«Да, — так же легко призналась она. — По итогам этих выкладок ты решил, что так или иначе вам придется расстаться. И наилучшим способом для этого будет аннулировать договор об опекунстве, причем не позднее, чем по достижении тобой восемнадцатилетия. А еще лучше шестнадцатилетия, поскольку именно с этого возраста ты будешь считаться взрослым. Да, я видела твои прогнозы. И соглашусь, что даже в случае, если субъект „лэн директор“ примет тебя таким, какой ты есть, то риски, что однажды именно ты станешь причиной его гибели, действительно довольно велики».

«Тогда зачем ты сделала все, чтобы они возросли еще больше?»

«Потому что, несмотря на убедительность твоих аргументов, я считаю, что данные модулем прогнозы неполные. Они, к сожалению, не учитывают фактор времени. Поэтому на самом деле в пределах ближайших трех лет риски для твоего наставника сведены к минимуму, а после окончания этого срока обстоятельства могут измениться».

«Да ну? Что, за три года у меня станет меньше тайн? Может, лэн Даорн, который и сейчас к ним очень нервно относится, вдруг станет терпимее или, узнав, что я вожу тесные связи с Кри, согласится меня покрывать?»

«Нет, — спокойно отозвалась подруга. — Его психопрофиль уже давно сформирован и вряд ли существенно изменится в ближайшие годы. А это позволяет с высокой долей вероятности предположить, что откровенный криминал в твоем исполнении субъект „лэн директор“ все-таки не потерпит. Он для этого недостаточно гибок. И с этой точки зрения вам действительно будет лучше расстаться до того, как он заподозрит тебя в серьезном нарушении закона. Однако при этом ты не учел, что всего через несколько лет твои тайны могут перестать быть такими уж зловещими. Отношение к тану Расхэ и его экспериментам также может измениться. Наконец, даже сейчас существует вероятность, что в откровенный криминал ты все-таки не скатишься. А при таком раскладе угроза для твоего наставника будет незначительной. К тому же ты действительно ему дорог. Враг у вас тоже общий. И с учетом того, что вдвоем вам будет легче справиться, не говоря уж про эмоциональную составляющую, я считаю, что наилучшим вариантом будет именно тот, который я предложила».

Я мысленно усмехнулся.

«Предложила? Скорее, ты не оставила нам выбора».

— Адрэа, — тихо, подчеркнуто ровно произнес лэн Даорн, когда Эмма выразительно промолчала, а я на мгновение прикрыл глаза. — Ничего не хочешь мне объяснить?

Впрочем, что сделано, то сделано. Да и время отчаянно поджимало. Поэтому я встряхнулся. Снова глянул на часы. После чего быстро подошел к все еще молчаливо взирающему на меня снизу вверх наставнику и протянул ему руку.

— У нас осталось всего три четверти рэйна до того, как этот район вновь попадет под прицел ближайшего спутника. За это время нам нужно привести себя в порядок, избавиться от трупов, замести следы и сделать так, чтобы никто не связал нас со смертью Эддарта Босхо. Знаю, это нелегко и происходящее уже давно выходит за рамки вашего понимания. Но поверьте, лэн, у нас с вами нет ни единого лишнего мэна. Поэтому, если вы мне верите… если все еще хотите, чтобы вам верил я… то давайте оставим детали на потом. Ну а когда все успокоится, обещаю, я постараюсь ответить на ваши вопросы.

Я замолчал, требовательно и вместе с тем с надеждой глядя на откровенно сомневающегося наставника.

Ну? Рискнет мне поверить или все-таки придется его усыплять?

Однако лэн Даорн в который раз за последние годы сумел меня удивить, потому что даже в столь неоднозначной ситуации он неожиданно смолчал. А потом тяжело вздохнул и, подавшись вперед, крепко пожал мою руку.

Спустя ровно двадцать мэнов мы были полностью одеты, обуты, готовы ко всему, а на поляне уже стояло не два, а три ардэ, причем два из них были заполнены трупами.

Мертвых патрульных мы, хоть и с некоторым трудом, но все же усадили в служебную машину и, придав им нужное положение, заботливо пристегнули ремнями безопасности. При этом я ненадолго позаимствовал у них сканер, чтобы кое-что туда добавить, а кое-что, напротив, стереть. Ну а оставшуюся пятерку мы с наставником вскоре заволокли во второй ардэ и разместили на положенных местах, не забыв надеть каждому на руку соответствующий идентификатор, данные с которых Эмма предварительно сняла.

