– Они целят в наши крейсера.

– Понял, – отозвался маэстро Амальфи.

Впрочем перестроить оборону он не успевал. Уне же удалось сорвать вражескую атаку на «Троцкого». Тот получил лишь три попадания, правда еще три получил находившийся рядом «Басилевс Ираклий» часть роя шедшего в «Троцкий» уворачиваясь от Иксов завернула в дредноут. Из этого роя удалось выбить тридцать два марк-48 и пятьдесят три марк-45. А вот при отражении атаки на «Робеспьера» ей повезло меньше, резерв шедший туда не успел и атаковал уже в хвост отстрелявшимся птичкам. Правда основная группа Иксов прилично проредила марк-48. Но вот марк-45 значительной группой прошли. Линейный крейсер «Максимильен Робеспьер» получил двадцать восемь попаданий. Корабль чудом выжил, но бой продолжать не мог. Не многим лучше обстояли дела там где марк-48 и иксов не было. Линейный крейсер «Яков Свердлов» получил двадцать три попадания, а «Патрис Лумумба» двадцать шесть. Эти крейсера оказались не в лучшем состоянии чем «Робеспьер». Однако в отличие от того еще могли идти со скоростью эскадры. «Максимильен Робеспьер» же превратился в неуправляемую груду металла, все его маршевые ускорители были разбиты. Экипаж получил приказ покинуть корабль. Вот и расплата за увлечение атакой, подумала Уна. Тем временем их собственный рой комет прикончил одного из «Светлых Воителей», два других получили серьезные повреждения, но остались в строю. Затем спустя пять минут сзади подоспели ФАВ-19. Их атака повредила четыре тяжелых и один линейный крейсер. Самыми последними прилетели Кавасаки и им сопутствовал успех. Чуть ранее уже получивший от виспов повреждения линейный крейсер получил еще девять попаданий от маленького роя с «Алтына» и одно из них оказалось для крейсера роковым. На нем произошел внутренний взрыв и корабль развалился на двое. После завершения отражения атаки вражеская эскадра стала резко увеличивать ход.

– Похоже они решили выходить из боя, – произнес Адмирал.

Уна вернувшаяся на флагман согласилась.

– Будем ли мы их отпускать?

– Ты полагаешь что все задачи на сегодня мы выполнили? – встречный вопрос слегка озадачил Уну. А действительно какие задачи они на сегодня ставили? Нанести противнику решительное поражение вряд ли представлялось возможным. У дальних квазаров оставался последний комплект. А дальше будет игра на истощение у кого раньше кончатся птички. Пока марк-48 и марк-45 у противника терялись быстрее, чем у них кометы и виспы. Но их все еще очень много.

– Главная задача была помочь союзникам, – заметила Уна. – Мы пришли и помогли, мы заставляем святош покинуть пространство вокруг Обри. Да хотелось бы сократить число их линкоров, но если мы будем разменивать один к одному, даже если это линкор на линейный крейсер, то нам не на руку.

– Я все-таки предлагаю продолжать бой, – высказался Жан. – Еще один комплект квазаров есть, да и потом можно все хвостовые части загнать на «Кира». У нас ведь на борту еще сто комплектов к ближним квазарам. Головные части одни и те же. Еще четыре запуска. А на счет потерь, поле боя останется за нами и мы спокойно подберем и починим все, что бросили и мы и они.

– У меня есть сомнения что наши два разбитых крейсера смогут ускоряться наравне с остальной эскадрой. А если они отстанут, то у эскадры Сианя все еще есть марк-54 простреливающих тут все вокруг. Проще тогда сразу эвакуировать экипажи крейсеров.

В конечном итоге посоветовавшись с младшими адмиралами было принято решение продолжать преследование, но не повышая скорость выше сорока восьми тысяч.

