ТАк, слегка отодвинуть верхний торец скамьи от стены, тем самым приведя его в полностью вертикальное положение. Что далее? Дальше ждем и слушаем. Слушаем и ждем…

— … слышь, Лохмач, да он и сам виноват. Не мог по-тихому приручить свою рыжую сучку. Нахера мусор из избы выносить? — раздался пока что тихий, но постепенно приближающийся гнусавый голосок.

— Заткни паяльник, Хмурый. — резко ответил ему…Лохмач? Вроде как узнаю его голос.

— Не, ну а че? Че я не так сказал? Опозорился наш Зигги… — продолжал ворчать Хмурый.

— Ты тупой или притворяешься? Закрой хавло! Иначе я тебя лично к начальнику отволоку, вот ему и будешь рассказывать про правильное обращение с бабами! — рыкнул на подчиненного Лохмач, вслед за чем раздался хорошо узнаваемый звук подзатыльника.

— Мля, да не кипятись, Лохмач. Я же так, чисто филос…фело…ну ты понял, короче. — гнусавя на все лады простонал Хмурый.

— Из тебя философ как из меня балерина. Тупой ты имбицил. — вмешался в беседу еще один «гвардеец».

Так, троих уже насчитал: Лохмач, Хмурый и еще один тип.

— Сорока, давай дубины сюда. Потом сам знаешь. Отмоешь и спрячешь. — раздалась команда от Лохмача.

— Слышь, старшой. А он точно сопротивления не окажет? А то всякие слушки с душком ходили. Мол он в одно рыло может с десяток предельцев кончить. — заканючил вновь Хмурый.

— Да-да, Лохмач. Все окей будет? — поддержал его Сорока. Видимо тоже не ощущал уверенности в итогах грядущей «битвы».

— Заткнулись все нахрен! Он в железных браслетах. Тех самых. Он сейчас как мы с вами, да вот только нас четверо. Так что заходим, делаем дело и уходим. Начальник попросил уделить особое внимание его лицу. Травмы тоже допускаются.

— Хера-а-а. Жестко с ним! — присвистнул Сорока.

— Все! Пошли!

А вот дальше события понеслись вскачь.

Скрипучий, очевидно не первой свежести, замок моей темницы провернулся ровно три раза. Внутрь камеры проскользнул яркий, трепещущий свет — вот он осветил противоположную от входа стену, около которой и должна стоять скамья.

Свет медленно захватывал все больше и больше пространства моего скромного узилища. Еще немного и брошенные в противоположной от меня стороне штаны, так сказать, выйдут в свет! Сейчас главное чтобы мужик с лампой не вздумал проявить осторожность!

Чуть ли не все мышцы моего тела напряглись, я был готов в любой момент пнуть стоящую торцом лавку, с целью обрушить ее на головы своих врагов, но…терпение мать учения, не так ли? Шанс у меня только один, и я не должен его пробакланить.

— Че там? — донесся из-за спин стоящих на пороге молодчиков голос Лохмача.

— Штаны вижу, мудака этого не вижу. — невнятным шепотом ответил ему один из подельников.

— Может дрыхнет сволочь? Нам же лучше! Заходим, мужики!

Честно слово, не знаю кто именно из них зашел первый, Сорока или Хмурый или еще кто-нибудь, но факт есть факт — первому зашедшему в мое скромное и крайне временное обиталище попросту повезло!

И действительно, с чего бы ему не повезти, если мой «план» подразумевал разделение врагов на две группы. То есть, скамья всем своим немаленьким весом должна была рухнуть на второго или третьего ночного визитера. В идеале на обоих, но тут уже как карта ляжет.

Мои расчеты оправдались — первый вошедший в камеру тут же сделал шаг по направлению к моей одежде.

И стоило только второму счастливчику шагнуть за порог, как я со всей доступной силой ногой оттолкнул от себя стоящую вертикально скамейку!

Послышался смачный удар чего-то деревянного и крайне тяжелого об податливое человеческое тело!

— Сука!.. — взвизгнул Сорока, размахивая руками. Как оказалось — это именно он вошел в камеру первый. Я этого ублюдка по голосу узнал.

— Он здеся! Здеся! — издал вопль Хмурый, отшатываясь от скамьи, только что пришибившей его товарища и между делом перегораживая проход последнему участнику увеселительных ночных замесов — Лохмачу.