Правда, лэн Даорн поначалу чуть не выругался, когда с северо-восточной стороны, да еще и не над деревьями, а у самой земли, из леса абсолютно бесшумно вынырнул незнакомый продолговатый, похожий на здоровенную сигару ардэ. Даже вознамерился подхватить автомат у одного из трупов, вероятно, решив, что по наши души еще кто-то явился.

Я едва успел его остановить, крикнув, что стрелять ни в кого не нужно. А несколько сэнов спустя странный агрегат завис посреди поляны, после чего его передняя дверь распахнулась, и оттуда выбрался порядком встрепанный йорк, на морде и когтях которого остались следы чужой крови.

При виде него наставник до такой степени опешил, что даже не сразу заметил, что в кабине сидит, склонив голову набок, одетый в драймарантовый комбинезон труп с разодранным горлом. А когда все-таки увидел, то чуть ли не впервые на моей памяти окончательно растерялся и едва не нарушил наш молчаливый уговор.

— Все потом, — нетерпеливо отмахнулся я, видя, что он приготовился засыпать меня новыми вопросами. — Ши, убери следы в лесу.

Ну да. Они ж впятером сюда перлись. Пешком. Наверное, потели. Шумели, траву где-нибудь примяли. Не нужно, чтобы кто-нибудь увидел отпечатки на земле и некстати заинтересовался, кому они принадлежат.

Насчет ардэ можно было не беспокоиться — это оказалась почти такая же модель, как и та, на которой некогда прибыл тэрнийский спецназ, чтобы выжечь родовое гнездо семейства Расхэ. Правда, эта была более компактной и рассчитана всего на шестерых человек, включая пилота. Но самым полезным свойством этой машины являлось то, что она могла надолго зависать у самой земли, не приминая траву. То есть после нее вообще следов не оставалось, и это снова играло нам на руку.

Наконец, зауженная продолговатая форма и отсутствие выдвинутых за пределы корпуса боковых стабилизаторов позволяли этой хреновине уверенно чувствовать себя не только в воздухе, но и у самой земли. Она была достаточно маневренной, чтобы спокойно лавировать между деревьями, и достаточно небольшой, чтобы суметь остаться незамеченной даже в непосредственной близости от тех, к кому хозяева такого ардэ хотели тихо подобраться.

Именно поэтому ни я, ни Ши, ни Эмма не заметили, что где-то неподалеку находится еще один экипаж и еще одно транспортное средство. Ну а раз не заметили мы, то, значит, и никто другой не видел.

Правда, наставник чуть было не совершил еще одну ошибку, когда полез мне помогать и едва не ухватился за труп рукой.

— Нет, — уже во второй раз остановил его я. — Возьмите у него перчатки, мы их потом уничтожим. Не нужно, чтобы на телах остались отпечатки вашей ауры.

— Твоя тоже может остаться, — нахмурился наставник, когда увидел, как я забрался в патрульный ардэ и, слегка потеснив труп рыжего, быстро-быстро начал набирать команды на панели управления.

Я в ответ молча показал ладонь, покрытую плотной серебристой, похожей на жидкую ртуть, перчаткой, после чего вопросы у наставника отпали. Как, впрочем, и желание спорить.

Дальше мы работали исключительно молча, поэтому вскоре и второй ардэ был полностью укомплектован. Так что к пятнадцати сорока ни одного тела на поляне не осталось, все двери в обеих машинах были закрыты, после чего сигарообразный минивэн бесшумно приподнялся над землей и, не включая фары, сам по себе уплыл обратно в лес. С тем, чтобы чуть дальше взмыть в воздух, стремительно набрать скорость и ровно через десять мэнов оказаться в той самой точке, которая числилась последней в маршруте запрограммированного Босхо ардэ.

Само собой, Эмма в его электронных мозгах уже покопалась, поэтому ни установленный в машине маячок, ни бортовой самописец, ни устройства долговременной памяти не покажут во время проверки ничего лишнего. Этот ардэ никогда не приближался к нашей поляне. Его никто не видел и не слышал. Вернее, его тут никогда и не было. И ни один эксперт в мире не сможет привязать его или его пассажиров ни к лэну Даорну, ни ко мне.