Брайс руководствуется своим желанием, даже не заботясь о предрассудках. Его дыхание учащается, когда он расстегивает последние пуговицы на моей блузке. Я стою как вкопанная, и вновь думаю, стоит ли отвечать взаимностью. Я хочу. Я действительно хочу.

Брайс смотрит на мой белый кружевной лифчик. Опускает голову и целует обнаженную кожу. Его поцелуи скользят по моей шее, и когда он нежно дергает прядь волос, я вынуждена встретиться с ним взглядом.

— Что мы делаем? — шепчу я.

— Что ты хочешь делать? — Брайс ласкает мою грудь. — Разве ты не хочешь этого? — Тем временем моя рубашка волшебным образом оказывается на столе.

— Наверное.

— Звучит не очень уверенно. Ты можешь рискнуть. Будет весело. Или мы можем остановиться. Никакого давления.

Мужчина замирает и ждет моего решения.

Морально я не против секса на одну ночь или чего-то подобного. Просто не уверена, что мои мечты о Брайсе были именно такими. Я мечтала о вечернем свидании за бокалом вина. Мечтала о романтической прогулке по пляжу…

Уф, мой внутренний монолог сводит меня с ума. Должна ли я взять то, что могу получить? Насладиться моментом? Или дождаться что-то большего?

Мой босс принимает решение за меня, дергая за пуговицу моих джинсов. Я верю, что Брайс хороший парень. Конечно, это должно быть чем-то большим, чем встреча на одну ночь. Так что я киваю.

Откидываюсь назад, втягиваю живот и позволяю пуговице расстегнуться. Сбрасываю ботинки и снимаю джинсы. Они ложатся кучкой у моих ног. Теперь я почти обнажена; стою под яркими флуоресцентными лампами в белом кружевном лифчике и трусиках и не могу понять, смущена я или взволнована.

Брайс наблюдает за мной мгновение, а затем хватает меня, снова прижимая ближе к себе. Наши тела приходят в полный контакт. Он целует меня долго и страстно. Рукой скользит по шелку и кружеву, покрывающим мою попку, и задерживается там на мгновение.

— Это неожиданно, — говорит Брайс.

— Неужели?

Он смотрит на меня, но не отвечает. Губами впивается в мои в долгом поцелуе. Пока я наслаждаюсь вкусом губ Брайса, он рукой раздвигает мои ноги. Я издаю нечто среднее между шипением и стоном.

Брайс прерывает поцелуй.

— Я думал, ты пошлешь меня к черту. Рад, что ты этого не сделала.

Брайс скользит руками вверх по моим рукам и нежно разворачивает меня, прижимая задницей к столу. Холодный металл против моей наготы, но мужчина согревает меня, придвигаясь. Со спокойной деловитостью, которую я от него и представить не могла, он отодвигает ткань моего лифчика в сторону. Его пальцы теплые, но не слишком нежные, и мне нравится грубое прикосновение. Мой разум наполняется желанием, когда чувствую, как Брайс пальцами ведет по моим ребрам и животу и замирает на белом кружеве трусиков, чтобы скользнуть под материал.

Момент, когда его пальцы касаются моей самой чувствительной кожи, становится нереальным. Темнота снаружи, испещренная редким светом от автомобильных фар, контрастирует с флуоресцентным освещением внутри. Офисная вентиляционная система над головой — с ритмом дыхания Брайса. Закрываю глаза и позволяю ему прикасаться ко мне. В этот момент я чувствую себя красивой и желанной.

Брайс наклоняется и целует меня, пока пальцами гладит мою кожу. Эта близость, в сочетании с теплым мужским запахом и волнением от того, что я делаю что-то смелое, одурманивает меня. Мне нравится это чувство. Руками провожу по его спине и понимаю, что он все еще в рубашке. Я хочу избавиться от нее.

— На тебе слишком много одежды, — недовольно стону я.

Затеем отстраняю его руки от себя, чтобы Брайс мог снять рубашку. Когда она все-таки падает на пол, я начинаю свободно исследовать его упругий пресс. У моего босса невероятно тело. Он самый спортивный мужчина, которого я когда-либо видела. Он даже лучше, чем в моем воображении. Брайс расстегивает брюки, и роняет их на пол. На нем черные боксеры, и выпуклость в них впечатляет.

Пока Брайс снимает боксеры, я смотрю на него. Это действительно происходит со мной.