Это было начало конца. Их конца! Местные «гвардейцы» попросту запаниковали! Видимо, не привыкли к достойному отпору в их же вотчине, попросту растерялись и утратили первоначальный кураж? Что же, это хорошо.

В отличии от противников, я был мотивирован дальше некуда — изнутри меня так и жгло ощущение странной, тягучей пустоты! Казалось бы не так и давно я был обычным человеком, таким как большинство на этом свете… но все же та Сила, которой я обладал, оставила на мне свой отпечаток. Настолько глубокий отпечаток, что теперь я не мог и помыслить себя без Силы. Без телекинеза.

В тот момент я осознал для себя одну простую истину: либо я верну назад себе свои способности, либо сдохну пытаясь их вернуть.

Не теряя времени даром, я подскочил к Сороке и вписал ему перемотанными цепью руками прямо в лицо! Кровь так и брызнула мне на оголенный торс

— Ыхм. — невнятно попрощался со мной Сорока. После чего отлетел к стене, успешно в нее вписался и поскуливая сполз по стенке на пол.

Черт, надеюсь он там жив. Не хотелось бы никого убивать, но и в поддавки я играть не намерен — бью в полную силу, для меня сейчас главное снять с запястий эти излишние браслеты и успешно выбраться наружу!

— Ты покойник!!! Хана тебе, понял⁈

Ого, Хмурый наконец то решился перешагнуть скамью! Я уж думал смелости не хватит.

— Не так быстро, мразь. — сипло выдохнул я и прямым ударом ноги в солнечное сплетение заставил Хмурого согнуться пополам.

Хороший удар, долго его отрабатывал. При правильном применении такой вот удар ногой под дых начисто отбивает любое желание продолжать какую либо конфронтацию.

Вот и Хмурый, стоя раком и судорожно сведя руки на уровне солнечного сплетения, попытался было сунуться обратно в коридор — но не тут то было! О своей дубинке и прежних кровожадных планах он и думать забыл.

Но уйти на своих двоих из камеры Хмурому было не суждено. Лохмач тут же перегородил ему дорогу и буквально вышвырнул его под мой сдвоенный удар руками. Хладная сталь сочно чмокнула, врезаясь в такое податливое лицо моего врага.

Отлично, вопрос с Хмурым закрыт. Остался последний из магикан местного пошиба.

— Ты! Ты! — выпучив глаза и размахивая дубиной, попер на меня невменяемый Лохмач.

На сей перфоманс я предпочел не отвечать и цепким взглядом отслеживал хаотичные передвижения дубины в руках Лохмача. Слишком уж хаотичные, на мой непритязательный взгляд. К тому же, его низко посаженные глазенки смотрят не на меня (как, по идее, и должен бы смотреть сгорающий от ярости воин), а внимательно следят за траекторией движения дубины.

Тут два варианта — или он совсем тугодум, или пытается меня перехитрить. Что тоже не очень то и умно, если по-честному.

Ранее впечатления невменяемого берсерка Лохмач на меня не производил. Даже наоборот! Этот парень прекрасно знал, что такое авторитет и как его использовать. Следовательно, делаем вывод, что Лохмач не так то и прост. Тем более после того, как я вывел из игры троих его дружков.

Камера была маленькая, чертовски маленькая, уворачиваться тут было попросту нереально! Поэтому приняв мысленно последующую секундой позднее боль, я дождался очередного псевдо-неумелого движения дубиной на уровне его груди и тут же поднырнул под нее, и резко выпрямился, метя руками в горло и тем самым входя в клинч.

Удовлетворенно рыкнув, Лохмач моментально сменил траекторию движения орудия и на обратном взмахе хорошенько врезал мне по ребрам! Сила инерции — это что не про него?

В любом случае, этот удар лишь добавил мне прыти. И надо сказать, что в клинче кандалы играли мне на руку!

— Тише, здоровяк. Тише. — прохрипел я, корчась от слабеющих ударов Лохмача.

Я скрипнул зубами и принялся еще сильнее сжимать и сводить руки вместе за головой Лохмача.

Лохмачу не повезло — классический клинч для него обернулся удушающим приемом. А душила его короткая цепь, связывающая браслеты воедино.