— Как ты думаешь, они поверят нам? — наконец спросила Элис, её голос разорвал тишину, повисшую между ними.

Каэл посмотрел на неё, его лицо оставалось спокойным.

— Это зависит от них. Но теперь у нас есть доказательства, которых они так ждали. Артефакт и то, что он показал, нельзя отрицать. Если они не примут это… — он замолчал, его челюсти напряглись. — Тогда нам придётся их заставить.

Элис кивнула, но её сердце сжалось. Она знала, что старейшины не будут рады тому, что они принесли. Эти люди десятилетиями придерживались законов, которые разделяли людей и оборотней. Принять то, что их будущее связано с человеком, будет для них словно удар по их гордости.

Дрейк, шедший позади, фыркнул, услышав разговор.

— Заставить старейшин? Это звучит так, будто ты собрался идти против всех традиций, Каэл, — заметил он, его голос был полон сарказма, но и скрытой тревоги.

Каэл резко остановился и обернулся.

— Если эти традиции угрожают нашему выживанию, значит, они должны измениться, Дрейк. Ты это понимаешь. Мы не можем продолжать жить по законам, которые ведут нас к гибели.

Дрейк посмотрел ему в глаза, но ничего не ответил. В глубине души он знал, что Каэл прав, но страх перед переменами сковывал его.

Когда группа добралась до края леса, в котором пряталась деревня, сердце Элис забилось сильнее. Она видела знакомые дома, запахи деревьев и свежей земли наполнили её ноздри. Это место, которое когда-то казалось чужим, теперь стало для неё важным. Здесь жила стая Каэла, и теперь ей предстояло убедить их в своей роли.

На центральной площади деревни их встретили старейшины. Трое мужчин в тёмных плащах стояли в ожидании, их лица были хмурыми, а взгляды — острыми, как лезвия. В центре стоял Аэрон, главный старейшина, чьи глаза сияли янтарным светом даже при тусклом вечернем солнце.

— Каэл, ты вернулся, — сказал Аэрон, его голос был глубоким и хриплым. — Ты нашёл то, что искал?

Каэл сделал шаг вперёд, держа в руках артефакт.

— Мы нашли пророческий артефакт, который подтвердит всё, что было сказано. Пророчество реально. Оно говорит о союзе людей и оборотней, и Элис — его часть. Она — ключ к нашему выживанию.

Аэрон поднял бровь, его взгляд скользнул по артефакту, а затем задержался на Элис.

— Человек, который должен спасти нас? Это слишком… необычно. Даже для пророчества, о котором мы так мало знаем.

— Это правда, — вмешалась Лана, выступив вперёд. — Я была там, старейшина. Артефакт активировался только благодаря Элис. Он показал, что её силы связаны с пророчеством.

Но Аэрон, казалось, не был впечатлён. Он сложил руки на груди и нахмурился.

— Слова ничего не значат без доказательств. Ты говоришь, что артефакт подтвердил пророчество, но что, если это всего лишь магическая игра? Что, если это иллюзия? Мы не можем изменить всё из-за одной легенды.

Элис почувствовала, как её сердце сжалось. Она знала, что её присутствие в деревне всегда вызывало вопросы, но теперь это было открытое сопротивление.

— Это не игра, Аэрон, — твёрдо ответил Каэл, его голос звучал как угроза. — Мы прошли через слишком многое, чтобы вы могли назвать это иллюзией. Вы можете не верить мне, но не верить тому, что мы видели, — это слепота.

Старейшины переглянулись, их лица оставались непроницаемыми.

— Мы примем решение, — наконец сказал Аэрон, его голос был холодным. — Но не сейчас. Это слишком важно, чтобы решать на эмоциях. Нам нужно время.

Каэл сжал зубы, но кивнул.

— Мы ждём вашего решения. Но помните, что времени у нас почти не осталось. Стая стоит на грани. И я не позволю вам отвернуться от истины.

Слова Каэла разорвали тишину на площади, оставив напряжение, которое витало в воздухе. Элис стояла рядом с ним, её сердце колотилось от волнения и страха. Она знала, что борьба только начинается.

Тишина, которая воцарилась после слов Каэла, казалась оглушающей. Старейшины стояли напротив группы, словно живые статуи, их лица оставались непроницаемыми, но в воздухе витало напряжение. Элис чувствовала, как сердца всех вокруг бьются быстрее — от недоверия, страха и скрытого гнева. Артефакт в руках Каэла слабым голубым сиянием напоминал о том, что они принесли с собой доказательства пророчества. Но хватит ли этого, чтобы поколебать старейшин?