Жоффрей дю Ри прикидывал урон от только закончившийся встречной атаки. Он потерял один новейший линкор и один старый линейный крейсер, еще три тяжелых крейсера повреждены. И один из них скорее всего придется бросить он не мог поддерживать нужное ускорение. Также он потерял еще 72 марк-48 и 215 марк-45. У противника сбить удалось 139 комет, 84 виспа и 6 беспилотников неизвестного типа, которым стрелял герфанский флагман. Также дагонцы потеряли линейный крейсер, правда не на совсем, так как поле боя останется за ними, а еще два крейсера сильно повреждены. Размен явно не в его пользу, тем более что его брошенные корабли они то подберут. Продолжать бой при таком размене главнокомандующий не хотел и приказал увеличивать скорость уходя за пятьдесят тысяч. Он мысленно прикинул когда будет следующий заход. Около получаса возвращение беспилотников, примерно столько же перезарядка. По всему выходило у него есть час, может чуть больше. Дистанция будет увеличиваться, но медленно. А разгон на максимум делать нельзя, пока люди в ангарах. Скорее всего за час его флоту удастся оторваться всего на триста тысяч, а это значит, что все еще будет меньше 11 млн км.

– Наши птички готовы к запуску, – доложил маэстро Жан. – Дистанция до противника 10,8 млн км, наша скорость 46 тысяч, их скорость 52 тысячи. Герфанская эскадра выдерживает скорость противника и дистанцию до него. Прикажите начать запуск?

– Да, – произнес маэстро Адмирал.

– Это опять будет чертово решето… – покачав головой высказалась Уна.

– Не всегда можно получить все что хочешь, Уна, война это риск. – ответил девушке Жан. – Так было всегда и всегда будет. В кого будем целить в этот раз?

– К чему что-то изобретать снова три «Воителя», одного мы убили, пора добить остальных.

– Дагонский флот запускает свои виспы, – произнес старший тактик дредноута «Алтын».

– А что с нашими, готовы?

– Пока нет. У нас больше дистанция, пять минут дольше туда, пять дольше обратно, да и перезаряжают наши медленнее, чем дагонцы. Нам надо еще четверть часа, а для Кавасаки вообще минут двадцать.

– Ясно делаем запуск по готовности Кавасаки.

– Запускайте наш рой, – со вздохом произнес Жоффрей дю Ри. Скорость была уже слишком большой, каждому кораблю придется обороняться самостоятельно, он добавил «Воителям» лишние марк-44 ожидая повторения атаки туда, но мысленно прощался с этими новейшими линкорами. Хотелось бы и в ответ кого-то прихватить у дагонцев.

– Снова бьем по крейсерам? – спросил главнокомандующего тактик. Тот покачал головой, слишком просто и предсказуемого. Эта атака наверное будет завершающей, оставшимися беспилотниками можно рискнуть...

– Нет. Они этого будут ждать, цельте в их два малых дредноута, они по-прежнему идут первыми. И раз уж мы все равно убегаем, поставьте сорок пяткам самый агрессивный режим из возможных. Пусть тратят на атаку две трети запаса энергии. Я знаю что это рискованно, но как я уже говорил дома этого добра навалом. Марк-48 оставьте дома, есть большая вероятность, что нам придется попросту бросить беспилотники этого залпа. После запуска прикажите людям уходить из ангаров. Мы будем еще наращивать скорость.

– Бросить беспилотники? – Удивился тактик.

– Все зависит, как сильно пострадают от этой атаки наши корабли. Сможем ли мы приостановиться чтобы забрать их. Или по итогу вражеской атаки придется бросать и какие-то корабли, чтобы уходить на максимуме ускорения. Мы не сможем долго выдерживать их атаки, придется рисковать и побыстрее вырываться отсюда. Короче, выполняйте.

Уна снова встретила атаку на мостике «Гая Юлия Цезаря». В связи с большой скоростью задача Маттео Амальфи усложнилась в разы и памятуя о прошлом заходе он отвел выжившие линейные крейсера в хвост и уплотнил там оборону. Первым к противнику по-прежнему был выдвинут первый дивизион дредноутов, следом за ними флагман «Кир Великий». Вокруг флагмана крестом шли дредноуты третьего и четвертого дивизиона. Слева и сверху соответственно «Наполеон Бонапарт» и «Чингиз-хан», справа и снизу – «Гай Юлий Цезарь» и «Александр Македонский». В промежутках между дредноутами и чуть позади занимали места в оборонительной сфере линкора шестого и седьмого дивизионов: «Васко да Гама», «Матильда Тосканская», «Чезаре Борджиа» и «Андреа Дориа». Еще пять кораблей двигались большим крестом сзади. «Шарлемань» вслед «Киру Великому», восьмой дивизион за шестым, а десятый за седьмым. Еще дальше прятались оставшиеся «Революционеры». Учитывая, что для марк-45 это почти предел дальности, зайти на них вражеские птички смогут только мимо линкоров.