— Ну, Киран, прощай! — сказала я, чувствуя, как к горлу подступает ком. — Преподавай мудро и… постарайся не затюкать студентов до смерти своими тренировками.

— Клянусь честью, леди Адрианна, — торжественно произнес Киран, приложив руку к сердцу, но в его глазах плясали лукавые искорки. — Постараюсь не доводить их до крайнего истощения. Хотя… парочку отжиманий за опоздание они точно сделают.

— Эй! — возмутилась я, шутливо толкая его в плечо. — Только попробуй! Мы будем на связи, и если до нас дойдут слухи о твоих зверствах…

— Не дойдут, — усмехнулся Киран, — я же обещал быть хорошим мальчиком. И… — он слегка смутился, — позвоню вам, как только устроюсь. Расскажу, как там мои кадеты.

Рейган крепко обнял Кирана на прощание. В этом объятии чувствовалась многолетняя дружба, прошедшая сквозь огонь и воду, молчаливая поддержка и понимание без слов.

— Береги себя, брат, — тихо сказал Рейган, похлопав Кирана по спине. — И не забывай нас.

— И вы себя берегите, — ответил Киран, — а забыть вас… это просто невозможно, особенно Азю.

— Мы можем отдать его тебе? — спросил Рейган с надеждой.

— Прости, друг, но такой подарок я от тебя не приму — произнес Киран с усмешкой, пакуя последние вещи в джетлаг.

После пары объятий и наставлений Киран сел в джетлаг и, помахав на прощание нам, отправился дальше, а мы последовали его примеру и тоже отправились в новые приключения. Впереди нас ждали новые горизонты, зов неизвестного, щекочущее нервы предвкушение страха и приключений. Я откинулась на спинку сиденья дивана, чувствуя, как внутри меня бурлит смесь грусти от расставания с Кираном и волнующего ожидания грядущего. Куда заведет нас дорога на этот раз? Что ждет за поворотом? Ответ на эти вопросы скрывался за туманной вуалью будущего, и эта неизвестность была пугающей и притягательной одновременно.

Вот, наверное, так всегда и бывает: сначала дни несутся вихрем, ты не успеваешь даже толком чаю выпить, а потом вдруг замирают, тянутся, словно ириски, прилипшие к зубам. Именно так и случилось со мной. Каждый день был похож на предыдущий, как две капли воды: Патриций упорно тренировал меня, обучая премудростям владения мечом, попутно разучивая с Азрой новые трюки и в тысячный раз вспоминая былые деньки с Рейганом. Ничего нового, ничего неожиданного. Я даже начала скучать по прежней рутине, по суете и заботам, которые казались такими невыносимыми. И как раз в тот момент, когда тоска стала совсем уж нестерпимой, мы… проснулись в лесу. Азраил, конечно же, недовольно фыркнул, заявив, что этот ужасный мир слишком ярок для его изысканного вкуса и что теперь он обречен на вечное недосыпание. Но я была так рада переменам, что даже не обратила внимания на его ворчание. Наскоро одевшись, я выскочила на улицу вместе с Фиником, предвкушая что-то волшебное.

И волшебство не заставило себя ждать. Перед нами расстилалась поляна, залитая солнечным светом, словно огромная чаша, наполненная до краев золотым нектаром. Воздух был напоен ароматом трав и цветов, а где-то вдали слышалось пение невидимых птиц. Посреди поляны, словно россыпь драгоценных камней, росли цветы самых невероятных оттенков — от небесно-голубого до глубокого фиолетового. Бабочки с радужными крыльями порхали над ними, создавая ощущение живой, дышащей сказки. А по тропинкам, выложенным гладкими белыми камнями, прогуливались… эльфы. Самые настоящие эльфы!

О боже мамочки! — пронеслось у меня в голове. — Я хочу потрогать их уши!

Не в силах больше сдерживать любопытство, я выбежала из сада и направилась к одному из эльфов, который сидел на скамейке, вырезанной из цельного куска дерева, и казалось, был погружен в свои мысли. Но не успела я и пары шагов сделать, как вдруг услышала пронзительный крик…

— Дрэил, берегись! — пронзительный крик девушки эхом разнесся по поляне, заставив меня вздрогнуть. Светловолосый эльф, предмет моих мечтаний о прикосновении к заостренным ушкам, лишь лениво обернулся, окинув меня безразличным, чуть насмешливым взглядом.