Аэрон, главный старейшина, сделал шаг вперёд, его глаза были прикованы к артефакту.

— Это древняя вещь, Каэл. Я не отрицаю её магическую силу, но ты просишь нас поверить, что она — истина, которая должна изменить всё, что мы знали. Это слишком серьёзное заявление.

Его слова прозвучали спокойно, но в них чувствовалась скрытая угроза.

— Это не просто заявление, — твёрдо ответил Каэл. Его голос был ровным, но в нём звучала сила, которая, казалось, могла разорвать этот гнетущий воздух. — Этот артефакт — подтверждение пророчества. Он показал, что наша стая больше не может существовать в изоляции. Мы должны измениться, чтобы выжить. Элис — ключ к этому изменению. Её силы подтверждают это.

Аэрон сдержанно кивнул, его взгляд снова обратился к Элис.

— Ты хочешь, чтобы мы поверили, что человек, который не является частью нашей стаи, должен стать нашим спасителем? Это трудно принять. Мы веками полагались только на себя, на наши традиции. Почему мы должны сломать всё из-за одной легенды?

Элис почувствовала, как внутри неё всё сжимается. Она знала, что её роль в этом споре была центральной, но сейчас ей казалось, что все взгляды — обвиняющие, сомневающиеся — были направлены на неё.

— Потому что ваши традиции больше не работают, — вмешалась Лана, сделав шаг вперёд. Её голос был резким, но уверенным. — Мы видим это каждый день. Мы теряем стаю, наш народ слабеет. А вы продолжаете цепляться за старые законы, которые не спасают нас. Вы не хотите видеть истину. Но мы видели её. Элис не просто человек. Она связана с этим пророчеством. Без неё мы не дошли бы до этого момента.

— И ты ожидаешь, что мы поверим твоим словам? — холодно спросил Аэрон, его голос звучал как ледяной ветер.

— Вы можете не верить нам, — твёрдо сказал Каэл, его голос звучал как раскат грома. — Но вы не можете отрицать того, что показал артефакт. Если вы не хотите принять эту истину, значит, вы просто боитесь изменений. И этот страх разрушает нашу стаю.

Эти слова вызвали ропот среди членов стаи, которые начали собираться вокруг площади. Молва о возвращении Каэла и его группы быстро распространилась, и теперь всё больше оборотней выходило из своих домов, чтобы посмотреть, что происходит. Их лица выражали смесь любопытства и тревоги.

— Боимся? — переспросил Аэрон, его голос стал тише, но от этого ещё более угрожающим. — Ты называешь нас трусами, Каэл? Тех, кто держит стаю в безопасности десятилетиями? Кто защищал её, пока ты был слишком молод, чтобы понять, что такое ответственность?

Каэл шагнул ближе, его янтарные глаза вспыхнули, но он сдерживал гнев.

— Я называю вас слепыми. Вы закрываете глаза на то, что стоит прямо перед вами. Вы отказываетесь видеть, что стая больше не может существовать так, как раньше. Это не защита, это упрямство.

Его слова вызвали волну шёпотов среди собравшихся. Некоторые из оборотней кивали, соглашаясь с ним, другие бросали напряжённые взгляды на старейшин.

Элис чувствовала, как ситуация накаляется. Её дыхание стало учащённым, но она знала, что должна что-то сказать. Она сделала шаг вперёд, её голос прозвучал неожиданно громко:

— Я понимаю, почему вы сомневаетесь во мне. Я не часть вашей стаи, и вы не знаете меня так, как знаете друг друга. Но я знаю одно: я не хочу, чтобы вы страдали. Я видела, как ваша стая сражалась, как вы выживали. Но сейчас настало время не просто выживать. Настало время измениться, чтобы жить.

Слова Элис вызвали тишину. Все взгляды теперь были направлены на неё, и она почувствовала, как её сердце сжалось, но продолжила:

— Я не прошу вас верить мне. Я прошу вас верить в то, что вы можете стать сильнее. Что вы можете преодолеть разногласия и объединиться с миром. Пророчество не просто слова. Оно живёт в нас. И я сделаю всё, чтобы доказать это.