Наставляя в 1888 г. Вильгельма II, Бисмарк назвал «высокомерие» России и её неготовность признать Германию равноправным партнёром существенной причиной ухудшения их взаимоотношений в последние 10 лет
[139]
.
Бисмарк не был русофилом. Но и русофобом он не был. Если уж искать в его позиции что-то личное, то оно будет в событиях 7 мая 1866 года.
В этом день 22-летний Фердинанд Коген-Блинд стрелял в Бисмарка с намерением тем самым предотвратить войну австро-прусскую войну (она все равно начнется через месяц). Бисмарк после доклада королю Вильгельму I пешком возвращался домой по берлинской Унтер-ден-Линден. Коген-Блинд поджидал произвёл в Бисмарка два выстрела со спины. Бисмарк быстро обернулся и схватил Коген-Блинда, который, тем не менее, сумел выстрелить ещё три раза. Первые три пули прошли по касательной, а последние две пули отскочили от ребра, не причинив существенного вреда. На помощь бросились проходившие мимо солдаты. Коген-Блинда доставили в полицию на допрос, где, оставшись без присмотра, ножом перерезал себе шейную артерию.
Так что на прусско-австрийский союз Бисмарку было пойти труднее, чем на прусско-российский.
И еще деталь: русское «ничего» было любимым русским словечком Бисмарка, в своё время поразившим его широтой своего употребления русскими и использовавшимся им даже в частной жизни. В 1885 г. Бисмарк заказал себе кольцо с русским словом «ничего». Это выражение он услышал ещё в 1862 г. от крестьянина, взявшегося быстро довезти его по бездорожью из глухой деревни на царскую охоту и одним этим словом не только отвечавшего почти на любой вопрос спутника, но и утешавшего вывалившегося из дрожек седока. Слух о «железном кольце железного канцлера» (Der eiserne Ring des eisernen Kanzlers) немедленно разнёсся по свету, перепечатывался немецкими и даже американскими газетами. «Мои добрые немцы обвиняют меня, что я слишком снисходителен к русским, — говорил по этому случаю Бисмарк. — Но они должны понимать, что во всей Германии только я в критические моменты говорю «ничего», а в России в такие моменты его произносят 100 миллионов»
[140]
.
Но вскоре после его отставки началось «переворачивание союзов». 27 августа 1891 года был подписан секретный российско-французский договор.
Также стоит отметить, что в Русско-японской войне симпатии Германии были на русской стороне:
На встрече царя и кайзера в Висбадене в ноябре 1903-го Вильгельм заверил кузена Николая, что тот может перебрасывать войска в Манчжурию, не опасаясь за западную границу России
[141]
.
15 ноября 1904 г. русский
флигель-адъютант полковник Шебеко, «состоящий при особе императора германского, короля прусского, Вильгельма II» рапортовал Николаю II:
«в Берлине, при присягании новобранцев берлинского гарнизона, в присутствии всех военных агентов, по окончании церемонии император завтракал в офицерском собрании гвардейского гренадерского Александровского Вашего императорского величества полка и провозгласил первый тост за августейшего шефа полка, прослушав затем, стоя, русский национальный гимн… На этих днях сэр Frank Lascelles (английский посол в Берлине) перед отъездом в отпуск спрашивал императора, сколько времени, по его мнению, продолжится еще война — «А, может быть, еще два — три года», — ответил император; посол даже побледнел и стал говорить о гуманности, цивилизации и т. д. «А вы думали, что Россия так и успокоится, не одержав еще ни одного осязательного успеха? Да она еще даже не воспользовалась обеспеченностью своего тыла, т.-е. западной границей империи; нет, Вы еще подождите: вот она сосредоточит еще несколько сот тысяч человек, сотрет с лица земли японскую армию, да тогда заговорит о мире». С таким мало-утешительным для него заключением посол и уехал в Англию»
[142]
.
И это при том, что уже существовал официальный военный русско-французский союз.
Да, потом была Великая война. Но едва она завершается — и Германия помогает Советской России.
Рассекреченные документы Тайного заседания в Военном министерстве Германии 17 июня 1919 года говорят о переговорах, на которых немецкая сторона была представлена министром обороны Густавом Носке. Советским представителем выступал майор Иванкович. Он упоминает тайный договор от 7 февраля 1919 года, цель которого — передать под контроль большевиков, а не поляков те ранее занятые германцами территории, с которых они должны уйти после поражения в Великой войне.
Из выступления красного майора Иванковича (царский офицер, перешедший на службу в РККА) на заседании в Министерстве обороны Германии:
«Министр обороны Носке приветствует господина Иванковича от имени присутствующих и просит его предоставить отчёт, а также огласить свои дальнейшие пожелания. Господин Иванкович излагает на немецком языке: Товарищ Троцкий послал меня сюда, чтобы выразить благодарность Германской Республике за предоставленную помощь, что я и делаю. Вы выслали нам на сегодняшний момент 2387 офицеров, а также 1293 унтер-офицера, которые повсюду в нашей армии имеют офицерское звание. Я должен вам, господа, однако сообщить, что нам необходимо ещё больше офицеров. Мы привлекли, разумеется, много офицеров из царского режима, однако имеется большой недостаток в технических и артиллерийских кадрах. Согласному тайному договору, Германия обязалась России предоставить русской армии незадействованных офицеров, что, безусловно, ей необходимо. Полковник Рейнхард упрекает господина Иванковича в том, почему Россия до сих пор ещё не напала на Польшу. Вследствие захвата Польши Россией Германия была бы прикрыта на Востоке и могла бы бросить все свои силы на Запад. Решено послать господина Иванковича с капитаном Ройше в седьмой армейский корпус, где доныне записывалось большинство офицеров для русской армии».
Факты сотрудничества в военной сфере между веймарской Германией и Советской Россией давно известны, но упомянутое советским представителем — отправка для службы в Красной Армии германских офицерских кадров была забыта. Служба оплачивалась. Согласно сохранившемуся информационному письму капитана Меттеганга, которое было отправлено в военное министерство 12 августа 1919 г., был объявлен набор в Красную Армию на добровольной основе. При этом советское правительство обязывалось выплачивать солдатам и унтер-офицерам ежедневно по 35 марок, а за длительный контракт в течение нескольких месяцев назначалась премия в 5 тыс. марок
[143]
.
В ходе дискуссии полковник Рейнхард, упрекнул советскую сторону в том, что «Россия до сих пор еще не напала на Польшу». Позже, в 1920 г. главнокомандующий рейхсвера Ганс фон Сект скажет: «Ни один немец не должен пошевелить и рукой ради спасения от большевизма Польши и если бы черт побрал Польшу, нам бы следовало ему помочь»
[144]
.
Тайный договор с Германией, планы нападения на Польшу… И это не 1939, а 1919 год…
[145]
Глава 31
Большая Английская Игра
Англичане открыли Россию случайно: три их корабля искали северный путь в Индию и Китай и оказались в Архангельске.
В 1551 году в Лондоне была создана «Компанию купцов-предпринимателей для открытия стран, земель, островов, государств и владений, неведомых и доселе морским путем не посещаемых» (Mystery and Company of Merchant Adventurers for the Discovery of Regions, Dominions, Islands, and Places unknown), занимавшуюся, в частности, поисками Северо-восточного морского пути. Согласно господствовавшим в те годы в европейской географии ошибочным представлениям, из Европы в Китай возможно было попасть северным путем через реку Обь.
