В большой банке на столе, как два мрачных светлячка, уныло сидели феи, которых с любопытством рассматривал лорд Алекс. Его глаза сияли от возбуждения, как у маленького ребёнка, получившего в подарок две игрушки.

Аффа же в это время, как строгий офицер ночи* развалившись на диване, не отрывая взгляда смотрела на дриаду и твердаря.

Оторвавшись от рассматривания фей, лорд Алекс выпрямился и разминая шею направился к старику,

—Получается тот дуб, который у северной стены города и есть ваш тайный агент под прикрытием? — спокойно задал вопрос твердарю лорд.

Старик, как и прежде только молчал, источая в своих глазах неприкрытую злобу и ненависть.

—Не желает значить разговаривать со мной, многоуважаемый перст Хумк, — констатировал лорд Алекс, отходя от бородатого камнеплёта, переводя взгляд на поваров.

—А вы? Совсем моей доброты не оценили... Видно надо было вам отрезать сперва пару пальцев, правильно? Не понимаете нормального отношения к себе, — на этих словах лорд многозначительно замолчал, как бы раздумывая над чем-то, — Ну да ладно. Это всегда можно исправить.

Словно получив невидимый приказ, Фирс шагнул вперёд и, вытянув из ножен меч, взглянул на навника, ожидая дальнейших указаний. В его глазах читалась готовность к радикальным мерам, и старший повар, почувствовав тяжёлую атмосферу, едва сдерживал дрожь упал на колени и стал молить о пощаде. Второй же, злобно выругавшись что-то пробормотал насчёт гордости и чести, служения своему хозяину.

Мирада не понимала этого человека. Он был просто нанятым рабочим, так откуда у него такая преданность взялась? Верно служить тому, кто тебя за человека не считает, это было за гранью её понимания. Только недавно старик, выгадав момент чуть не прикончил с помощью дриады этих двоих на нижнем этаже. Только благодаря лорду эти люди были живы, но видно один из них совершенно не ценил свою жизнь, раз так глупо себя вел.

Костограй и в той жизни часто сталкивалась с такими людьми, которые вопреки логики и здравому смыслу сунули свои головы в петли, руководствуясь какими-то навязанными догмами и принципами. Возможно, они действительно веровали в то, что на том свете им это зачтётся. “Тот свет” ... “Идиоты” ... как же просто порой манипулировать людьми, когда они настолько безграмотны и тупы.

Получив от лорда приличные деньги, эти двое утаили от Алекса весьма важную информацию, умалчивание о которой могло им стоить жизни. И с ними было бы уже покончено, если бы не пытливый ум лорда.

Оказывается, лорд Алекс, после поимки фей обратил внимание на любопытную деталь: в отдельных уголках первого этажа можно было заметить крошечные трещины и неприкрытые водосточные дыры, из которых торчали тонкие корешки. На первый взгляд, ничего примечательного, но позже выяснилось, что это были кончики корней огромного дуба, что рос в закрытом саду мэра, далеко за северной границей города. Так всплыла правда: именно благодаря этим корням в доме поддерживала своё существование дриада.

Жильцы и работники прекрасно знали об этом, но предпочитали хранить молчание. Видимо, на это и была сделана основная ставка твердаря. И если бы не чутьё Алекса и Аффы, этой ночью в доме могли проснуться далеко не все.

Мирада отлично помнила, что феи никогда не отличались добротой и сочувствием к людям. Эти мелкие пакостницы без зазрения совести могли бы натворить бед.

Костограй нервно провела ладонью по подлокотнику кресла, обдумывая сложившуюся ситуацию. Получалось, что дальнейшее пребывание в этом “каменном гробу” не сулило ничего хорошего и все планы лорда шли коту под хвост.

Две феи — это всего лишь капля в море многочисленного войска этих мелких духов леса. Вскоре станет известно — если ещё не стало — что древо утратило контроль над двумя своими лазутчиками. Что произойдёт дальше, оставалось только гадать. Одно было ясно: из этого дома нужно как можно быстрее убираться, а по-хорошему — и из города тоже.

