Замедляю ход и потихоньку курсирую вдоль рядов, оглядываясь на девчонок. Много тут наших, в том числе и женского пола — можно было бы и замутить с одной, но неохота подхватить чего. Жил тут с нами паренёк, когда еще Витька не подселился. Нашел сайт с местными проститутками и начал выбирать, да названивать. Они только его акцент услышат и трубку бросают. «Руссо? Нет.Найн.Крейзи рашн». Чем-то наши не угодили, может не платят или скорее сил у славян побольше чем у малахольных европейцев, заказывающих интим-услуги. А проституткам тоже работать не сильно хочется, пару минут и сто евро забрала. С нашими так не прокатит.

Короче дозвонился он до одной и выехал на целую ночь. Не понравилось. Говорит «наши лучше». Мало того что страшная, так еще и в постели ни рыба, ни мясо. Лежит и морду кривит. Удовольствия не получил, так и одно место вдобавок как-то неожиданно натер. А потом одно место у него покраснело. А потом еще сильнее покраснело и капать из него начало и болеть. Уехал он домой лечиться, недовольный европейским сервисом. Здесь к врачам обращаться и не пробовал: мало того, что очередь на полгода, так еще и три зарплаты только за консультацию заберут, если без местной страховки. Кстати, давно он не писал как дела и назад не вернулся — наверное, всё плохо.

Задумавшись, я чуть мимо Витьки не проскочил. Он почему-то без машинки ходил между стеллажами, хватаясь за голову и по сторонам оглядываясь. Опять влип наверное, обманул кто-то или обидел. Я сразу же вправо свернул и к нему подкатил. Его транспорт стоял метрах в ста: нагруженный мусором, рваными коробками, обрывками бумаги, файлами, мятыми консервными банками от энергетиков и кофе. У парня обычно все аккуратно сложено, он за собой следить не умеет, но вот по работе не подкопаешься, а тут как подменили.

— В чем дело, брат? — с аппарата я не схожу, на случай если смотрят по камерам, должен быть минимально рабочий вид. Витька с надеждой смотрит на меня, подходит ближе и мой груз рассматривает.

— Р-р-р-работаешь?

— Ага, — говорю, — быстрее можешь соображать? Мне стоять нельзя на месте. Тебе кстати тоже.

— У м-м-м-м-еня т-т-т-т-т—те-те-телефон украли, — говорит он чуть не плача. — Что д-делать, а? К-к-к-как же мультики?

Это проблема. Здесь без телефона как без рук. Особенно на выходных: заляжешь на целый день в кроватку с пивом, сериалы смотришь или книжки читаешь. Я ему как раз вчера все мультики Пиксар закачал на телефон — он так любит Смешариков, пусть просвещается, теперь вообще кукушкой поедет без развлечений.

Схожу с машинки и обнимаю чуть не плачущего пацана. Мимо проезжает один из кладовщиков и удивленно пялится на наш броманс. По барабану, разберусь потом.

— Успокойся Витька. Где ты его потерял?

Он смотрит на меня зареванными глазами и рычит.

— Я не терял, у меня украли.

— Здесь? — осматриваюсь, пытаюсь понять, как здесь можно посеять смартфон. — Из кармана выпал?

— Я поехал воды напиться из аппарата. Знаешь, такая вкусная, ди-ди-ди-ди

— Я понял. Давай быстрее.

Быстрее не получилось. Он когда нервничает, то начинает еще больше заикаться и чем больше нервничает, тем сильнее заикается. Короче, еле я из него правду выудил. Поехал воды напиться на кухне. Это не запрещается. Пейте сколько хотите, а то от обезвоживания загнетесь. Добрался без проблем и тачку на обочине оставил. Так тоже можно. Главное чтобы не мешала другим работать. Оставил и пить пошел. А телефон в машинке лежал. Такой смешной с чехлом, по которому котик карабкается, смешная фигурка резиновая. Племянница ему такой чехол подарила. Вернулся, а телефона уже нет на месте. Всё. Самсунг нашел другого хозяина. Телефон на который он откладывал три месяца, сделал ноги. Я его кстати и помогал выбирать и с продавцом общался на ломаном английском.

— Офигеть. Ну ты лошара, без обид.

Видно, что парень еле от рыданий сдерживается, а тут еще я жару поддаю. Но что с ним сделаешь, не накричишь — не научится.

— Ты точно, блин, инвалид. Только умственный. А чего здесь ищешь?

— М-м-м-м-м-м

— Может?

Он кивает головой

— Зде-е-е-е-е-сс-с.

— Здесь?

Кивок головой.

— Да ты успокойся и нормально говори. Я тебе не враг.

Опять кивок.

— Поп-о-по-ппо

— Не здесь ты его потерял, не «попкай» и успокойся. Сейчас попробуем.

