизнес в своей гостиной.

Он разразился глубоким, гулким смехом, и я в шоке уставился на него. Кем был этот парень?

— Ты собираешься словить муху, — сказал он, и его рука поднялась, чтобы закрыть мою отпавшую челюсть. Это простое действие воспламенило мою кожу, как будто он прожег ее одним лишь прикосновением. Теперь я была в полном замешательстве. Мои эмоции были на взводе, и нестабильная пульсация в ушах не помогала.

— Почему ты переехала сюда? — спросил он.

Я пыталась решить, сказать ли мне правду или выдумать что-нибудь. Как бы мне ни хотелось сказать, что это из-за работы, что-то во мне хотело быть честным. Снять этот груз, который я носила на своих плечах уже несколько месяцев, и наконец-то рассказать его кому-то еще. Я скрывала эту правду от собственных родителей, и мне просто хотелось выплеснуть ее наружу. Они не понимали, почему я переехала к Карну и почему мне нужно было уехать после разрыва. В последнее время наши телефонные разговоры сводились к быстрой проверке здоровья и погоды. Мы стали больше похожи на неловких знакомых, чем на что-то еще.