Лорд Алекс понимал это прекрасно. Но что-то его останавливало, словно невидимая нить удерживала в этом месте. Да, оставались неразрешённые вопросы — с твердарём, с дриадой, с поварами и теперь ещё с феями. Однако Мирада, ощущая его внутреннее состояние, никак не могла понять, отчего он испытывал восторг. Вряд ли дело было только в пойманных духах леса.

Костограй уже давно убедилась, что недооценивать лорда — большая ошибка. У него явно был какой-то план, идея, которая захватила его целиком. И тот факт, что он пока не спешил её озвучивать, говорил лишь о том, насколько сложной и многослойной была эта задумка.

***

«Пропащие люди», — понял Алекс, осознавая, что доброта и щедрость нынче явно не в моде. По крайней мере, здесь — точно.

Вот только нельзя было сказать, что для него это стало откровением. Просто нужно было принять условия и правильно воспользоваться своим преимуществом.

Продолжение следует ...

Алекс Туча.

Глава 10.2.

Стоя у окна, Алекс вместе с Аффой и Мирадой наблюдал, как с первыми лучами солнца из постоялого двора медленно выехала крытая повозка. Лошади, запряжённые в неё, неторопливо потянули тяжёлый груз, заставляя колёса поскрипывать на влажной после ночи площади. Фирс, ссутулившись на козлах, поправил поводья, бросил последний взгляд на окна зеленого дома, в которых сейчас горел свет и хлестнул лошадей.

За повозкой, вцепившись в её деревянные борта, пристроились двое провинившихся поваров. Они молча перебирали ногами опустив головы, смиренно принимая свою долю наказания: теперь их путь лежал к башне Отчаянья, куда Фирс вёз припасы, которые получилось ночью собрать в городе.

Купцы оказались куда сговорчивее и податливее за пятнадцать процентов сверху стоимости товара, отгрузить всё даже в столь поздний час. И вопреки скептическому настроению Алекса, обычные работорговцы без всяких пререканий и недовольства с радостью согласились Фирсу продать два десятка рабов даже в такое время. Это для перстов* города поздняя ночь, а для торгового люда в любой час дня и ночи дорога монета. Особенно, если эта сделка сулит больше навара и нет никаких торгов. Так что парень слишком недооценил предприимчивость СвятГрада.

Единственное, где была просадка, так это с наёмниками. В это время они были либо в смерть пьяны, либо отлеживали бока, посылая всех в известном направлении. Но в каком-то смысле, Алекс и не настаивал на их найме, понимая, что к таким людям надо ещё долго присматриваться, да и потом изложив им суть требований, вряд ли кто-то из них соблазнится на его предложение.

Провожая взглядом повозку, скрывающуюся за поворотом, Алекс перевёл глаза на Аффу и Мираду. У них впереди дела, которые вскоре явно не придутся по вкусу мэру города. То, что задумал навник, не вписывалось в умеренный расклад жизни местных воротил города, которые крепко удерживали лидирующие позиции здесь. Нет, парень не задумал никаких бунтов и революций, в которые он не верил от слова – совсем, и не планировал никакой диверсии. Он просто решил дать ситуации развиваться природным способом, не особо вмешиваясь в естественный ход дел.

Ведь зачастую ужасные последствия происходят тогда, когда ты никак не пытаешься остановить праведный гнев и возмездие глупцов.

***

Если управлять куском железа с сотнями лошадиных сил под капотом Алекс мог без проблем, то вот с одной живой лошадью дела обстояли куда хуже. В его багаже знаний не было даже намёка на навыки верховой езды, да и откуда бы им взяться. Поэтому, приближаясь к городским воротам, он просто вёл лошадь под узду, в то время как Аффа и Мирада на своих конях восседали верхом. В общем очередной пробел, который стоит будет заполнить.

Пропускные врата северной стороны города представляли собой массивные деревянные створки, окованные железом, со следами прошедших лет – трещинами, вмятинами, да потемневшими от времени балками. На башнях, по бокам от ворот, лениво покачивались на местах часовые, завернувшиеся в грубые плащи. Стражники, дежурившие внизу, откровенно дремали, прислонившись к стене, и судя по всему, досматривали третий или четвёртый сон.