Вот только мало кто об этом знал. Моя маленькая семья, которая состояла из меня, мамы и бабушки, не то чтобы скрывала свое высокое происхождение, но и не особо афишировала. Предполагаю, из-за этой самой истории с проклятьем.

Теткино Слово действительно коснулось обоих родов, но до письма и разговора с дядей я как-то об этом не задумывалась, все списывая на рок, судьбу, случайности.

Лунных ведьм становилось все меньше и меньше, девочки рождались с разными Дарами, даже с силой света. И это самое печальное, что случилось в нашем лунном роду.

Таких детей, согласно древней традиции, отдавали на обучение в клан Сонцето с семи лет. Высокомерные светлые и дитя чужого рода, с которым веками длится противостояние. Немудрено, что единственная девушка Мун с таким даром сбежала из нашей Грани, едва подвернулась такая возможность.

По слухам, вышла замуж за путешественника по Граням. Но кто он, как его звали, и откуда он пришел в наш мир, семейная история умалчивала.

А вот лунных девочек рождались единицы, и только в основной линии нашего рода. Вот так и получилось, что я осталась единственной лунной ведьмой после случайной гибели моих родных.

– Госпожа Клу, можно еще кофе, – попросила я, отвлекая хозяйку таверны, которая пыхтела за плечом задумчивого лорда. – Это совсем остыл.

– Конечно, деточка, я сейчас. И пирожков с клубничкой! Айсу, чего стоишь? Неси госпоже пирогов! Бегом! – тетушка принялась командовать.

А я с удивлением поняла, что часть жителей деревушки на границе с проклятыми землями из лунных жителей, судя по имени. Нет, они не принадлежали ведьмам из рода Мун, но жили на землях рода, а, значит, мы давали клятву защищать и оберегать их. Всех, кто назван именем Луноликой, в ком искрит серебряная нить.

Нет, ведьмой Айсу не была, это точно. Но слышать Луноликую в определенные дни года могла, как и взывать к ней с просьбами и дарами. Может, даже творить легкую волшбу, немного лечить и понимать зверей, на которых действует полная луна.

Значит, девочка под моей защитой, поскольку сейчас я вроде как старшая в роду Мун. Даже если об этом мало кто знает, точнее, никто, кроме Оберона Корая. Это не снимает с меня ответственности.

Давая Слово в храме Луноликой в тринадцать лет и тринадцать дней, я плохо понимала, о чем речь. «Это традиция», – сказала мне мама, и я зубрила клятву наизусть. И только теперь пришла мысль, что я взяла на себя обязательства, о которых родичи не посчитали нужным мне рассказать. Или не успели. Но зато теперь мне есть куда идти, когда я перестану быть охотником за проклятьями. Я не одна.

«Интересно, полное имя тетки Клу – Корделия или Курена? Надо узнать, – мелькнула мысль. – Хотя какая разница? Все, кто живёт в этих краях, отныне под моей защитой!»

– Ваш кофе, леди, – пискнула Айсу, не поднимая глаз, и тут же умчалась, сверкнув набойками.

Я с удовольствием втянула аромат любимого напитка и потянулась за пирогом, мечтая впиться в него зубами. Но моей мечте не суждено было сбыться.

– Покажи, – дракон перехватил мою руку, прижал её к столу.

– Да что ж такое-то! – возмутилась я, пытаясь вернуть свою ладонь себе. – Отпусти!

– Извини, – Дрейк нехотя выпустил мои пальцы, а я едва успела захлопнуть рот, чтобы не съязвить, изумившись такой покладистости.

Прищурилась и с подозрением оглядела мужчину с ног до головы, пытаясь понять, чего это он стал таким вежливым.

– Кофе? – вспомнив про манеры, уточнила я, тут же схватила кофейник и принялась разливать по чашкам, не дожидаясь ответа, чтобы дракон еще чего-нибудь не учудил. На сегодня лимит по хватанию и целованию моего тела исчерпан!

– Покажи, – пододвигая к себе кружку, снова потребовал Дрейк.

– Что показать-то?

Луноликая, дай мне терпения! И почему все девушки мечтают об отношениях? Мужчины хуже детей! С детьми хотя бы договориться можно, а эти великовозрастные… драконы только себя и слышат. Я что, менталист, что ли? Откуда мне знать, что ему нужно показать?