Я выудил свою пищалку и Витькин номер набрал. На складе мобильная связь плохо работает, совсем забыл, глушат падлы чтобы не отвлекались работники на общение.

— Нет сигнала. Нужно в угол отъехать, там ловит мобилу, знаю место. Короче, Витос, вставай на машину и дуй за мной.

3.

Вот дурачок. Влип так влип. Теперь будет с ума от скуки сходить и в свой интернат не позвонит отчитаться о том, что жив. Им там все равно, насколько я знаю, но все-таки. Без телефона здесь тяжело.

Приезжаю первый и выскакиваю на ходу пока машинка останавливается. Витька только появляется вдалеке, а я уже пытаюсь набрать номер. Одна полоска — еле тянет. Пытаюсь набрать ещё раз — даже вызов не идёт. Витька уже остановился и смотрит на меня с надеждой. Извини, но телефон я тебе не куплю и евриков не одолжу — сам еще за разбитую машину не рассчитался. Сидел бы я тут.

— Так. Полезу наверх. Стой около наших самоходок и следи чтобы у меня ничего не украли. Я на всякий случай телефон заберу, а то на тебя понадейся.

Витька неразборчиво мычит, пытается что-то сказать и кивает усердно, но нет времени слушать. Я лезу наверх.

Такое запрещено всеми законами этого «складского» бизнеса, но тут камеры не ловят. Можно рискнуть. Дело в том, что мобила наверху очень хорошо ловит, проверено парнями в ночные смены воскресенья (в это время на работе нет начальников, а «псы спят») Жалко, что сейчас не та самая ночь. Быстро оглядываюсь по сторонам и лезу вверх. Аккуратно встаю на полки, на мешки, чтобы не разорвать и карабкаюсь выше. Все сделано надежно, здесь ведь тяжелые палетты стоят в пять этажей и ничего. Главное не ухватиться случайно за пустой поддон, который может поехать вниз вместе со мной. Ну и чтобы из-под ног никого не выскочило, типа крысы.

— Ш-ш-ш-ш — надрывается внизу друган.

— Не шипи, Витька, — кричу и вижу, что все три полоски на месте. Одной рукой держусь за деревянную перемычку, а другой за телефон. Пальцем набираю номер и слушаю. Включается оператор и железным голосом сообщает: «Абонент временно недоступен.»

Черт! Достали сим-карту скорее всего. Можно попрощаться с мобилой. Поворачиваюсь, чтобы сообщить плохую новость Витьке и чертыхаюсь еще раз.

А вот теперь картина Репина, та самая которую никто не видел, но все знают. «Приплыли», называется. По длинному коридору, который я вижу как на ладони, едет целая процессия. Вижу белую рубашку толстяка, он второй в колонне. За ним рыжая надзирательница, та еще бешеная сучка. Они едут медленно, поэтому за ними выстроилось штук пять машинок работяг. Бедолаги ни обогнать не могут — нельзя выезжать на встречку и пешеходный, ни сворачивать не сворачивают. Самый первый важно едет господин гребаный директор. Морда надменная и на меня смотрит, поздно прятаться заметили уже. Или нет? Быстро спускаюсь вниз, переворачивая мелкие коробки и спрыгиваю на пол за секунду перед тем, как директор выезжает из-за поворота. Спасибо всем арийским богам за таких медленных немцев.

Витька белеет с ужасающей скоростью, да и я если честно перетрухал. И тогда директор начинает вопить.

Он верещит что-то на своем языке, краснея от натуги. Он машет руками, чуть не задевая прихлебателей. Он пищит как рыба-пила из мультика и заикается от ярости как Витька. Он показывает пальцами на машины и на товар, показывает на часы и на свою башку, а потом вынимает кошелек и трясет евриками у себя над головой.

Это же сколько злобы может быть у человека? Одна бумажка незаметно отделяется и планирует у него за спиной. Интересно, сколько там? Толстяк замечает, наклоняется и услужливо возвращает деньги шефу. Тот замолкает и прячет купюры в кошелек, потом молча пересчитывает все бумажки и карточки и удовлетворенно я-я-кает. Поворачивается к Вите и начинает орать с удвоенной силой. Почему-то на него, а меня игнорирует. Витька скрючился, сжался и только кивает, лицо как у футбольного болельщика Польши: наполовину белое, наполовину красное. Иностранец удваивает усилия и я уже сжимаю кулак, чтобы одним ударом заткнуть гада, когда он замолкает. Тыкает пальцем в толстого, что-то гавкает не по нашему и встает на машинку. Показывает на меня и на Витьку, а потом сваливает в туман. Пацаны на машинках разъезжаются, чтобы дать ему дорогу. Один даже выезжает на встречку и директор показывает ему штрафную карточку. Парень возмущается, но только в спину и шепотом.