После его высказывания Князья призадумались и зашушукались, обсуждая этот вопрос между собой кулуарно.

— Хорошо, давайте поставим эту поправку на голосование, — пресёк обсуждение Император.

— Кто за внесение этой поправки в закон, поднимите руки.

Шестеро Князей, включая меня, подняли руки.

— Понятно, кто против?

Пять рук поднялось вверх.

— Шестеро против пяти, решение остаётся за мной, — провозгласил Император и задумался.

— Голосую за принятие поправки, — вынес он своё решение.

— Кто-то хочет использовать своё право вето? — уточнил он.

В зале Верховного совета установилась напряженная тишина.

— Прекрасно, тогда переходим к финальному голосованию по самому законопроекту. Кто за принятие закона? — начал очередной раунд голосования Император.

Все подняли руки вверх, в том числе и я.

— Единогласно. Закон вступит в силу с завтрашнего дня. За сим объявляю собрание Верховного совета закрытым. Спасибо за ваше участие и можете быть свободными, — объявил Император.

Вот так и прошло моё первое заседание Верховного совета.

Чуть позже в Императорском дворце, в личном кабинете Императора, встретились четверо Князей, чтобы обсудить последние события. Так сказать, узкий круг приближенных.

— Что это вообще было? Как он посмел вносить такие поправки, — возмущался Князь Демидов.

— Я, конечно, предполагал, что кто-то внесет подобную поправку, только не ожидал, что это сделает он, — признался Князь Меньшиков.

— Нужно признать, что сегодня он нас переиграл, — со вздохом сказал Князь Долгорукий.

— Какие будут последствия этого решения? — спросил Император.

— С одной стороны закон получился довольно либеральным. Простые люди, неожиданно ставшие одарёнными, теперь получили право выбора. Идти по пути совершенствования и при этом рисковать своей жизнью, или продолжить свою обычную жизнь. С другой стороны, плохо, что основную поправку, дающую это право, предложил опальный Князь. Теперь все подумают, что сам Император этого не хотел, раз не внес этот пункт в закон сразу, а просто хотел лишить этих бедных людей ещё и дворянских привилегий, — сделал анализ Князь Черкаский, возглавлявший сейчас кабинет министров.

— Он хороший и думает о простом народе, а я, значит, самодержец-самодур, — упростил Император, улыбнувшись.

— Ну со стороны это выглядит, как ваша слабость. Вы, как бы, уступили своему политическому сопернику, что прибавило ему очков в народе, — подтвердил князь Демидов.

— Но в то же время это значительно снизит градус недовольства в обществе. У них появится надежда на молодого Князя, смело выступившего против Императора самодура и направившего его в нужную для народа сторону, — начал о чем-то догадываться Князь Меньшиков.

— Что значительно уменьшит вероятность народного восстания в ближайшее время, если его, конечно, не возглавит Князь Годунов.

— Но он этого не сделает. Так как ситуация в стране его полностью устраивает, пока мы не лезем в его дела и не мешаем развиваться и восстанавливать силу его рода, — дополнил Князь Долгорукий.

— Ну а на восстановление рода ему понадобится лет двадцать, — кивнул понимающе Князь Черкасов.

— Сильному государству полезно иметь оппозицию, не боящуюся высказывать своё мнение. Мы должны воспользоваться этой возможностью и внимательно слушать его претензии. Так как он нас жалеть не будет и будет тыкать в самые болезненные и слабые места, — подтвердил Император.

— И тогда мы сможем заранее устранять опасные нарывы, не доводя до распространения инфекции на всё страну, — согласился Князь Меньшиков.

— И это будет очень неприятный и болезненный процесс, который мы обязаны вытерпеть с честью, — поставил точку в обсуждении Император.

— Не простая задача для столь молодого человека. Уверены, что он выдержит? — поинтересовался Князь Долгорукий.