– Ты сказала, что нашла написанное Слово. Покажи, – одним махом осушив чашку с горячим кофе, пояснил дракон.

– Ах, это, – я чинно отпила глоток, отставила свою чашечку в сторону, и позвала. – Роки.

Лисенок не появился, но на стол ухнула шкатулка, едва не отдавив мужские пальцы. «Вот ведь зараза, специально же целился!» – улыбнулась я про себя.

Конечно, шкатулка была не той, что мы с ним отыскали в камине. Самая обычная деревянная коробочка, в которой я хранила свои незамысловатые украшения. К драгоценностям я была равнодушна, родовые ценности под присмотром Оберона.

А вот различного рода амулеты, артефакты, колечки с наговорами и прочие цепочки-браслетики я с собой возила на всякий непредвиденный случай. В нашей работе любая случайность может обернуться неприятностью для охотника. Поэтому заимствованной силой мы не брезговали.

Заказывали у лучших артефакторов, если сами не обладали способностями. Меня Луноликая не обделила Даром видеть, поэтому коробочка тяжело плюхнулась на стол. Я открыла сундучок, отгородившись крышкой от дракона, и достала пергамент.

– Дай, – нетерпеливо шевельнулся дракон.

– А волшебное слово? – ляпнула я, не подумав, и тут же прикусила язык, ожидая вспышки гнева. Но её не последовало.

– Дай. Пожалуйста, – процедил сквозь зубы Дрейк.

«Надо же, он все-таки обучаемый», – изумилась я и протянула бумагу тетки Айлин.

Мужские пальцы нетерпеливо сорвали ленточку и развернули лист. Я снова потянулась к пирожку, и снова мне не удалось сделать даже маленького кусочка.

– Ведьма!

Поднос подскочил, жалобно задребезжала посуда, кофе выплеснулся из чашки. Это дракон изволил стукнуть кулаком по столешнице, кажется, все-таки гневается.

– Кушать очень хочется, – жалобно протянула я и успела цапнуть один пирог, прежде чем поднос отлетел в сторону вместе с кофейником.

– Шутки со мной шутить вздумала? – прорычал Дрейк, нависая надо мной и потрясая пергаментом.

Ну что опять не так-то? Хорошо ведь сидели!

– Здесь. Ничего. Нет! – дракон хлопнул бумагу об стол с такой силой, что моя чашка снова подпрыгнула. Я вздохнула, куснула пирожок, отложила остаток на блюдце и потянула на себя документ. Прожевала выпечку и произнесла:

– Здесь – есть. Слова написаны кровью. Каждая буква – живая, каждое Слово – запечатано.

Я развернула пергамент, тщательно расправила его и принялась негромко читать:

– Проклинаю тебя, семя Черного дракона! Отныне и до скончания Граней! Проклятье мое да возымеет силу…

– Ты что творишь, ведьма? – прошипел Дрейк.

Только теперь я обратила внимание, что в таверне наступила гробовая тишина.

– Э-э-э… Не беспокойтесь, без ритуала проклятье не имеет силы, – поторопилась я всех успокоить. – Тем более, свою роль оно уже сыграло. А Слово ведьмы не так-то просто воспроизвести и повторить, даже зная состав трав и прочих ингредиентов. Тем более Слово такой силы. Понятно, – не встретив понимания в зрителях, вздохнула я. – Мне читать дальше?

– Читай, – прохрипел Дрейк и медленно опустился на стул.

Слава Луноликой! Не люблю, когда висят над душой, пытаясь запугать.

– А ты можешь снова купол накинуть? – я огляделась по сторонам, оценила состояние служанок (близкое к ужасу) и синюшную бледность тетушки Клу.

– Нет, – коротко и емко.

Я подождала пару секунд, надеясь, что злобный дракон объяснит причину своего отказа, не дождалась и продолжила.

– Словом своим отворяю врата желания моего. Ключами лунными замыкаю слова мои. Пусть боль моя ляжет на плечи твои, пусть гнев мой станет гневом твоим. Кровь за кровь, жизнь за жизнь. Предавший однажды да будет предан во веки веков. Разбивший сердце, да потеряет сердце свое. Грехи отца да лягут на детей его, повторяя путь дитя моего отвергнутого.

От первого лунного блика до последнего солнечного луча каждый из мужчин рода Гарденов да не узнает истиной любви, покоя, радости. Пусть тоска владеет душой, а ярость сердцем.