Пространство между нами исчезает, и Брайс прижимает меня к столу. Я кладу руку ему на грудь, чтобы остановить его и изучить красивое лицо, на котором я была так сосредоточена с тех пор, как начала работать здесь. Губы мужчины влажные от поцелуя, а в выразительных карих глазах застыло напряжение.

— Все будет хорошо, правда? — спрашиваю я.

— Мы хотим этого. Мы взрослые люди. Все будет хорошо.

Стук в дверь пугает нас обоих.

Брайс отстраняется от меня, ругаясь себе под нос. Я сижу на столе в нижнем белье. Он же голый, если не считать носков.

— Да? — спрашивает Брайс напряженным голосом.

Я натягиваю джинсы и блузку, как можно тише и быстрее. Брайс делает то же самое со своей одеждой.

— Это Том. Я забыл ключи в кабинете. — За дверью раздается звон. — Так как сегодня вечер пятницы, предлагаю пропустить по стаканчику.

Том — еще один наш физиотерапевт. Я жду, согнувшись над столом, гадая, что Брайс собирается делать.

— Конечно. Буду через минуту, — кричит он в сторону двери. Потом подходит ближе и шепчет мне на ухо: — Оставайся здесь, пока мы не уйдем, а потом выходи. Ты понимаешь, что мы не можем позволить никому узнать об этом?

Я киваю и пытаюсь скрыть разочарование.

— И не забудь запереть за собой дверь. — Брайс выходит, выключая по пути свет.

Я остаюсь одна в темном кабинете.

Я сижу так минут десять. Сердце колотится, дыхание прерывистое. Жду, когда мужчины уйдут. Вскоре тишина заполняет здание. Теперь я просто жду. Чего? Повтора на бис? Что Брайс передумает и вернется в мои объятия? Маловероятно.

Наконец выхожу из кабинета. Захожу в туалет, задаваясь вопросом, что, черт возьми, только что произошло.

А затем смотрю на себя в зеркало. Картинка расплывается, и мои глаза теряют фокус. Они щиплют. Не хочу плакать, но не могу остановиться. Несколько прекрасных мгновений я чувствовала себя особенной. Невероятный мужчина меня хотел.

Когда я снова вижу себя в зеркале, замечаю пятна туши и провожу пальцами под глазами, чтобы убрать потеки. Отрываю кусок бумажного полотенца, мочу его холодной водой и вытираю щеки и шею, все время делая глубокие вдохи. Замечаю, что пуговицы на моей блузке не совпадают, она перекошена, и снова краснею. Быстро привожу свой внешний вид в порядок. Нужно скорее прийти в себя.

Я стою, оперившись вытянутыми руками на раковину, и делаю три глубоких успокаивающих вдоха, медленно выпуская последний.

***

Я полулежу на диване с открытым учебником и решаю пропустить поездку домой на День Благодарения. Ни мамы с Бобом, ни отца, ни бабушки с дедушкой. Никого из семьи. Подготовка к предстоящему экзамену и написание лабораторного отчета раньше срока, безусловно, кажется гораздо более привлекательным вариантом. Двадцать сообщений от Джейса за двадцать четыре часа не улучшают моего настроения. Я планирую запереть все двери и окна и оставаться взаперти на все праздники.

Я слышу, как Кайл предупреждающе стучит во входную дверь, которую я оставила открытой, чтобы он мог попрощаться, прежде чем отправиться домой к своей замечательной семье. Он входит в гостиную, садится рядом и захлопывает учебник, пугая меня.

— Ты поедешь. — Он смотрит на меня.

— Мы уже говорили об этом, — возражаю я.

Но на этот раз Кайл не отступает, и я сдаюсь, но только на мгновение.

Хоть я и обещала, что поеду к нему домой на День Благодарения, все равно лежу на диване, завернувшись в одеяло, и не шевелюсь.

— Ты готова? — Кайл смотрит на меня с беспокойством. Я чувствую запах его лосьона после бритья. Он выглядит, как после душа. И от него приятно пахнет, в отличие от меня.

— Я выгляжу готовой? — Поднимаю одеяло, чтобы продемонстрировать, что на мне старая поношенная футболка и серые леггинсы. И быстро прикрываюсь.

Кайл встает.

— Поехали. Из всего этого закуски — моя любимая часть. Я люблю чипсы и соусы, а мой кузен делает безумно вкусное гуакамоле из омаров.