— Мы постараемся ему помочь. Особо это не афишируя. Так можете передать роду этих кровавых убийц, что хоть я и не простил им убийство моего сына, они могут больше не скрываться, а отправляться в изгнание к своему господину. И что я не буду им мстить, пока они верно ему служат, — с тяжелым сердцем сообщил Император, делая шаг на встречу своему политическому советнику.

— Очень великодушно с Вашей стороны, Ваше Императорское величество, я всё организую, — заверил его Князь Меньшиков.

По традиции после Верховного совета проводился большой Императорский прием, на котором в обязательном порядке присутствовали все Князья. Это мероприятие считалось очень престижным и приглашения на этот прием получали только самые влиятельные и знатные дворяне Российской Империи. Влиятельные знатные рода приводили сюда свою молодёжь и устраивали своеобразные смотрины. Здесь намечались будущие союзы и плелись интриги.

Приглашение на это мероприятие приходило только от Имперской канцелярии, но Князья имели квоту на десять приглашений каждый. Которые они использовали для поощрения своих вассалов и сторонников.

Я так же не стал разбрасываться этой возможностью и отправил в Имперскую канцелярию список людей, которых хотел бы пригласить на прием по моей квоте.

Таким образом на Императорском приеме появились Амосовы и ещё несколько семей, которые присоединились ко мне с моим проектом по обучению одаренных в порталах. Семьи, которые не имели и шанса попасть на это значимое мероприятие без моей протекции и воочию увидеть Императора.

Конечно, все они были мне очень благодарны и лишь укрепились в намерении верно служить моему роду.

Сам же я приехал на прием в Кремлёвский дворец в сопровождении Захара. Колю и Борю пришлось оставить дома. Брать с собой на прием больше одного телохранителя считалось моветоном, так как за безопасность всех приглашенных гостей отвечал лично Император и его служба безопасности.

В большом кремлевском зале собрался весь цвет аристократии Российской Империи. Самые могущественные семьи отправили сюда своих патриархов в сопровождении глав родов и их наследников.

Все приглашенные были одеты в дорогие костюмы и платья, призванные подчеркнуть их достаток и статус в высшем обществе, и, если мужчины предпочитали носить дорогие деловые костюмы и парадные военные мундиры разных родов войск, то женщины и девушки нарядились в свои лучшие вечерние платья, всех цветов и фасонов. И нужно подчеркнуть, что дорогие портные и модельеры ели свой хлеб не зря. Все на этом приеме выглядели потрясающе, как мужчины, так и женщины.

Только оказавшись среди этих людей, я в полной мере понял выражение «Разная вода — разная рыба». В этом месте, казалось, собралась совсем другая порода людей. Более здоровые, более сильные, более красивые люди, сильно отличающиеся от простых обывателей. Мужчины — все, как на подбор, высокие, крепкие, с правильными, красивыми, даже можно сказать, мужественными чертами лица. Их осанка и то, как непринужденно они носят дорогую одежду, сразу бы выделили их из толпы. Их окружала аура уверенности и власти, присущая только очень сильным людям, со специфическим жизненным опытом.

Женщины и девушки блистали своей красотой и здоровьем. Ухоженные и красивые, они, тем не менее, не выглядели хрупкими или слабыми. Наоборот, среди аристократок превалировали девушки со спортивными фигурами, крупными упругими грудями и крепкими, словно орех, попами. И всё это великолепие было затянуто в вечерние платья с глубокими вырезами и очень короткими юбками, от чего у большинства мужчин на этом приеме лихорадочно горели глаза, от обилия такой красоты вокруг.

Мне тоже пришлось приодеться по такому случаю. Хорошо ещё, Моисеевич подсуетился и подготовил для меня парадный костюм.

Все Князья, как это было предписано традициями, носили красные кафтаны, расшитые золотыми нитями. Белая рубашка символизировала чистоту моей души и чистые помыслы. Зеленый был моим родовым цветом и должен был опоясывать шею, раньше для этого использовали шарфы или платки, сейчас, в основном, галстуки.