— Гликерия, это всего лишь человек, — произнес он с явной долей пренебрежения в голосе. — Магии у неё кот наплакал, чего поднимать шум? — И тут же добавил слова, которые заставили меня мгновенно разочароваться в этом прекрасном создании: — Тебе лучше тренироваться больше с цветами, чем обращать внимание на такие мелочи. Ведь если твой дар останется таким же слабым, то на тебе никто не женится, сестра.

Фи, какой сноб, мысленно фыркнула я, разглядывая эльфа с ног до головы. Высокий, стройный, с волосами цвета расплавленного золота и точеными чертами лица — он был бы идеален, если бы не высокомерие, сквозившее в каждом его жесте. Я перевела взгляд на девушку, которая бросилась к нему с предупреждением. На ней было прелестное светло-зеленое платье, расшитое узором из полевых цветов, а светлые, словно лунный свет, волосы водопадом ниспадали на плечи. На ее лице застыло выражение испуга и… смущения. Я бы ни за что не подумала, что такая красавица — сестра этого напыщенного сноба. Впрочем, родственные черты все же просматривались: у обоих были острые скулы, точеный нос и насыщенные карие глаза, словно темный шоколад.

— Брат, но я же тренируюсь постоянно, — пролепетала девушка, потупив взгляд и теребя край платья. Ее голос дрожал, словно от обиды. — И вообще… выходить замуж не обязательно.

В ее словах слышалась не только обида, но и какая-то глубокая, щемящая печаль, словно она уже давно привыкла к подобным унижениям и смирилась со своей участью. Сердце мое невольно сжалось от сочувствия к этой милой эльфийке.

— Тешь себя этим, дорогая, — с издевательской усмешкой продолжил Дрэил, — но каждый знает, что незамужняя эльфийка — значит бракованная. Какая из тебя жена, если ты не можешь сохранить дом в идеальной чистоте, если не сможешь создать идеальный сад? Ты бракованная, Гликерия. И с этим ничего не поделаешь.

Его слова, словно острые кинжалы, вонзались в сердце девушки. Оглядев ее еще раз, я заметила, как она судорожно сжимает кулаки, пытаясь сдержать слезы. Бедняжка, я ее прекрасно понимала! Когда-то мне тоже говорили такие слова, говорили, что я ничего не смогу добиться, что навсегда останусь никчемной и бракованной, раз не умею готовить изысканные блюда и поддерживать в доме идеальный порядок. Но ведь сейчас я как-то живу без этого и прекрасно обхожусь! Надо бы подкинуть Гликерии эту идею, о том, что ей не обязательно быть идеальной женой из эльфийской сказки, ведь она и так прекрасна.

— Простите, можно с вами поговорить? — обратилась я к Гликерии, решительно отворачиваясь от самодовольного сноба.

— Конечно, — ответила она, немного испуганно отступая на шаг. — Только уши я вам не дам потрогать, — добавила она с робкой улыбкой. — Вдруг вы их дергать начнете?

В ее глазах мелькнул огонек любопытства, смешанный с опаской. Кажется, ей еще не приходилось общаться с людьми. A мне не терпелось узнать больше об этом мире, об эльфах, их жизни, обычаях. И, конечно же, о том, что это за "брак", который так волнует этих волшебных созданий. Мысли вихрем проносились в голове, формируя бесконечный список вопросов.

— У нас так красиво, — начала Гликерия, словно читая мои мысли, и ее голос зазвенел, как хрустальный колокольчик. — Представь себе лес, где листья на деревьях отливают золотом, а в воздухе витает сладкий аромат цветов и меда. Ручьи с кристально чистой водой звенят, словно серебряные струны, а по ночам светлячки зажигают свои волшебные фонарики, освещая путь сказочным созданиям. Наш дом находится в самом сердце этого леса, — ее голос дрогнул, и в глазах появилась тень. — Мы живем в гармонии с природой, каждый эльф обладает даром выращивать самые прекрасные сады… — она запнулась, теребя край платья. — Вот только у меня… у меня не получается так, как у других. Мои цветы не такие яркие, а деревья растут медленнее… — в ее голосе послышалась горечь. — Дрэил говорит, что я бракованная,… что из меня не выйдет хорошей жены, потому что я не могу создать идеальный сад.